Книга Геополитика постмодерна - Александр Дугин

СМИ как фундаментальный элемент террористического сценария

Современное общество характеризуется повышенным значением информации. Многие политические, мировоззренческие, социальные и даже экономические процессы неразрывно связаны с системой средств массовой информации. Террористическая деятельность по самой своей природе направлена на то, чтобы произвести эффект на широкие общественные слои, к которым у террористов нет прямого доступа, повлиять на политические инстанции через «общественное мнение», погружаемое в состояние шока. В некотором смысле террористы, осуществляя свои деяния, покупают себе такой кровавой ценой «эфирное время». Смысл теракта состоит именно в том, чтобы быть немедленно и широко протранслированным. По логике террористического мышления теракт — это безотказный метод донесения информации о политических позициях с максимально широким успехом. Несколько утрируя, можно сказать, что теракт осуществляется в первую очередь для того, чтобы о нем сообщили СМИ. Сами СМИ не могут игнорировать значительные происшествия или экстремальные ситуации, поэтому в момент совершения теракта они становятся заложниками своей внутренней структуры. Жесткое ограничение информации о событии, о котором более всего хотят знать граждане информационного общества, противоречит самой природе и смыслу современных СМИ. Это создает серьезную проблему. Теракты будут совершаться до тех пор, пока их освещают основные СМИ. Последние, в свою очередь, будут продолжать показывать и рассказывать о терактах, пока они остаются в фокусе внимания информационного общества.

СМИ vs государство

События на Дубровке, в Беслане, Нальчике очередной раз доказали, что потенциальным пострадавшим от этого взаимодополняемого тандема (СМИ — терроризм) может стать государство, без вмешательства которого, в конечном итоге, все общество становится участником «реального шоу». Главный недостаток такого зрелища — вполне настоящие жертвы…

Неудивительно, что закон «О поведении СМИ в чрезвычайной ситуации» не так давно стал главной темой общественного обсуждения, инициатором и основным участником которого выступило государство. Однако стоит заметить, что обсуждаемые поправки к закону о СМИ многими были расценены не иначе, как попытка брутальными средствами решить деликатную проблему. Именно этот фактор объясняет позицию Индустриального комитета и Президента России, наложившего вето на этот закон. Слишком тонкая область, чтобы уповать здесь на формализованные решения. Куда как более приемлемой на этом фоне кажется идея подписания «соглашения» или «пакта» между властью и СМИ — о координации взаимоотношений и своего рода кодексе поведения работников СМИ в критической ситуации.

Многими предлагается взять в качестве образца модель взаимоотношений между прессой и властью в Израиле, хотя при ближайшем рассмотрении становится очевидно, что это далеко не пример для подражания. Израильские СМИ сплошь и рядом ведут ту же антигосударственную политику, что и большинство российских. И если следовать этому примеру, то в конце концов мы вообще можем лишиться государственной целостности. Да и можно ли брать пример с политической системы, где последовательные патриоты за изложение своих державных взглядов рискуют быть брошенными за решетку, как это произошло с Авигдором Эскиным, известным израильским журналистом и политиком?

Один серьезный представитель израильского истеблишмента рассказывал как-то о прохождении военных курсов группой израильских журналистов. На свой вопрос, какова главная задача журналиста, он получил приблизительно такой ответ: критиковать преступное, человеконенавистническое израильское государство, вскрывать лживость чиновников, преступления и беспредел ЦАХАЛа, людоедство религиозных ортодоксов. Знакомо, не правда ли? Мой визави тогда выдвинул гипотезу, что сама журналистская профессия формирует этих людей такими. Журналист общается с теми, кто принимает общественно значимые решения и является главным участником наиболее значимых ситуаций. Журналист всегда на первом фланге, но никогда не в качестве субъекта ситуации. Отсюда психическое раздвоение, т. е. собственно «шизофрения» — по-гречески дословно «раскол сознания» — профессиональная болезнь работников СМИ. Постепенно они начинают ненавидеть тех, кто является субъектом, и встают к ним в оппозицию. Кроме того, к этой профессии тянутся люди со специфическими наклонностями. Поэтому, чтобы говорить о примирении журналистов с государством и властью, нужно, в первую очередь, ставить вопрос о выведении какой-то иной «расы», изменении антропологических наклонностей и ментальных установок работников СМИ.

