Книга У - Эрленд Лу

У тех из нас, кто не имеет доступа к воде, кокосовым орехам или рыбе, нет ни одного шанса. Нам остается рассчитывать только на благотворительную помощь и милостыню. Богачи ведут жизнь, о которой мы, прочие, можем только мечтать. Но тут у меня родилась идея. Я открываю интернетную порнолавку. За колоссальную плату я сдаю в аренду компьютер и спутниковый телефон, благодаря чему можно смотреть по интернету порно. Эгиль не мог устоять против такого искушения. Он предлагает мне половину кокосовых пальм острова за получасовой интернет-сеанс. Надо же мне было именно здесь напасть на такую гениальную нишу на рынке услуг! Резвые парни на необитаемом острове! Что можно придумать лучшего, чем предложить им порно? Мое экономическое будущее обеспечено!

К вечеру мы с Эвеном, Кимом и Ингве решили слиться. Мы образовали гигантскую компанию, которая торгует всем, начиная от продуктов питания до развлечений. Эгиль резко дистанцировался от нас, но, когда мы ему пообещали место начальника сетевой порнолавки, он продал нам остаток пальм, можно сказать, задаром. Мартин и Руар потерпели сокрушительный крах. Они организовали объединение разорившихся предпринимателей, но мы их даже слушать отказываемся. Мы предпочли заткнуть им рты, предоставив приличную работу с возможностью профессионального роста через несколько лет. Они же не представляют для нас опасности! Поэтому мы вполне можем поступить с ними по-доброму. Ведь тут у нас такая глухая провинция, где все друг друга знают. И мы знаем, чего от них можно ожидать.

К наступлению темноты на острове осталась только одна компания. Она развивается в сторону превращения в мультинациональное и могущественное объединение. В компании хорошо поставлена забота о служащих, но к прочим она безжалостна. Компании принадлежит все, она во всем имеет решающий голос и не встречает нигде никакого сопротивления.

Семнадцатый костер

Подобно ряду других систем, которые мы опробовали, свободные рыночные силы лучше всего функционируют в пользу тех, кто стоит наверху. Слабость системы заключается в том, что твое будущее, главным образом, зависит от того, какой ты вытянешь билетик. С этой точки зрения она ужасно несправедлива. С другой стороны, ты всегда можешь выбраться наверх, если у тебя возникнет уникальная идея. Но не всем суждено напасть на такую идею. Как следствие, в этом обществе велико неравенство. Когда кто-то богатеет, кому-то суждено обеднеть. Это — правило. Вдобавок эта система побуждает к беспринципности и безнравственности. Охота раздавить другого очень сильна и у некоторых превращается в манию. Эвен и Ким признают, что именно это руководило их действиями. Им хотелось добиться нашего унижения и разорения. Эгиль никак не может оправиться после того, как спустил все до нитки, только чтобы посмотреть порно. Он пожертвовал всем, чтобы полчаса полюбоваться на ляжки, груди и попки. Он обвиняет меня, что я вызвал у него искусственную потребность.

— Искусственную так искусственную! — говорю я. Выбор ведь был за ним.

Эгиль возражает, что реально у него не было выбора. Само предложение стало разрушительным фактором. Это против всех правил. Если бы эксперимент продолжился, он бы привлек меня к суду и потребовал назад свои кокосовые пальмы. Он считает, что выиграл бы дело.

— In your dreams,[55]— говорю я.

Мы завершаем этот вечер просмотром двух фильмов подряд. Ким считает их самыми замечательными, какие только есть. Посмотреть фильм, вынырнуть из него обалделым и переполненным впечатлениями и тотчас же окунуться в следующий, не успев толком переварить предыдущий.

Что может быть лучше?!

