Книга Путешествие на край комнаты - Тибор Фишер

– И что ты с ним сделал? Подкинул ему в ванну кусок мыла и он поскользнулся? – Похоже, страх Одли принимает форму истерики.

– Я использовал ежика.

– Какого ежика?

– Маленького насекомоядного четвероногого животного, у которого бока и спинка покрыты острыми иглами.

– А как можно использовать ежика?

– Секрет фирмы, Одли.

– Твои наниматели, надо думать, остались довольны.

– Да, наверное. Но не настолько, чтобы заплатить обещанный гонорар.

– И ты не выбил у них свои деньги? На тебя это не похоже.

– Ну, это действительно проблематично – выбить из нанимателей свои деньги, если твои наниматели сидят в укрепленном, практически неприступном доме, имеют личную армию, и далее по списку. Они не платят, они не ценят работу специалиста. Убить человека – это достаточно просто. А уцелеть самому – это уже сложнее. Как ты, наверное, знаешь, Одли, когда ты подбираешься к человеку достаточно близко, ну, так чтобы выстрелить и попасть, тут есть один большой минус – в тебя тоже могут выстрелить. И попасть. Но работа есть работа. А вот еще один случай. В Санкт-Петербурге. Укрепленный, практически неприступный дом; своя личная армия. В общем, все как положено. Человек вообще не выходил на улицу без бронежилета. Я десять дней просидел у окна, в другом доме, где-то в километре от дверей его дома, причем окно выходило на дверь под таким неудачным углом, что я даже не был уверен, что смогу выстрелить. У меня было всего полсекунды, чтобы его достать, – пока он не сел в свой бронированный лимузин. Но я его все же достал. Это был мастерский выстрел. И думаешь, кто-то его оценил? Люди просто не понимают. Думают, все это очень легко… или считают, что тебе просто повезло… и платят меньше обещанного. Что-то ты, Одли, неважно выглядишь.

– Прошу прощения, я просто слегка растерялся, когда увидел тебя.

– Разочарование – штука такая, Одли. Подкрадется к тебе незаметно – и все, абзац. И это может случиться с каждым. Моя подруга однажды пошла в парикмахерскую и попросила у меня денег на стрижку. Когда она мне сказала сколько, я не поверил своим ушам. Я спросил: ты что собираешься сделать – подстричься или купить всю парикмахерскую? И вот приходит она домой, и я вообще никакой разницы не замечаю, разве что причесали ее поприличнее. Я имел неосторожность высказать это вслух, и она так обиделась, что неделю со мной не разговаривала. А я призадумался. Это что ж получается: я рискую своими яйцами за какие-то гроши, а этот ее парикмахер-педрила делает те же деньги за полчаса. В общем, пошел я к нему, сунул ствол ему в рот и сказал, чтобы он больше не вздумал вводить в расходы мою подругу. И что, проблема решилась? Нет. Это, конечно, ужасно, но даже насилие иной раз дает осечку. Парикмахер исчез, подруга устроила мне скандал и нашла другого парикмахера, который брал еще дороже. Или взять моего соседа. Как-то утром выглядываю я в окно и вижу, как он садится за руль дорогушей машины. Сосед – учитель в начальной школе. Купил себе навороченный агрегат. А я езжу на старом раздолбанном драндулете. Каждый к чему-то стремится в жизни. Конечно, запросы у нас у всех разные, но есть какие-то вещи, общие для всех. И получать больше, чем школьный учитель, – это одна из таких вещей. Помнишь нашу войну?

– Ага.

– Пока мы с тобой рисковали своими яйцами вообще ни за что, этот учитель спокойненько делал деньги. Знаешь, что такое Крт?

– Наркотик такой?

– Ограниченный ты человек. Ты бы учил иностранные языки – очень способствует расширению кругозора. Крт – это остров, отличное место для отдыха. Пока мы с тобой воевали на передовой, этот учитель построил на Крте лачугу и продал ее за большие деньги. В общем, я понял, что я все делал неправильно.

– Кризис среднего возраста.

– Не в этом дело. Просто я изначально выбрал не ту профессию. Четыре года назад мне позвонили и пригласили на встречу в отель, к вам сюда, в Англию. Мне это сразу же не понравилось. Я давно понял, что те, кто живет в больших странах, смотрят на нас, жителей маленьких стран, свысока. Они считают, что мы все дебилы и любим крупный и мелкий рогатый скот. Лондонская мышь презирает мышь из Кискунмайсы.

– И кого надо было убить?

– Никого. Что мне опять же очень не понравилось. Это вообще было странное поручение. Они хотели, чтобы я кого-то там похоронил. Я даже подумал, что я, может быть, стал забывать английский, или это какой-то профессиональный жаргон, или я просто ослышался. Я выразил удивление. Я и не знал, что в Англии такой дефицит могильщиков. Клиент хотел похоронить своего товарища, но так, чтобы неофициально. В общем, все это дурно пахло.

– Но ты все равно взялся за эту работу?

– Так деньги, они никогда не лишние, а до этого вызова у меня было туго с работой. Мне сказали, что они пригласили меня, потому что я иностранец и не буду распространяться об этом деле. Желающих было много, но клиент хотел, чтобы все было строго конфиденциально. Я не поверил ни единому слову, но… – Роберто пожимает плечами. – Кстати, большое тебе спасибо.

– За что?

– Мне нужно было укрыться в таком-нибудь тихом месте, в глухой глубинке, где меня точно никто не найдет. А я помню, как ты мне рассказывал про Санк-Айленд. Как ты сказал, это столица Больших Ебеней.

– Я что-то не помню, чтобы я так говорил.

– Да тебе тогда было не до того, чтобы что-то запоминать. Ты так трясся за свою драгоценную жизнь, все умолял тебя не убивать. Кстати, «трясся за жизнь» – так вообще говорят?

– Говорят.

– И вот мы с клиентом поехали за город. Дело было глубокой ночью. Подъезжаем к огромной траншее. Туда же подтягиваются два здоровенных грузовика, такие передвижные контейнеры. Водителей отсылают. Мы с клиентом выкатываем бронированный «роллс-ройс» и два бронированных «мерседеса». Сперва загоняем в траншею один из «мерседесов». «Мерсы», кстати, последней модели. В машине – два мертвых телохранителя, в дорогущих костюмах, в темных очках и с дорогим немецким оружием. Потом – «роллс-ройс». В «роллс-ройсе» – два мертвых телохранителя, собственно покойный, то есть друг моего клиента, и три мертвые же проститутки старшего школьного возраста, в дорогих платьях и буквально увешанные драгоценностями. Все тела, как я понял, слегка заморожены. Салон забит дорогими сигарами, лучшими сортами виски и наркотой самого высшего качества. Ну, и второй «мерседес» с еще двумя телохранителями – тоже туда, в траншею. Глушим моторы, закапываем траншею. Понимаешь, что это было?

– Вы закопали большие деньги.

– Ты вообще в школе учился, Одли? Это был ритуал. Наподобие древних погребальных обрядов. Умирает большой человек и, отправляясь в загробный мир, берет с собой своих слуг и имущество. Но дело даже не в этом. Любой парикмахер может взять с собой в гроб свои цацки. Власть – вот что главное. Власть, могущество, сила. Я умер, но посмотрите, что я могу.

– Но зачем?

– Чтобы представлять себе, как через тысячу лет твою могилу найдут и все поразятся. Потому что никто не хочет, чтобы о нем забыли. Никто не хочет остаться один. Одиночество – страшная штука. Вот ты, Одли, задумываешься о будущем?