Книга Другое утро - Людмила Макарова

– Что они хотят? – резко перевела подругу на рациональные рельсы Ленка.

– Все то же самое. Чтоб я информировала их о нем.

– Кого их?

– Откуда я знаю кого? – вспылила Ира, но тут же сникла, махнула рукой. – Какая разница кого? Все уже.

Проехали. Я ему позвонила и сказала, что между нами все кончено.

– А он?

– Что он? Трубку положил. Я хорошо сказала.

– Ну и дура, – заключила Ленка. – Всегда можно найти какой-то выход.

– Вот я и нашла.

– Ничего ты не нашла, ты же так не сможешь, с ума сойдешь. Рассказала бы ему или согласилась, в конце концов, а там было бы видно, выманила бы как-нибудь эти дурацкие пленки. Подумаешь, пленки! Такие вещи всегда можно другой стороной повернуть – вот, мол, крут мужик, времени зря не теряет. Здоровые инстинкты. У нас народ теперь здоровых уважает. Всегда можно что-то сделать. Всегда.

– Как ты не понимаешь? – закричала Ира. – Как ты не понимаешь? У него такое лицо там, такое лицо…

Нельзя, чтобы его видели. Ничего нельзя.

– Пей! – силком открыла ей рот и налила туда воды Ленка. – Пей, я сказала, а то истерика будет, придется «скорую» вызывать. Ты в психушку захотела?

Ира волей-неволей проглотила пару глотков воды.

– Еще, – приказала Ленка тем своим приглушенным, неодушевленным тоном, которого нельзя было ослушаться.

Ира выпила и сразу сникла.

– Рассказывать ему раньше надо было. Сразу. А соглашаться нельзя. Ни под каким видом. Я когда ему звонила, не понимала, почему так делаю, а теперь понимаю – только это правильно. В таких делах стоит один шаг сделать – и все. Затянет как в болото. Сама знаешь, ты бы тоже не согласилась.

– Я бы согласилась. Потому что это шанс. А ты не оставила себе даже шанса. Может, еще попробуешь с ним помириться? Потом что-нибудь придумала бы.

– Я ребенка хочу. От него. Чтоб обязательно от него. Сына. Раньше девочку хотела, а теперь – сына, – невпопад ответила Ира.

– Ты беременна? – обрадовалась Ленка. Странно, женщины далеко не всегда радуются своей беременности, но беременности подруг – всегда. Такая компенсация. – И все-таки лучше бы девочка.

– Нет, – разочаровала ее Ира. – В том-то и дело, что нет. – И снова судорожно сморщилась, запричитала:

– Леночка, ну почему так, скажи? Мне же нет никакого дела до всяких там акций и выборов. Я просто хотела мужа и ребенка. Хотя бы ребенка, а, Леночка? Разве это так много? Разве каждый человек не имеет на это права? Разве кто-нибудь имеет право в это влезать?

Ленка усмехнулась:

– А ты в суд подай, чтоб защитили твои права. Ты ж не за кого-нибудь замуж захотела, а за Аксенова, а это уже не просто. Совсем не просто.

– Да, – неожиданно перестала плакать Ира, посмотрела на Ленку просветлевшим взглядом. – Правильно.

Я все сделала правильно. Теперь он точно удержит свой плацдарм. Они не могут его взять, вот и зашли с тылу. А я-то дура…

– Какой плацдарм, какой тыл, о чем ты говоришь У тебя квартиры нет, издательства, считай, тоже нет, и его нет. Даже беременности и той нет. А ты о каком-то плацдарме. Что за чушь? Я ничего не понимаю, – попыталась вразумить ее Ленка.

Но Ира вытерла пальцами остатки слез, улыбнулась и повторила еще раз как заклинание:

– Теперь он наверняка удержит. Это главное. И ты все понимаешь.

Ленка не стала спорить, осторожно, словно боясь что-нибудь повредить, обняла ее за плечи:

– А как же теперь ты?

– Но у меня же есть ты. И Валерка, – спокойно ответила она.

Ленка помедлила, но все же сказала:

– Мы уезжаем. За границу. Насовсем.

– Нет! – замотала головой Ира. – Это ты меня пугаешь. Что ты там забыла? И ты туда не хочешь совсем.

Это все Эдик. Вот пусть и катится. А тебе там делать нечего.

– Нечего, – согласилась Ленка. – Потому и еду, что мне там делать нечего. Я устала.

– Так отдохни. В чем проблема?

– В том, что я жить здесь устала. Хотеть устала.

Добиваться устала. Я все время чего-нибудь хочу и все время чего-то добиваюсь. А потом оказывается – не то. Ты не представляешь, как я в университет хотела! Откуда тебе знать, что такое МГУ для деревенской девчонки! Это нереально, как другая планета. Но я хотела. Хотела и поступила.

А толку? Какой из меня филолог? Вот ты – настоящая словесница, от Бога. А я – так, оттого что математику в школе не любила. И актриса я никакая. Так, для развлечения и привлечения мужиков. Искусству нужно служить. Чтоб с потрохами и несмотря ни на что. Потом замуж захотела, как шлея под хвост попала. Вышла, ребенка родила. Семья!

И что? Сплошное раздражение, что не хватает денег. Всегда не хватает, и ни конца этому ни края. Не то. Вот, думаю, вылезу из болота этого, из нищеты. Захотела – и вылезла.

А только стало еще хуже, чем было. Опять не то. Не то!

– Словесница! – усмехнулась Ира. – Дура, всю русскую литературу перелопатила, а как дала себе голову заморочить! А ведь они предупреждали. Все предупреждали. Хоть Чехова открой. Хоть Толстого. А мы, идиоты, решили почему-то, что это, мол, не про нас, это сто лет назад было… Вот и проиграли войну. На ниточке теперь держимся.

Ленка ничего не спросила, не удивилась, точно понимала, о чем речь. Нет, не понимала, просто думала о своем.

– Лен, а уезжать-то зачем? Что там изменится? – осторожно спросила Ира. – Проблема ведь в тебе, внутри. Такое переездом не решить. Про это тоже уже все сказано, вон у Чехова все то в Москву рвались, то в Петербург. А толку никакого. Какая разница?

– Большая разница, – уверенно возразила Ленка. – Они в Москву и Петербург рвались, а я за границу. Там я смогу ничего не хотеть. Просто жить, и все. Как все нормальные люди. Я же не куда-нибудь в дикий Нью-Йорк поеду. Я в Англию уеду, на юг, к морю, там трава круглый год зеленая. Там можно на траву смотреть и ничего больше не хотеть. Ничего. Ирка, ты бы знала, как я устала хотеть!

Поднимается все внутри и подмывает, подмывает, подмывает. Днем и ночью. Вот и теперь опять…

– Что теперь?

– Ничего, – свернула разговор Ленка. – Не обо мне сейчас речь. А тебе спать надо. Долго спать. До завтрашнего утра. Утром все будет по-другому.

– Но еще только шесть часов. Я не хочу. И тебе за Валеркой надо. Поехали вместе?

– Нет. Ты сейчас ляжешь и уснешь. Иди в ванну, я тебе белье сменю, на чистом лучше спится. Хочешь, «Таис» почитаю? Или «Лезвие бритвы»? Мне лучше всяких пилюль помогает.

Когда Ира, чистая и благоухающая, вылезла из ванны, Ленка уже уютно устроилась в кресле возле кровати с любовно обернутой в защитную обложку книжкой и неотрывно смотрела на раскрытые страницы.