Книга Нашествие хронокеров - Александр Соловьёв

Вертолет летел ровно. Пропеллер не кромсал больше тварей. Они стали осторожны и облепили кабину. Левая дверь треснула, и стекло рассыпалось.

Я повернулся и встретился взглядом с пустыми глазницами. В сумерках казалось, они слегка отсвечивают.

– Тварь, – безразлично прохрипел пришелец единственное слово, которое знал по-русски.

– Сам ты тварь! – крикнул я и плюнул в его неземные глаза.

Вдруг я почувствовал присутствие времени . И тогда я опередил действие полей хронокеров, и первым сделал шаг в другой пласт.

18

Когда я стал выходить из транса, мне показалось, что я нахожусь в свободном падении. Я вскрикнул, но не услышал крика. Только лишь через несколько мгновений до меня донесся шум мотора. Потом перед глазами окончательно просветлело, и тогда я понял, что зеленый туман растаял.

Мои руки по-прежнему лежали на рычагах. Я выровнял вертолет и огляделся. В небе до горизонта ни справа, ни слева не было ни единого хронокера.

Повертев вертолет, я убедился в том, что спасен, что операция прервана. Теперь миг первопричины находится где-то на другом конце вселенной, а я снова один, и мы с Мирой разлучены, быть может, даже навеки. Шишига, мой верный друг, с которым я прошел многие километры и миры плечом к плечу, мертв. Еще час назад мы сидели с ним за одним столом, а теперь его истерзанный труп лежит на асфальте в другой Москве, на другой планете.

Тяжкий труд всего лета оказался напрасным, и надежда наша погибла. Мы были наивны, полагая, что нам втроем по плечу победить целую расу вторгнувшихся захватчиков. И это я был зачинателем нашей партизанской войны, ради меня Мира втянула брата. И сейчас она осталась одна, если смогла уцелеть.

На миг мне захотелось выброситься из вертолета. Слезы брызнули из глаз. Я взялся за ручку двери, глянул вниз…

Там, в нескольких метрах от меня болтался невод, и в нем, прижавшись друг к другу, лежали личинки. Каким-то непостижимым образом мне удалось перенести их сквозь время.

Живы ли они еще, эти мои маленькие смертные враги? Необходимо проверить.

Нет, я не выпрыгну сейчас. Вначале растерзаю этих тварей. Я не откажу себе в этом незначительном удовольствии. И хоть никто из представителей враждебной расы не сможет пожалеть об их смерти, я должен это сделать с изуверством палача.

Я развернул вертолет и направил его в сторону нашего дома.

Горький ком в горле спер мне дыхание. Последний жестокий и бессмысленный удар по живым и еще незрелым тварям отделял меня от бессмысленности существования. Когда личинки будут мертвы, мне не останется ничего другого, как придумать себе самому смерть.

Довольно! Пусть же это произойдет как можно быстрей.

Как же их убить? Просто с размаху расквасить об стену? Приземлиться сверху? Сесть аккуратно, чтобы они остались целы, а потом расстрелять их из пулемета? Разорвать руками?

Постепенно снижаясь, я двигался снова на юго-запад. Впереди что-то зазеленело. Сначала я подумал, что тля мне мерещится, но через какое-то время, увидел, что это действительно одиночная особь, невесть как оказавшаяся в этом временном пласте, принадлежащем по праву мне, потому что я сам сюда шагнул и останусь здесь хозяином до тех пор, пока не наложу на себя руки.

Она летела в двух сотнях метрах от меня в том же направлении.

Я взглянул на лежавший рядом «скорпион». Неужели они сумели меня разыскать? Что делать? Спуститься вниз, перезарядить пулемет и встретить их очередью? А если хронокер не один?

Я стал глядеть по сторонам. Замедлив движение, чуть развернул вертолет и увидел еще двоих. Они таки выследили меня. Прошли сквозь время, пробили его толщу, оставили миг первопричины, бросили свой лакомый кусок ради того, чтобы добраться до меня и уничтожить.

И что теперь? Бежать, бросив живой груз? Куда? Дальше на юг?

Какой бред! Я только что собирался выпрыгнуть с высоты трехсот метров, и вот уже готовлюсь к побегу. Если хронокеры здесь, не значит ли это, что операция еще не закончена. Что, если на украденное потомство слетятся сотни других тварей? Я смогу встретить их пулеметным огнем. Теперь у меня есть время.

Я немного ожил и стал подумывать над тем, чтобы на пару минут сесть и стереть засохшую корку на стекле. Чтобы долететь до бруствера, понадобится хорошая видимость. Опустившись ниже, я заметил еще нескольких насекомых. Они с какой-то странной суетливостью кружились на месте. Может, тоже не сразу могли восстановить нормальное состояние? Или до них не доносился шум вертолета? Словно услышав мои мысли, тли перестали кружиться и синхронно двинулись за мной.

Тут меня осенило. Разве им нужен я? Какое значение я могу иметь для этого народа, преодолевшего миллиарды километров, чтобы съесть мою планету? Им необходимо только их потомство. Они не боятся меня, поскольку вообще не умеют бояться, а значит, не считают своим врагом. Может, их и удивляет то, что я, как и они, умею двигаться, но до тех пор, пока я не сделал первый выстрел, они проявляли ко мне только любопытство.

И тогда, позабыв о горе и потерях, войдя в привычное состояние ученой лихорадки, я стал действовать по наитию.

Назад, к тому месту, откуда началась операция. Я летел почти на ощупь, следя только за тем, чтобы не коснуться грузом крыш домов. Я спешил, стараясь оторваться от преследователей, потому что должен был прибыть первым.

По пути я встречал новых тлей, которые появлялись просто из ниоткуда, и проносился мимо, пока они приходили в себя.

Вскоре я был на месте. Зависнув на несколько секунд на высоте десяти метров, я стал медленно, как только мог, спускаться, а когда груз коснулся асфальта, дал веревке провиснуть и стал плавно смещаться в сторону, стараясь не протянуть и, тем более, не задеть личинок. Совершив посадку вблизи экскаватора, я выключил мотор, распахнул дверь и бросился отвязывать веревку. Узел был затянут намертво. Пришлось вернуться в кабину, взять «скорпион», перезарядить его и короткой очередью перебить веревку. Затем я схватил невод и растянул его в разные стороны – так, чтобы личинки оказались на свободе. Теперь они лежали точно по центру круга, нарисованного мной же в одном из пластов и сейчас наполовину смытого дождем.

Я успел спрятаться в подъезде до того, как показалось первое насекомое. Мне пришлось ждать несколько минут, в течение которых я усомнился в правильности своей новой гипотезы. Но вот раздался нарастающий шум, и мимо пронеслась тля средних размеров. Я поднял «скорпион» и прицелился, но стрелять не пришлось. Приземлившись в нескольких метрах от младенцев, тля прижалась брюхом к асфальту и осторожно подползла к ним, перебирая лапами. Последние сантиметры она преодолела так опасливо, как будто боялась, что повредит их своими жесткими усами.

Мне представилось, что сейчас взрослая особь перенесет младенцев в миг первопричины, и я вновь прицелился. Но в эту минуту пространство рядом с потомством вздрогнуло и появилось еще несколько личинок, возможно, тех самых, которые мы с Шишигой не смогли зачерпнуть в невод.