Книга Похитители - Уильям Фолкнер

Таково было положение дел, когда в тот воскресный вечер Нед оставил нас перед домом мисс Ребы, и обогнул угол, и очутился на Бийл-стрит, и зашел в первый подвернувшийся нелегальный бар, и увидел там Бобо, который пытался отпугнуть судьбу, глядя на нее сквозь донышко бутылки с виски.

Дед сказал:

– Так, так. Теперь начинаю понимать. Негры в субботний вечер. Бобо уже пьян, а ты высунув язык мчался от самого Джефферсона к первому притону… – Он замолчал и потом сказал, нет, прямо накинулся на него: – Погоди, погоди. Не так. Даже и не суббота. Вы приехали в Мемфис в воскресенье вечером, – а Нед неподвижно сидел, зажав стакан в руке. Затем сказал:

– У моего народа субботний вечер переходит в воскресный.

– И в утро понедельника, – сказал полковник Линском. – Вы просыпаетесь в понедельник, еле живые с похмелья, грязные, в грязной камере, и валяетесь там, пока не придет белый, и не заплатит за вас штраф, и не отведет прямо на хлопковое поле или куда там еще, и заставит работать, даже не дав поесть. И вы трубите до седьмого пота и только к закату приходите в себя и чувствуете, что помирать еще рано; и то же на другой день, и еще на следующий, и еще, и наконец опять настает суббота, и вы бросаете плуг или мотыгу и мчитесь со всех ног к вонючей камере в понедельник. Почему вы так делаете? Не могу понять.

– И не поймете, – сказал Нед. – У вас кожа не того цвета. Ежели бы вы разок побыли субботним вечером в черной шкуре, вам бы до конца жизни не захотелось снова стать белым.

– Хорошо, – сказал дед. – Продолжай. – Так вот, Бобо рассказал Неду, в каком он затруднении: ближе чем в полумиле стоит конь, которого просто грех не украсть, и белый знает это, и он поставил ультиматум Бобо, и времени осталось всего несколько часов… – Хорошо, – сказал дед. – Переходи к моему автомобилю.

– Мы и подошли к нему, – сказал Нед. Они – Нед и Бобо – побывали в конюшне, поглядели на коня. – Как только я на него глаз положил, так сразу того моего мула вспомнил. – Бобо, как и я, был слишком молод, чтобы помнить самого легендарного мула, но, как и я, с детства постоянно слышал о нем. – Вот, значит, мы и решили пойти к его белому и сказать, будто все переменилось, и Бобо не может увести из конюшни коня, как обещал, зато мы взамен добудем ему автомобиль. Нет, погодите, – быстро сказал он деду. – Мы не хуже вашего знали, что автомобиль никуда не денется, покуда мы свои дела не справим. Может, через тридцать или там сорок лет, ежели встанешь в Джефферсоне на углу, то насчитаешь с утра до заката с десяток автомобилей, но покамест этого нет. И, может, ежели тогда украдешь автомобиль, то найдешь покупателя, который не станет донимать расспросами – кто, да откуда, да почему. Но покамест еще этого нет. Так что тому белому, ежели он такой, как я думал (сам я тогда его еще не встречал), ходить с автомобилем и продавать его быстро и по секрету было бы все равно как продавать быстро и по секрету слона. Как только вы с мистером Вантошем взялись за дело, так и вам никакого труда не стоило разыскать и забрать его, верно?