Кроме того, современные массмедиа по своей «всеохватной» природе тяготеют к глобализму и мондиализации, понимаемой как создание всемирной независимой системы СМИ. Уже тем самым они оказываются в определенной мере в противоречии со своей национальной администрацией, властью, которая по определению действует в контексте, ограниченном национальными интересами. Устремления СМИ всегда гораздо шире, поэтому они стремятся ускользнуть от контроля со стороны власти. Это заложено в космополитической природе современных СМИ, которая до определенной степени совпадает с их технологией.

Ускользая от контроля со стороны власти, СМИ автоматически становятся лакомой приманкой для террористов всех мастей. Теракт является зрелищем, а зрелище, оторванное от содержания, — это приоритетная стихия СМИ. Неудивительно, что террористы пользуются мондиальной системой СМИ в своих целях. Современный террор немыслим, просто не существует без современных СМИ. Поэтому СМИ, следуя за автономной логикой своего развития, всегда будут провоцировать террор самим фактом своего существования и обслуживать конкретные теракты в силу своей природы. Вместе с тем попытки национальной администрации ограничить процесс мондиализации СМИ не учитывают логику и вектор их развития. Власть пытается не переориентировать процесс, но просто его купировать или хотя бы затормозить. Этот путь заведомо обречен, так как полный успех торможения должен был бы означать полный отказ от самого существования СМИ, что, в принципе, малореалистично.

Возможный выход подсказывает арабская телевещательная компания «Аль-Джазира». Это пример частичной медийной мондиализации. С одной стороны, «Аль-Джазира» обращается к огромной массе мусульманского населения планеты, которая разделяет некие общие цивилизационные установки и конвенции. Но с другой — эти установки намного превосходят рамки национальных государств, и телекомпания не колеблется вступать в конфликт с тем или иным исламским государством, сохраняя свою популярность в подавляющей массе мусульманских регионов. «Аль-Джазира» не соблюдает национальных границ, но четко ориентируется на цивилизационные рамки. России следует сделать то же самое. Наше телевидение должно быть не узконациональным, но евразийским в цивилизационном смысле слова. В евразийскую зону входят наряду с Россией страны СНГ, тот же Израиль, русские диаспоры во всем мире, значительная часть православных народов, тюркские регионы и т. д. Пока же вопрос будет ставиться в дуальной перспективе: СМИ vs Государство — вопрос будет представлять из себя сплошной безысходный тупик.

Содержательное наполнение контртеррористической стратегии

В означенной ситуации терроризму, и в частности, «международному терроризму» может быть противопоставлена только последовательная и системная стратегия. Недостаточно бороться с террористами уже после того, как они совершили злодеяние, необходимо пресекать теракты в корне. Эта профилактика терроризма является невидимой, но важнейшей работой, подчас неблагодарной, так как участники произошедшего теракта по логике информационного общества становятся героями, а люди, не позволившие теракту случиться, остаются никому не известными. Для такой профилактики повышенное внимание необходимо уделять исследованию современных политических идеологий, конфессиональных систем и социальных учений, наполнению социальных процессов содержанием, прививать уважение к традициям, обычаям как своего, так и других народов. Эта «гуманитарная» и «философская» область на поверку оказывается важнейшим фактором, способным в решающий момент повлиять на совершение или несовершение теракта, развитие или, наоборот, сокращение террористической деятельности. Борьба с идеологической базой потенциального терроризма должна вестись на идеологическом уровне; одними запретами и гонениями проблемы не решить. Однако не следует забывать, что главным элементом контртеррористической стратегии является геополитическая подоплека террора, который остается устойчивым явлением, потому что имеет «внешнюю поддержку» и является объектом манипуляции со стороны третьей силы, геополитического заказчика, часто преследующего собственные интересы. Геополитическая профилактика терроризма и геополитический уровень противодействия ему требует организованной и компетентной структуры, способной оперировать геополитическими методиками. Для решения именно такой задачи стратегического партнерства в сфере безопасности в свое время и была создана Организация Договора о коллективной безопасности.