Книга Последняя теорема - Фредерик Пол

Ранджит нахмурился.

— Но это совершенно нормально — то, что тебе приснился такой сон. Просто ты волнуешься из-за прививки.

— О да, да, милый, — с улыбкой проговорила Майра. — Но от чего прививки — вот в чем все дело. Мы делаем детям прививки от оспы, чтобы они потом не болели оспой. Поэтому, если в детстве сделать им «инъекцию» стихов из Библии… Вспомнилось, как я ходила в воскресную школу, — не получится ли что-то вроде…

— Прививки от религиозности на будущее?! — воскликнул Ранджит, после чего встал и обнял Майру. — Ты самая лучшая жена на свете! — Он немного растерялся. — Как думаешь, а Наташа захочет ходить в воскресную школу? Она ведь так занята.

— Да, — кивнула Майра. — Это проблема. Но все же давай попробуем уговорить ее.

Наташа возвратилась с тренировки в университетском центре солнечно-парусного спорта, сияя от радости.

— Пришел ответ! — вскричала она, размахивая листом бумаги. — Меня зарегистрировали! Я участвую в гонках!

Ранджит нисколько не сомневался, что все так и будет, но поздравил дочку, крепко обнял, поднял… и тут же опустил. Держать Наташу теперь было не так легко, ведь она переросла отца сантиметра на три и сложена была атлетически. Майра поцеловала Таши в щеку и принялась изучать документ с официальной печатью Международного олимпийского комитета.

— Тут подтверждается участие девяти спортсменов, — отметила она. — А кто этот Р. Олсос из Бразилии? Еще один пилот судна под солнечным парусом. Что-то знакомое…

Наташа сдавленно хихикнула.

— Это же Рон, — сказала она матери. — Рональдиньо Олсос, тот парень, бегун на сто метров. Я вас с ним на Луне познакомила.

Майра испытующе вгляделась в дочь.

— И как же это вышло, что он переквалифицировался из бегуна в пилоты?

— О, — небрежно махнула рукой Наташа, — может быть, отчасти из-за меня. Вроде Рон завидовал тому, чем я занимаюсь. В общем, мы переписываемся с тех пор.

— Ясно…

Майра ни о чем таком не подозревала, но когда-то и она была юной девушкой и совсем не хотела, чтобы ее родители знали о ее отношениях с парнями. Поэтому отчитывать Наташу она не стала. Майра отправила горничную в ближайшую кондитерскую за тортом, а потом собственноручно украсила этот торт рисунком, смутно напоминавшим корабль с солнечным парусом. Вечером был устроен праздничный ужин.

Праздники в семействе были привычным делом. Опыта в этом Субраманьянам было не занимать, и к тому времени, как Наташа задула свечки на торте и загадала сокровенное желание (о котором ничего не сказала родителям), всем уже было радостно и тепло. Вдруг Роберт обнял сестру и что-то зашептал ей на ухо.

Удивленная Наташа нахмурилась и обратилась к родителям:

— Это правда? Вы хотите заставить Роберта ходить в церковь?

— Не в церковь, — ответил Ранджит. — Речь о воскресной школе. Мы узнавали. У них есть класс, который ему очень подойдет. Там рассказывают об Иисусе, о его Нагорной проповеди и всякое такое. И Сураш будет рад узнать, что внуки моего отца не совсем далеки от религии…

Наташа решительно замотала головой.

— А я ничего плохого не вижу в том, чтобы быть как можно дальше от религии. Роберт сказал, вам хочется, чтобы и я туда ходила! Нет, серьезно, вы не подумали о том, что у меня и так дел по горло? Школа, тренировки…

— Это же всего один вечер в неделю, — сказала Майра. — И тебе вовсе не нужно учиться в воскресной школе. При церкви есть подростковая группа, там иногда говорят о Библии, но в основном занимаются всякими благотворительными проектами.

— И как раз сейчас, — добавил Ранджит, — они помогают в организации избирательной кампании Бандары-старшего. Думаю, в таком деле ты могла бы поучаствовать.

Это предложение не встретило со стороны Наташи никаких возражений. Не кто иной, как Бандара-старший, убедил руководство университета создать лабораторию для имитации полетов с солнечным парусом. Не будь ее, негде было бы тренироваться Наташе и об участии в грядущих гонках она могла бы только мечтать. Лаборатория обошлась значительно дешевле, чем зал, в котором создавались условия гравитации, приближенные к лунным. На самом деле это была просто комната, в которой четыре стены, пол и потолок представляли собой экраны. Дорогими были сложнейшие компьютерные программы. Словом, университету она влетела в копеечку, и семейство Субраманьян, конечно, в одиночку не смогло бы себе позволить нечто подобное.

— Кстати, — сказала Майра, подвинув к Наташе свой ноутбук, — у меня есть фотография группы, она сделана на пляже пару недель назад. Пожалуй, с этими ребятами ты сможешь подружиться.

— Хм, — произнесла Наташа, придирчиво разглядывая фотографию.

Она ничего не сказала о том, что некоторые из парней (как минимум четверо) очень даже хороши собой. Промолчала об этом и Майра, хотя не сомневалась, что Рон из Бразилии менее симпатичен.

— Конечно, — сказала она, — решать тебе. Если думаешь, что лучше не…

— Ладно, — прервала Наташа. — Пожалуй, схожу туда разок-другой. Вы же говорите, что это обрадует Сураша…

Возвращаясь в скопление великих галактов, «Билл» не был готов к взрыву радостных чувств. Пока он отсутствовал, выполняя порученные ему задачи, он представлял собой нечто обособленное. И он был одинок. Но вот «Билл» воссоединился со своими товарищами, и одиночество ушло.

Он думал о том, что теперь будет трудно вновь покинуть скопление.

Но у него не было выбора. Сообщество разделило с ним его заботы, его потребность к справедливости. На него произвел неизгладимое впечатление «Бесшумный гром». Он высказал собратьям свое мнение о том, что зловредные людишки больше не представляют угрозы для мира в Галактике. А если так, то, пожалуй, не следует истреблять их поголовно.

Великие галакты всегда проявляли твердость, а порой и беспощадность. Но они никогда не позволяли себе заведомой несправедливости.

Поэтому «Билл» снова расстался с собратьями и вернулся в окрестности маленького желтого солнца, вокруг которого вращалась планета, где обитали люди. Отсюда он отправил два сообщения.

Первое адресовалось армаде полуторок, которой оставалось преодолеть лишь малую долю светового года до планеты, подлежащей уничтожению.

«Операция по истреблению отменена, — значилось в сообщении. — Продвижение прекратить, в случае необходимости принять экстренные меры».

Второе послание было отправлено другой армаде — флоту девятируких Приказ был четок: девятирукие обязаны сделать свое присутствие невидимым для землян…

Но в этом плане возникала небольшая проблема у машинников, управлявших ста пятьюдесятью четырьмя кораблями флотилии девятируких.

Приказ они поняли, но его гораздо проще было отдать, чем выполнить. На космическом корабле нельзя вот так взять и нажать на тормоза, каковые попросту отсутствуют. Одно дело — замедлить полет, что они тут же и сделали, безоговорочно пойдя на колоссальный расход электроэнергии и рабочих жидкостей. Расход их не смущал, ведь эти ресурсы, как и многое другое в обозримой Вселенной, принадлежало великим галактам. Если хозяева решились на такое, им виднее.