Книга Шкатулка с драгоценностями - Анна Дэвис

«Дорогая Нэнси!

Прости, что не простился лично, но я увидел, как ты уходишь, и, боюсь, не могу ждать твоего возвращения. Все произошло довольно неожиданно. Дело в том, что я возвращаюсь в Нью-Йорк.

Из этого тебе станет понятно, что с девушкой, о которой я тебе рассказывал, у меня ничего не получилось. Но не важно. Случаются в моей жизни и хорошие события. Я не убегаю. Во всяком случае, в этот раз. Эта девушка была добра ко мне, даже если у нас с ней ничего не получилось. В последнее время постоянно вспыхивают какие-то искры, учащается пульс. Я этого не чувствовал годами и думал, больше никогда снова не почувствую. Это помогло мне изгнать некоторые призраки. Забавно поворачивается жизнь. Помощь может прийти оттуда, откуда ее меньше всего ждешь.

Я слишком долго странствовал по свету, а Бетси нужен отец. Я всегда был ей нужен, но из-за своей занятости не видел этого. Я убедил себя, что ей будет лучше с моими родителями, но это неправда. Мы принадлежим друг другу.

Все это, конечно, довольно неожиданно, но это правильное решение. Какой смысл медлить, когда решение принято? У меня заказано место на судне, отправляющемся сегодня из Саутгемптона. Пора возвращаться к моей девочке.

Ты была мне замечательным другом, Нэнси. Ты многому научила меня, ты и твоя прекрасная семья. Надеюсь, я не обманул тебя ненароком. Я всегда чувствовал, что мы отлично понимаем друг друга, и всегда буду думать о тебе с любовью. Желаю тебе всех благ в будущем. Надеюсь, мы еще встретимся.

Я написал моему квартирному хозяину и миссис Коллинз и расплатился с ними до конца месяца. Присмотри, пожалуйста, за домом до этого срока, чтобы убедиться, что все в порядке. Я буду очень благодарен. По приезде дам телеграмму.

Привет Тилли и Феликсу. Всегда твой друг

Джон».

Глава 6

Когда такси проезжало мимо бюро записей актов гражданского состояния, Грейс выпустила великолепное кольцо дыма. На ее сигарете, зажатой между пальцами, отпечатался красный след губной помады.

— Ватерлоо, да? — спросил таксист. — Уезжаете или встречаете кого-нибудь?

— Надеюсь, и то и другое. — Она еще раз затянулась сигаретой. — Сначала уезжаю, потом встречаю.

Все произошло очень быстро. Она стояла, держа письмо в вытянутой руке, когда вокруг нее засуетились Нэнси и мать. Они практически выставили ее за дверь, отправив через дорогу к дому Резерфордов.

— Давай же, Грейс! — Нэнси носилась по комнате, укладывая ее веши. — Не теряй зря времени!

— О чем ты? Он уехал.

— Он уедет только сегодня вечером, — объяснила Нэнси. — Ты можешь перехватить его в Саутгемптоне и помешать ему сесть на пароход.

— Или сесть на него вместе с ним, — добавила Кэтрин.

— Вы сошли с ума! Уже слишком поздно! — При одной этой мысли ее сердце застучало.

— Ради бога! — воскликнула Кэтрин. — Что ты теряешь, попытавшись догнать его?

— Она боится не потерять, — бросила Нэнси. — Моя тупоголовая сестрица боится найти то, чего всегда хотела!

— Пожалуйста! — Грейс уронила письмо и закрыла лицо руками.

— Ты не предназначена для судьбы старой девы, — заявила Нэнси. — Это не для тебя! Ах, мама, скажи ей!

Кэтрин уперла руки в бока.

— Грейс Резерфорд, разве я воспитывала тебя трусихой? В этом доме не терпят трусости. Возьми себя в руки — и вперед!

Тилли погрозила пальчиком:

— Последствия последствий есть последствие.

— Вы встречаете вашего парня?

— Вероятно.

Еще одно кольцо дыма.

— Надеюсь, он хороший, — сказал водитель. — Надеюсь, он будет обращаться с вами как следует. Вокруг нас столько подонков!

— Я знаю.

Они въехали в Блумсбери, миновав изящные, заваленные листьями площади.

— Так куда же вы собрались?

Может быть, Нэнси с мамой были правы? Может быть, она боится найти свое счастье? Она облачилась во власяницу и за последние годы привыкла к ней. Она даже почувствовала облегчение, когда разладились отношения с О'Коннеллом! Да и как еще могли закончиться отношения с таким человеком, как он? Это было еще одно доказательство того, что ей не суждено найти счастье самым обычным способом — любить и быть любимой.

— Похоже, мы очень медленно едем! Что-то произошло, как вы думаете?

— В Уэст-Энде кто-то марширует. Эти выпендрежные дуболомы. Вы знаете о них? Все эти лагеря и смешные зеленые рубашки, а еще немного национализма. Знаете о них?

— Вы имеете в виду «Киббо Кифт»?[25]

— Ага, их, мерзавцев! Джона Харгрейва или как там его. Занятные типы. Берут себе причудливые имена и все такое, так ведь? Белый Голубь, Золотой Орел и прочий вздор.

Такси остановилось. Грейс посмотрела на высокий серый дом с красной дверью. Три или четыре месяца назад она была на джазовой вечеринке в верхних залах этого дома. Она танцевала с двоими художниками-вортуистами,[26]один из которых был в берете, другой с бессмысленно острой бородкой. У нее кружилась голова от джина, и она понимала, из другого угла зала за ней наблюдает Дики. Она, должно быть, выглядела так, словно переживала самый важный момент в своей жизни. Фактически в эту ночь она была ужасно одинока.

— Кучка подростков-бойскаутов с отвратительной изнанкой, если хотите знать мое мнение, — продолжал возмущаться таксист. — Не слышал, чтобы Харгрейв сказал что-нибудь достойное того, чтобы из-за этого заполонять все улицы!

Они ждали почти две минуты. Грейс, подавшись вперед, смотрела на неподвижные машины, стоящие перед ними.

— А когда должен закончиться марш? Думаете, мы скоро двинемся дальше?

— Понятия не имею, моя хорошая! Когда отходит ваш поезд?

Вокруг них водители, крутя рулями, выбирались из пробки и поворачивали на восток.

— А нельзя подъехать к вокзалу другим путем?

— Нет, вы же не хотите ехать через Клеркенуэлл? Не волнуйтесь, я уверен, мы с минуты на минуту тронемся.

— Но вы только что сказали, что понятия не имеете, как долго продлится марш!

Водитель автобуса впереди них высунул руку из машины, сигнализируя, что поворачивает. Маршрутный автобус, едущий к Ватерлоо, поворачивал на восток, чтобы ехать через Клеркенуэлл.