Книга След мустанга - Евгений Костюченко

— Потом помоемся, — мрачно ответил шахтер.

— Шериф, вы хотели задать свидетелям пару вопросов, — напомнил судья Бенсон.

Свидетели, такие же черные близнецы, переминались в другом углу, не решаясь присесть на чистые стулья.

— Когда вы нашли тело? — начал допрос Мерфи.

— С час назад. Я увидел, что кто — то лежит на дороге. Думаю — пьяный, что ли? Позвал Майкла. Подошли вместе, смотрим — а тут такая вот хреновина …

— Погрузили его на брезент и понесли к участку, а там закрыто. Ну, народ решил сюда нести труп. Мы всегда тут собираемся…

— Но позвольте спросить, а что вы делали, на дороге, в самый разгар рабочего дня? — спросил судья Бенсон.

Шахтеры переглянулись.

— Мы шли сказать начальству, что ни один индеец сегодня не появился на работе. Мы хотели узнать, что случилось. Мы не обязаны за них работать.

— И еще там были конские следы, — добавил второй. — Следы без подков. Индейская лошадь.

— Следы? Отлично, — сказал Мерфи. — Надо пройти по ним, посмотреть, куда они ведут…

Шахтер покачал головой.

— Там все затоптано, шериф. Мы все собрались там. Этих следов никто не найдет.

— Это индейцы, шериф, индейцы, — настойчиво, как заклинание, повторяли шахтеры. — На работу не вышли, они что-то замышляют…

Бенсон покачал головой:

— Странно. Никто не видел, чтобы в поселок въезжали индейцы. Никто не видел, как они выезжали.

— Ничего удивительного. Меня тоже никто не видел, когда я шел сюда из участка, — сказал Мерфи. — Зато у нас есть свидетели, которые видели следы неподкованных лошадей.

— Мой конь подкован, — сказал Ахо. — Он стоит у аптеки. Можете сходить, проверить.

— Мы пошлем туда присяжных, — кивнул Мерфи. — Пусть убедятся. Я-то и сам знаю, что в хозяйстве Уолка все лошади подкованы.

Итак, что получается? Индейцы привезли труп, сбросили и уехали. Вот и все. Ты понял, Ахо? Эти неподкованные лошадки спасли твою шкуру.

— Еще не спасли, — произнес судья Бенсон. — Людям на площади все равно, кто убил Скилларда. Им все равно, шериф. Они хотят повесить индейца. Если сейчас в поселок войдет любой другой индеец, они повесят его.

— Это верно, судья, — сказал шахтер, стороживший Ахо, и похлопал по револьверу за поясом. — Краснокожие с нами не церемонятся. И мы не будем.

27

Выпустив Полли и Лукаса, они подкатили к овражку моток колючей проволоки. Полчаса работы, и уютная ложбинка превратилась в непроходимое ущелье.

— Великое дело — прогресс, — сказал Остерман, снимая рукавицы.

— Так-то оно так, — сказал один из работников. — Да только мы думали, что тоже уйдем этой тропинкой, когда приспичит…

— Уходить еще рано. Еды у нас — гора, воды — море. Никто не ранен. Поморочим Форсайту голову еще хотя бы денек.

— Лишь бы не окружили…

— А вот когда окружат, тогда-то мы и уйдем, — бодро сказал Илья.

Но работников такая перспектива явно не вдохновляла.

— Вам виднее, сеньор Билли…

— Для окружения им придется растянуться, понимаешь? Сейчас они держатся кучами. А когда растянутся, каждому придется воевать в одиночку. Они будут думать, что накинули на нас петлю. А мы эту петлю порвем, как паутинку. Теперь понятно?

— Да мы вам верим! — сказал работник. — Прорвемся. Лишь бы патронов хватило.

Эд Коннорс был крепким хозяином, предусмотрительным и запасливым. Копченостей, сухарей и воды в его доме хватило бы на год осады. Но, конечно, он не мог предвидеть, что оборона потребует такого расхода патронов.

Припасы к «спрингфилдам» таяли с удручающей быстротой. Горки крупных патронов, выглядевшие так внушительно, становились заметно ниже с каждым выстрелом. Мелочь для винчестеров расходовалась медленнее, потому что из них палили, скорее, для острастки.

Пока перестрелка шла на длинных дистанциях. Кирилл иногда выпускал пару пуль из своего винчестера, более мощного. Но он понимал, что патроны с бездымным порохом ему никто не подбросит, и стрелял только тогда, когда был уверен, что попадет.

По его подсчетам, они вывели из строя не меньше десятка. Но противник, видимо, получил подкрепление. К вечеру уже все стены дома украсились щербинами от пуль, долетавших с соседних холмов, и стало ясно, что ранчо окружено.

Впрочем, Кирилл заметил, что били по дому только с трех сторон. С южного направления не раздалось ни одного выстрела. Как раз там пролегала тропа, по которой табун выгоняли в степь. И это было лучшим местом для прорыва — кони успеют разогнаться так, что стрелять по ним с соседних холмов будет бесполезно. Неужели Клейтон не догадался перекрыть путь?

Скорее всего, это и есть обещанный коридор для отхода, решил Кирилл.

Илья собрал работников и объявил:

— На закате будем прорываться. На север. Потом, вдоль реки, уходим к табуну. Готовьте лошадей. Предстоит скачка, поэтому не берите ничего лишнего.

Он поднялся на чердак к Кириллу, взял бинокль и долго изучал окрестности.

— Знать бы, где у них стоят лошади…

— Вон там, — Кирилл махнул рукой. — Вокруг голая степь. А за тем холмиком, я помню, была мескитовая рощица. Лошади, наверняка, стоят там, в тени. И лагерь у них там же. Дым поднимался оттуда.

— Думаешь, они опоздают с погоней?

— Не будет погони, — сказал Кирилл. — Они ждут, что мы рванем на юг. Похоже, что там приготовлена какая-то ловушка.

— Вот именно… — Илья опустил бинокль и потер глаза. — Поспать бы хоть часок.

— И то дело. Вздремни, а потом я. Через час меня сменишь.

— Кира, твой конь в порядке? У него бок порезан, ты видел?

— Не страшно. Зарастет.

— Когда все уйдут, заведем коней в дом.

— Почему не в сарай?

— Там опилки. Загорится. Нет, только в дом. Двери позволяют, я прикинул. У меня было такое в Сан-Себастьяне… — Илья мечтательно улыбнулся, покачивая головой. — Вот была заварушка так заварушка. Обложили со всех сторон, загнали нас в таверну. А там одна стенка стыковалась с конюшней. Так мы ее разобрали, завели лошадей в зал, и когда солдаты выломали двери, мы поперли на них верхом! Ты бы видел их рожи!

Пуля звонко шлепнулась о печную трубу, и Остерман длинно выругался по-испански.

— Нет, здесь поспать не дадут, пойду в сарай. На опилки. Надо будет дома устроить такое спальное местечко, с опилками и стружкой. Люблю запах дерева. А ты, небось, набьешь матрас водорослями?

— Зачем?

— Ну, чтобы море вспоминать. Привезешь себе полный фургон старых сетей, ракушек, да? Чтоб не скучно было. Я не представляю, как можно жить в Оклахоме и не свихнуться от скуки.