Книга Заверните коня, принц не нужен, или Джентльмены в придачу! - Марина Рыбицкая

Мое зрение словно затуманилось, и на первый план вышла как бы душа Мыра. Я видела его сейчас не глазами — душой. В данный момент мы соприкасались душами…

Каким он был для меня? Не знаю, как описать… Я видела его обычным человеком. Высоким мужчиной с обнаженной душой, тянущейся ко мне. Не было ни клыков, ни зеленой кожи, хотя эти атрибуты меня и раньше не особо волновали. Только в качестве гендерной несовместимости.

Кому какая разница, что у мужчины, которого я любила, не так, как у других? У меня тоже все не так, как у других. Например, уже который день мозги набекрень. Но это же не делает меня изгоем?..

Всем своим духовно озябшим существом я чувствовала исходящее от него знакомое сердечное тепло. Купалась в лучах его любви ко мне и страстной нежности.

— Я… — разомкнула я губы, чтобы сказать ему все то, что скопилось на сердце и требовало выхода.

Ласковое прикосновение его пальцев к губам, как призыв к молчанию. Я подчинилась. Нет ничего приятнее следовать просьбе — не приказу, нет, — ласковой просьбе любимого человека. Мы еще успеем поговорить…

Если бы я тогда знала, как была права в своих намерениях.

То, что внешность Мыра претерпела какие-то изменения в пользу красоты, меня волновало мало. Я любила не его цвет волос или кожи, не разрез глаз, не форму носа или красивый мышечный рельеф — я полюбила самого Мыра, его душу. Моя душа стремилась слиться с его душой.

В моем сне обновленный Мыр аккуратно опустил меня наземь. Стянул кожаную безрукавку, оголяя безупречный торс, и лукаво, немного смущенно улыбнулся, протягивая ко мне руки:

— Я долго тебя ждал.

Включился выспавшийся внутренний голос и, почесываясь во всех местах, никак не в состоянии определить у себя затылок, заявил: «И кто в этом виноват? Ты типа ждал, а мы?.. Мог бы адрес указать, в конце концов… Упс, пардон. Хотя чего это я? Все равно туда и придете!»

Я посоветовала заткнуться этому надоеде и начала рассматривать своего любовника. В общем, оценить то, до чего я дофантазировалась во сне.

«Вот-вот! — сказала очнувшаяся половина сознания. — И посмотри, до чего тебя воздержание довело!»

Я пригляделась внимательнее и выяснила — это аномалия. Ага. Мыр-человек практически копировал князя диэров. Почти в ноль.

Такой же возмутительно, вызывающе красивый, рыжеволосый, с гордым поставом головы и породистым лицом. Разве можно перед таким устоять — со скулами, будто очерченными резцом гениального скульптора, с густой шевелюрой, косой саженью в плечах и озорными чертиками в глазах цвета меда? Просто сладкий грех в штанах!

Когда до меня дошло, кого я себе напредставляла по Фрейду, я обреченно махнула рукой и выпалила:

— Уйди, противный! Не порть мне секс!

— С чего бы? — вскинул четко очерченные брови Мыр-диэр.

— Э-э-э, — затруднилась я с ответом. — Видишь ли, когда желанный мужчина мутирует в неудавшегося мужа — это уже даже не патология. Это клиника!

— Люблю тебя, горюшко ты мое! — Мыр встал надо мной на колени и с горящими глазами приподнял замученную жизнью Лелю. Усадил на себя.

— «Также объект может хорошо воспринять поглаживание или одобрить пощипывание периметра», — пробурчала я, оглядывая, что мне предлагалось. Жутко захотелось взглянуть на «биссектрису». Может, у меня точно не все дома?

«Сейчас сделаю перекличку», — пообещала мне левая половина мозга и утекла вниз.

— Жизнь без тебя не мила, солнце мое жгучее! — Чуткие пальцы бережно снимали с меня поочередно каждый походный предмет туалета, а нежные губы порхали вслед за ними, одевая в иллюзорное покрывало мелких поцелуев.

Настойчивая потребность поучаствовать в этом любовном ритуале просто перла наружу танком и грозила свинтить все внутренние гайки у стыда. Стыд сопротивлялся до последнего и стойко держал оборону.

— Днем и ночью перед глазами стоишь, пламя мое неугасимое!..

Правая половина мозга растаяла от нежных слов и устремилась вслед за левой, норовя зацепить либидо и вытолкать его взашей наружу.

Я поняла, что попала в двойную ловушку: слова любви с трудом умещались в моей голове; грудь болезненно горела от поцелуев. Предательское тело изнывало от невыносимой жажды продолжения ласк в горизонтальном положении. Говорят, женщины в постели более сдержанные. Да где там! Наверное, я слабое звено! Я умираю от одного только вида этого мужчины без рубашки, в штанах на голое тело, а что же дальше будет? Он коснется меня рукой ниже талии — после чего я получу оргазм?

Либидо согласно закивало и пошло договариваться с оргазмом. Слава богу, ушло молча, не комментируя этапы договора.

Нет, во сне я хотела было слегка повозмущаться произволом и даже забилась раненой птицей в его руках, потому что никогда не была сторонницей секса на открытом воздухе, да еще и в лесу с муравьями, но на мои губы опустился сильный мужской палец, и мне сказали:

— Ш-ш-ш! — после чего прижали к себе еще теснее.

Мне было тепло и сказочно хорошо, поэтому я умолкла. Да и с чего волноваться? Это всего только сон!

«Надеяться никому не вредно!» — хмыкнула вторая половина сознания, отрываясь от удержания стыда в рамках нормы. Стыд снова заволновался и попытался улизнуть, чтобы воздействовать на либидо личным примером. Ему навстречу встал весь организм. И что примечательно — не только мой…

Мое сновидение (почему сновидение — да потому что в реальности такого не бывает!) дальше приобрело еще более заманчивые черты. Мыр вздернул меня наверх и поднял на руки, занося в откуда-то взявшийся на поляне шелковый ярко-оранжевый шатер, внутри которого все было устелено коврами и поверх них — шелковыми стегаными одеялами. Сбоку лежало отброшенное меховое покрывало-полость необычного голубовато-серого цвета. Высота и фактура меха вызывали впечатление близкого сходства с песцом. И я мимоходом подумала, что в чем-то это даже символично.

Раздалось тихое:

— Ты моя сладкая погибель! Мой разум с собой уносящая! — И он, подавшись вперед, поцеловал меня так, словно ему завтра не жить.

«Смотри как старается!» — всхлипнула романтическая часть натуры.

«Наверное, чего-то хочет!» — немедленно предположила деловая жилка.

«Известно — чего! — заверило их либидо, упорно проталкивая свою политику тесных отношений наружу. — Люди взрослые, со своими потребностями!»

«Как бы эти потребности, — включился во внутренний диалог рационализм, — не повлияли на способность к воспроизведению себе подобных!»

«А ну цыц! — заорала репродуктивная система. — Развели тут, понимаешь, саммит! Не дают использовать свободу личных отношений!»

И все на время примолкли.

А у меня мыслей в голове уже точно не осталось. Звонкая пустота. Потому что красивый мужчина с улыбкой скромника-искусителя устроил самое настоящее поклонение моему телу, вдумчивое, бережное, ласковое. С непонятной затаенной горчинкой и терпкостью разгорающейся страсти.