Книга Хуш. Роман одной недели - Ильдар Абузяров

7

– Наши политические противники и конкуренты эсеры, – продолжал товарищ Сулейман, – не дремлют и изобретают сверхмощные бомбы. Все, наверное, слышали о взрыве в нумерах Бристоля. Ну так вот, стало известно, что это дело рук руководителя питерской ячейки боевиков-эсеров Максимилиана Швейцера, останки которого вместе с вещами обнаружили на улицу. Бомба эта планировалась для Великого князя Владимира Александровича. А задача ликвидировать творца «кровавого воскресенья» князя – честь для любой боевой группы и была, между прочим, поставлена и перед нашей технической группой.

Услышав о Швейцере, Юсуф вспомнил о нашумевшем взрыве в гостинице «Бристоль» и ненадежном господине швейцаре, тайно готовившем бомбу, о чем раструбили все газеты. Вначале, правда, газеты писали о некоем англичанине Артуре Генри Мюр Мак-Куллоне. Но вскоре Мак-Куллон оказался самым что ни на есть простым российским Швейцером, что подделал себе документы.

Юсуф помнил, как рано утром в момент взрыва задребезжали окна в их доме и как, испугавшись, запричитала Тахиря-апа. А потом представил, как, наверно, вспыхнуло от стыда лицо Жарова в тот момент, когда Сулейман обвинил его в бездеятельности. Юсуф по себе знал, как неприятно выслушивать публичные выговоры.

Из разговора собравшихся Юсуф выяснил, что в комнате находились Игнатов или Игнатьев, или оба сразу. А мужчинами с акцентами были горец и македонец, некто Огнен и Азер. Или Альфа и Омега.

8

– Итак, – продолжил товарищ Сулейман, – в связи с возникшими сложностями у технической группы на повестке дня обсуждение трех вариантов дальнейшего плана действий. Товарищи Игнатьев и Буренков предлагают хорошо вооруженной группе боевиков прорвать полосу оцепления, когда Николай II будет совершать свой вечерний моцион в саду Петергофа. А затем на заранее приготовленном буере переправить императора через Финский залив и спрятать его в лесу, на даче одного проверенного товарища.

– А зачем нам царь? – прервал Игнатов возникшую паузу. – В такое-то время? Не легче ли его просто убить? Вот товарищ Жаров трудится над созданием ракеты, чтобы со своего чердака целенаправленным взрывом устранить царя в его же карете.

– Да, для революции целесообразнее просто обезглавить гидру, – согласился македонец Огнен.

– Товарищи, – это, видимо, взял слово Игнатьев, – товарищи, удерживая в заложниках царя, мы сможем потребовать обменять его на наших заключенных братьев. А еще вывести войска из Питера и Москвы.

– Ну допустим, допустим, – многозначительно покосился Скосаревский. – Но как же мы осуществим захват? Как мы подготовим эту операцию?

– У нас есть свои люди и среди конвойных казаков, с которыми я успел подружиться, и среди обслуживающего персонала на царской даче. Конечно, при операции тяжелого боя не избежать, но… может быть, используя внезапность, нам удастся отбить царя у казаков без тяжелых потерь.

– А где мы его хорошо спрячем? В вашем имении? – возмущался Азер. – Я думаю, здесь нет гор, чтобы спрятать царя. Да поднятые на уши войска прочешут все вдоль Финского залива, лес – это далеко не горы.

– А что думает по этому поводу товарищ Ленин? – спросил кто-то, кажется, Песков.

– Я разговаривал с Лениным, – встал со стула и снова принялся расхаживать по комнате Красин, – и хочу довести до вас его мнение, что сейчас не целесообразно тратить на авантюры силы, которые пригодятся для планомерной террористической работы.

9

Из своего укрытия Юсуф слышал, как уважительно, словно к большому авторитету, все обращаются с Сулейманом. Не перебивают и не перечат – вот все-таки что значит богатство. А еще он понял, что Сулейман наряду с Лениным и Богдановым составлял часть «святой троицы» большевистского центра партии. И что он лично руководит «технической группой» социал-демократов.

– Правильно, – согласился Огнен, – нельзя оттягивать боевые силы. Македонки – лучший вариант для подрыва существующего строя.

– Товарищи, давайте конструктивней! – Красин пытался держать нити дискуссии в своих руках. – Ситуация, как вы знаете, очень тяжелая. Для подавления революции брошены лучшие армейские силы, провалившие маленькую «победоносную» войну с Японией. Нам надо срочно остановить переброску войск из Питера в Москву. Я лично знаю, что министром финансов созвано совещание фабрикантов и заводчиков, на котором, возможно, будут даны указания по увеличению зарплат и сокращению длительности рабочего дня. Это, конечно, очень хорошо для пролетариата, но мы обязаны не допустить снижения уровня протестного движения. Забастовка работников электрических станций в Петербурге, Путиловского и судостроительных заводов – это слишком мало для Питера, города, где сосредоточена четверть промышленности страны. Есть предприятия в Питере, на которых отношения с рабочими уже осуществляются по прогрессивной схеме. Это, прежде всего, машиностроительный завод Нобеля на Самсоновской набережной и завод Сименсов. Они – наши скрытые резервы для революции, которую, как вы знаете, голыми руками не свершить. Захват оружейной фабрики Шаффа и полицейского участка на четвертой линии Васильевского Острова в первые дни восстания показали, что оружие можно отнять.

10

– Но где? – выкрикнул кто-то с места.

– Спокойно, спокойно, – поднял руку Красин. – Давайте не будем взрывать нашу дискуссию изнутри. До нас дошли сведенья, что на складах завода Нобелей сохранились припасенные еще для Японской компании ружья. Из-за поражения на море их не успели отправить. Но, главное, товарищи, динамит, который нам, вместе с бикфордовыми шнурами и взрывателями, буквально на себе приходится переправлять через границу в Петербург. Как вы знаете, со времен ликвидации Александра Второго в России существует запрет на строительство динамитных заводов. Поэтому Альфред Нобель не смог здесь открыть свое предприятие. Но у нас есть проверенная информация, что динамит на складах механического завода в предостаточном количестве, – в волнении повторялся Красин. – Учитывая нехватку оружия, ЦК РСДРП принял решение атаковать предприятие Нобелей.

– Но как? Нападение на хорошо охраняемый завод?.. – развел руки Игнатьев.

– Ничего невозможного нет, если мы будем действовать стремительно и организованно. Мы сегодня специально собрались в доме Нобелей, чтобы вы поняли: нет не берущихся крепостей и мы с такой же легкостью сможем проникнуть и на его механический «Русский дизель». Тем более у нас там тоже есть свои люди.

Голоса зашелестели и загудели.

– Тишина, товарищи! – успокоил вспыхнувший было спор Сулейман. – Теперь самое важное. Мы решили организовать захват оружия через поджог. Я предвижу ваши возражения, мол, на крупный пожар стянут все пожарные расчеты, а также войска для оцепления территории. И вы правы, товарищи, так всего скорее и будет. Но если поджечь в нескольких местах, пожар будет распространяться стремительно. А у Нобелей на заводе, помимо складов динамита и ружей, есть емкости с нефтью. Пожар будут тушить всем миром, и сбегутся все жители рабочих кварталов. И, конечно, часть не задействованных в тушении пожара будет направлена на разгрузку складов с горючими и взрывоопасными материалами. Мы также знаем, куда и по какой дороге прикажут эвакуировать сохранившееся. Вот тут-то мы с вами и перехватим обозы. Или, как вариант, можно заранее подослать свои подводы. Параллельно как отвлекающий маневр мы планируем поджечь и нобелевские особняки.