– Продолжай, – сказал дед. Нед продолжал:

– Тогда белый спросит – какой такой автомобиль? И тут уж наступает мой черед, и тогда белый, скажем, спрашивает – чего я суюсь, и тогда Бобо говорит, что мне тот конь нужен, потому что я знаю, как его заставить выиграть. Дескать, у нас уже договорено о скачках на вторник, и ежели белый желает, то может пойти с нами и выиграть на коне столько, что вернет себе в три, а то и в четыре раза больше тех ста тринадцати долларов, а тогда он и на автомобиль может плюнуть, ежели пожелает. Потому что такой, видать, бывалый человек должен знать, что легко с рук сбыть, а с чем влипнуть можно. Вот что мы, значит, собирались провернуть, когда бы не приехали вы и нам всего не испортили: пускай бы тот белый просто посмотрел первый заезд, а ставить ни на кого не ставил, и скорее всего он так бы и поступил и увидел, как Громобой, по своему обычаю, этот заезд проиграл, а белый про его обычай уже к тому времени наверняка знал бы; тогда мы сказали бы: «Ну и что, вы подождите второго заезда», и сами поставили бы коня против автомобиля, а уж белый, конечно, твердо держал бы в голове, что ежели Громобой во второй раз проиграет, он и его в придачу к автомобилю получит. – Здесь они – дед, полковник Линском и мистер Вантош – уставились на Неда. Не стану и пытаться описать, какие у них были лица. Все равно не выйдет. – Но тут приехали вы и все испортили, – сказал Нед.

– Понятно, – сказал мистер Вантош. – И все это, чтобы спасти Бобо. Ну, а если бы Коппермайн у тебя пришел вторым и ты проиграл его? Как тогда с Бобо?

– Он у меня пришел первым, – сказал Нед. – Сами видели.

– Ну, а если бы? Предположения ради, – сказал мистер Вантош.

– Тогда пускай Бобо сам бы и выкручивался, – сказал Нед. – Не я ему советовал бросать миссипский хлопок и браться за мемфисские плутни, и карты, и что там еще.

– Но мистер Прист, кажется, говорил, что Бобо тебе родня, – сказал мистер Вантош.

– Так ведь в семье не без урода, – ответил Нед.

– Н-да, – сказал мистер Вантрш.

– Давайте все выпьем грогу, – быстро сказал полковник Линском. Он встал, приготовил грог и разлил по стаканам. – Ты тоже, – сказал он Неду. Тот протянул свой стакан, и полковник Линском налил ему. На этот раз, когда Нед отставил нетронутый стакан на каминную доску, никто не сказал ему ни слова.

– Так, – сказал мистер Вантош. Потом добавил: – Ну что ж, Прист, вы получили назад ваш автомобиль. А я – мою лошадь. И может быть, теперь тот мерзавец проучен и отвяжется от моих конюхов. – Все молчали. – А что же мне делать с Бобо? – Все молчали. – Я тебя спрашиваю, – сказал мистер Вантош Неду.

– Оставьте его у себя, – сказал Нед. – Людей моего племени – я о парнях, о молодых говорю – не так-то просто научить разуму.

– Почему только негров? – спросил мистер Вантош.

– Может, он имеет в виду Маккаслинов, – сказал полковник Линском.

– Верно, – сказал Нед. – Что Маккаслины, что черные – повадка одна, а уж их помесь – и того хуже. Но сейчас речь о молодых парнях, а что он еще и чернокожий Маккаслин, так это к делу не идет. Может, они туги на ухо. В общем, они на своей шкуре должны узнать, что от жульничанья добра не жди. Может, Бобо теперь узнал. Разве вам не проще его оставить, чем нового объезжать?

– Да, – сказал мистер Вантош. Все молчали. – Да, – повторил мистер Вантош. – Значит, мне придется либо купить Неда, либо продать вам Коппермайна. – Все молчали. – Можешь ты еще раз заставить его прийти первым?

– Тогда заставил, – ответил Нед.

– Я говорю – еще раз, – сказал мистер Вантош. Все молчали. – Прист, – сказал мистер Вантош, – вы верите, что он еще раз может заставить лошадь прийти первой?

– Да, – ответил дед.

– И сколько вы ставите на эту веру? – Все молчали.

– Вы меня как банкира спрашиваете? – спросил дед.

– Скажем, как обыкновенного натурального провинциала из северо-западного Миссисипи, проводящего обыкновенные, натуральные, богом данные и конституцией Соединенных Штатов утвержденные каникулы среди толстосумов юго-западного Теннесси, – сказал полковник Линском.