Сперва Ингве уверенным тоном вводит нас в историю Ханны и ее сестер в фильме Вуди Аллена. Хорошая вещь! Мы изголодались по городской атмосфере, а фильм пропитан ею насквозь. Майкл Кейн женат на Ханне, но влюблен в ее сестру Ли. Раньше на Ханне был женат Вуди Аллен. Третья сестра, Холли, бестолковая девица. А Вуди Аллен думает, что у него опухоль мозга. Ли сходится с Максом фон Зюдовом, бескомпромиссным художником, он мрачно смотрит на жизнь, и в его уста вложена самая умная реплика фильма, которую Ингве — только представьте себе! — воспроизводит дословно на языке оригинала: «If Christ came back and saw those guys on TV hustling in his name, he'd never stop throwing up».[56]К финалу находят друг друга Вуди Аллен и Холли, она, кстати, делает открытие, что она, оказывается, не актриса, а драматург, а Майкл Кейн и Ханна остаются вместе, а Ли уходит от Макса к студенту, с которым познакомилась в университете.

Второй фильм мы принимаем не без сопротивления, но Ингве решил за нас. Это «Метрополис» Фрица Ланга, немой фильм 1926 года. Зрители встретили Ингве недовольным гудением, но он объявил, что нельзя же ограничивать кинопрокат на острове только современными фильмами. Для того чтобы получить широкое представление об истории кино, нельзя пропустить эту жемчужину критического реализма, где рабочие живут в модернистском подземном городе, но безумный изобретатель создает злую копию Марии, и с этого пошло и закрутилось. Фильм слишком длинный, и я даже вздремнул. Я безнадежен!

Девятнадцатый день

Социализм.

— У социализма разные лица, — говорит Эгиль, — но, по сути, он всегда останется теорией борьбы в том смысле, что порождается недовольством и выступает с требованием изменить существующую власть. Коммунизм — одна из форм социализма, но это мы уже проходили. Мы знаем, как там было. Существует ряд форм социализма, и у каждой бесчисленные оттенки и вариации, но все они стремятся к установлению бесклассового общества, где царят отношения товарищества и взаимопомощи. Главные направления из тех, что мы еще не испытывали, это социал-демократия и анархия.

Социал-демократия.

К этой системе мы должны подойти со всей серьезностью. Она сделала Норвегию той страной, какую мы видим сейчас. Нам кажется, что мы знаем ее, но хотим сами посмотреть, как она функционирует в малом масштабе.

Эвен выступает в роли государства и пришел к власти в результате свободных выборов. Будучи социал-демократом, он считает, что переход к социалистическому обществу должен быть постепенным. Революцию он совершенно не одобряет. После своего избрания Эвен взял на себя социальную политику, он национализировал производственные средства и начал реформы, направленные на улучшение условий жизни рабочих. Он ввел восьмичасовой рабочий день (то есть для нас на Мануае небывало долгий) и назначил Руара врачом, объявив, что наше медицинское обслуживание будет почти бесплатным. Если кто-нибудь из нас родит ребенка, то получит декретный отпуск. Остальные становятся государственными служащими. Экономика облагается такими жесткими налогами, что никто из нас не решился открывать собственное дело. Теперь мы работаем затейниками в клубе свободного времени (Ингве, Ким и Мартин), в то время как остальные представляют собой безынициативную молодежь, которой некуда себя девать. Все только и ждут, когда начнется «Гран-при Мелоди» — центральное событие года. Сначала внутренний финал, затем — интернациональный. Интересно, кто нынче окажется победителем? Эвен уделяет много внимания образованию, все должны иметь на него равные права, и открывает охоту за головой Мартина: у того есть уже опыт работы с молодежью, а сейчас необходимо создать кредитную организацию в помощь учащимся высших учебных заведений. Не у всех же есть семья, которая в состоянии оплатить учебу своего ребенка в университете! Уровень обеспеченности жильем резко скачет вверх, и плодится куча лентяев. Мы с Эгилем в школе скучаем, потому что знания нам дают в час по чайной ложке. Нам не хватает стимулов, но зато все устроено по справедливости. Никто не голодает, никого особо не угнетают, и весь народ либо занят на работе, либо болтается в клубе. Художники творят искусство, а рок-музыканты — музыку, на деньги государства. Пресновато, но, в общем, система работает.