Книга Мисс Чудо - Лоретта Чейз

— Пейте сколько душе угодно, — сказал он. — Это скрасит ваше путешествие.

Олдридж хмуро посмотрел на бутылку.

— Надеюсь, кухарка на меня не обидится и не заявит об уходе, — сказал он. — Сколько ужинов я уже пропустил? Я сбился со счета. С такими, как она, мастерами своего дела надо проявлять деликатность. Они легкоранимы. — Он взглянул на Калеба. — Может быть, кто-нибудь пошлет кухарке записку? О том, что мне пришлось задержаться.

— Как вам будет угодно, сэр, — сказал Калеб. — Могли же вы задержаться на деловой встрече, а? Или уехать на север?

— Я почти не занимаюсь делами, — печально ответил старик. — Я пренебрег своими обязанностями. Великий доктор Джонсон, знаете ли, страдал меланхолией. Довольно странное заболевание. По иронии судьбы, когда я прочел о нем, чтобы понять, что случилось с молодым человеком, то обнаружил, что сам страдаю меланхолией.

— Да, очень странно, — сказал Калеб, для которого все, о чем говорил Олдридж, было полной ахинеей. — Выпейте-ка еще стаканчик, сэр. Пока не сядем в экипаж, у вас не будет такой возможности. А дорога предстоит трудная.

Было далеко за полночь, когда Алистер и Мирабель добрались до угольных копей. Они так торопились, поднимаясь по опасной тропе для вьючных лошадей, что намного опередили всех остальных, которые продолжали тщательно обыскивать местность, заглядывая под кусты, в каждую расщелину между скалами и в каждую пещеру.

На шахте не было ни души. Даже сторож исчез.

Никаких свидетелей, подумала Мирабель. Уволив главного мастера, Финч распустил шахтеров и теперь делал все, что ему заблагорассудится.

Она запретила себе думать о том, что могло произойти.

— Я хотел бы сначала проверить коттедж главного мастера, — сказал Алистер. — Некоторое время назад мне показалось, что я видел дымок в этом направлении.

Она последовала за ним в коттедж, до которого было примерно полмили. Судя по всему, в коттедже никого не было. Они спешились, и когда Алистер осторожно попытался открыть дверь, она сразу распахнулась.

Эта постройка почти ничем не отличалась от остальных шахтерских лачуг. Свеча, которую зажег Алистер, осветила единственную комнату с небольшим, сильно закопченным очагом. В комнате пахло дымом, а это означало, что обитатели покинули помещение сравнительно недавно. С единственной койки были содраны все постельные принадлежности. На узкой полке над очагом стояла глиняная посуда, на столе — бутылка из-под вина.

— Ты не видишь каких-нибудь следов его пребывания здесь? — спросил Алистер. — Какую-нибудь принадлежащую ему вещь?

Мирабель медленно прошла по тесной грязной комнате. Если отец не был здесь, его, возможно, сбросили в шахту. Сколько времени мог оставаться в живых в таких обстоятельствах человек почти шестидесяти лет от роду, привыкший к комфорту и хорошему питанию?

Это при условии, что его вообще оставили в живых.

Надо было, когда представилась возможность, отдать Финча в руки правосудия, проявить твердость характера.

Она прогнала нахлынувшие на нее воспоминания. Они делу не помогут. Надо думать о настоящем. Однако ее волнения, видимо, отразились на ее лице, потому что Алистер сказал:

— Надеюсь, никаких страхов ты не вообразила? Ты описала Финча как человека жадного и бесчестного. Что он выгадает, если причинит вред твоему отцу?

— Он отомстит, — сказала она. — Мне.

— Месть не набьет его карманы, — возразил Алистер. — А для него главное — деньги.. — Он поднял пустую бутылку, понюхал ее. — Финч пьет хорошее вино. Не удивлюсь, если оно украдено у Горди. — Он хотел было поставить бутылку, но вдруг застыл на месте, пристально глядя на стол.

Мирабель подошла к нему. В одной из многочисленных щелей столешницы что-то поблескивало. Алистер перочинным ножом извлек предмет из щели.

Это была золотая зубочистка.

Он протянул ее Мирабель.

— Как ты думаешь, не принадлежит ли она твоему отцу? Она внимательно осмотрела зубочистку.

— Вполне возможно. Вряд ли Калеб пользуется золотыми зубочистками, впрочем, кто знает. Вот кому она не принадлежит, так это главному мастеру. Возможно… — Она недоговорила, заметив, что Алистер наклонился и что-то разглядывает на столе.

— Здесь что-то нацарапано, — сказал он. — «Н» и «Т». А это что за буква?

Она попыталась прочесть нацарапанные буквы, которые можно было легко спутать с царапинами на столешнице.

— По-моему, это не «Н». А это «Л» и прямоугольничек, который может обозначать «О» или «Д». Может быть, это шифр?

Алистер покачал головой.

— Зачем оставлять шифрованное послание? Если это написал твой отец… — Он осекся на полуслове.

— Что, что? — спросила она.

— Нортумберленд, — ответил он. — Не забудь, Финч является управляющим Горди. Помещичий дом закрыт, старых слуг уволили, а тех немногих, кто там остался, Финч, должно быть, подобрал по своему усмотрению. Горди не был в поместье несколько лет. Говорил, что пребывание там действует на него угнетающе.

Мирабель подумала, что Финч разорил поместье Гордмора так же, как в свое время разорил поместье отца.

— Надо бы обыскать шахты, но нам, я думаю, следует продвигаться на север, — произнес Алистер. — Я почти уверен, что это написано рукой твоего отца. Причем совсем недавно.

— Если только это не обман, чтобы ввести нас в заблуждение.

— Думаешь, Финч настолько умен? Мирабель задумалась.

— Не знаю. Я не видела его с тех пор, как уволила. Возможно, он умен. Но почему тогда не смог обвести вокруг пальца двадцатилетнюю девчонку, поглощенную мыслями о том, что она потеряла любовь своей жизни?

— Если ты считала Пойнтона любовью своей жизни, любой придурок мог тебя обмануть, — заметил Алистер.

Она улыбнулась.

— Ну разумеется. Очень любезно с твоей стороны указать мне на это. Я явно переоценила умственные способности Финча.

Поскольку Калеб считал себя ловким и умелым, он ни за что не признал бы своей ошибки. Финч был уверен, что после большой дозы лауданума старик потеряет сознание или умрет. Но у мистера Олдриджа началась рвота.

И Джексон, этот мягкосердечный болван, остановил тележку.

— Не видишь, что его укачивает? — сказал он. — У джентльменов нежные желудки, он не в состоянии переваривать грубую крестьянскую пищу, которая была на завтрак, или пудинг из почек на обед, или остатки пудинга, которые он съел на полдник.

Они потеряли целый час, ожидая, пока у старика прекратится рвота, а когда двинулись дальше, Джексон, шагая рядом с тележкой, пообещал ему чашку хорошего горячего чая, как только они прибудут в Лоджмор, где их ждал экипаж.

Их без труда могла бы обогнать даже улитка.