Книга Достанем врага везде! - Иван Стрельцов

— Так опасность — наша специальность, — подал голос командир группы, сорокалетний крепыш с озорными, по-цыгански темными глазами.

Не удержался от улыбки и генерал.

— Костя, ты как был балаболом — когда еще сопливым лейтенантом представлялся мне, командиру полка, и когда я, уже командир дивизии, подписывал твое ходатайство о переводе в отряд испытателей, — таким и остался. Думал, может, в Москве тебя перевоспитают, но, как видно, горбатого только пенсия исправит. Все, шутки в сторону. Цель вашей группы — главная база ВВС Грузии, — указка командующего взметнулась к крайней фотографии, явно сделанной из космической высоты, хотя размещенные на снимке объекты были отретушированы компьютером. — Задача — уничтожить сосредоточенную на базе технику. Ее немного: четыре «грача» «Су-25», два транспортных «Ми-8» и несколько «Блэк Хоков», спрятанные в ангаре. — Указка обвела цели на следующем снимке, затем переместилась дальше. — Кроме того, следует основательно повредить взлетно-посадочную полосу. Это ясно?

Не дождавшись возражений или уточнений, генерал продолжил:

— Теперь о неприятных нюансах. Базу прикрывает зенитно-ракетный дивизион «Пэтриот». В девяносто первом году американцы поставили его в Израиль для борьбы со «Скадами» Хусейна во время «Бури в пустыне». Со временем израильтяне этот комплекс модернизировали, а после торганули на сторону, грузинам; заодно и расчеты подготовили.

— Чего же добру пропадать, если можно сделать нехилый гешефт, — снова подал голос командир группы, но на этот раз командующий на реплику не отреагировал.

— Тактико-технические данные этого модифицированного комплекса нам неизвестны, поэтому вам предстоит подергать этого зверя за вымя.

Теперь всем присутствующим стало ясно, для чего сюда вызвали лучших из лучших на суперновых самолетах.

— Но это еще не все неприятные моменты. Базу грузины устроили на запасной полосе Тбилисского аэропорта. Так что работать придется ювелирно, чтобы не вызвать лишние жертвы и разрушения.

— Для чего нужно все это шапито? — не удержался от недовольного замечания командир группы. — Вон «Бигфаера» грузят четвертьтонными болванками, но ведь есть же высокоточное оружие. Вот им и можно перепахать ювелирно и базу, и ЗРК, причем не входя в боевое соприкосновение. Чем мы хуже янкесов в Югославии?

— Не хуже, — помрачнел командующий. — Только вот, Костя, как ты выразился, янкесы на Балканах своим высокоточным оружием столько мирного населения нашинковали, что только один Гаагский суд упорно ничего не видит. А нам нельзя — пусть и бывшие, но все-таки это наши соотечественники. Поэтому работать, повторяю, надо ювелирно. Еще вопросы?

— Какое будет обеспечение нашей атаки? — поинтересовался пилот-оператор вооружения.

— Ракетно-бомбовое вооружение категории «один» (что обозначало самые современные образцы еще не поступившие в войска). Вам с таким уже приходилось работать. Радиолокационную обстановку будет передавать «Шмель», вчера только пригнали из-под Питера; теперь вся территория до самого Ирана как на ладони. Предварительную информацию будете получать со стратосферного разведчика, — командующий кивнул в окно, из которого был виден угловатый корпус остроносого «МиГ-25 РБ» с двумя каплеобразными кабинами. Сверхскоростной разведчик мог подниматься за тридцать тысяч метров, становясь недосягаемым как для ракет, так и для истребителей любого супостата.

— Еще вопросы?

Больше вопросов у летчиков не было. Напоследок генерал произнес:

— А теперь отдыхать. Завтра с утра вылет.

Летчики шумно поднялись со своих мест, задвигали партами. У выхода они непроизвольно замедлили шаг, наблюдая, как взлетает четверка груженных «грачей»…

Все стремительно летело в тартарары, и не нужно было быть выпускником Вест-Пойнта, чтобы понять: единый фронт грузинских войск разрушен и превратился в рваные очаги сопротивления. Но оборонялись лишь единицы, остальные бежали. Причем бравые вояки бежали без оглядки, бросая оружие, экипировку, технику.

Димурия Пааташвили потер воспаленные глаза, высматривать через мощную оптику было нечего. Внизу царил хаос, а после уничтожения центрального узла связи нечего было и думать о централизованном отходе, каждый был сам за себя. Помочь сразиться с войсками мог бы Джордж Мэйн — в его мобильном передвижном штабе было все необходимое, — но американец еще вчера вечером, прихватив своих «джи-ай» на «Хаммерах», напичканных электроникой, исчез в неизвестном направлении.

«Евреи еще раньше сбежали», — неожиданно вспомнил Димурия об израильских генералах. Мозг мучительно избавлялся от кокаинового дурмана, освобождая место для мыслей. А мысли были вовсе не веселые: он остался не просто один — остался крайним. Тем, на кого навешают всех дохлых собак. Пааташвили хорошо знал нрав своего патрона: шизофреник был патологическим трусом, лично сам ничего не мог предпринять, но отдать приказ остальным на растерзание — это запросто. Примеров шакальему поведению было множество. У бригадного генерала Пааташвили все его богатство и положение в обществе заключались в его звании и приближенности к президенту. Теперь, когда он лишится и первого и второго, даже если останется в живых, то его ждет жизнь голодного пса, потому что грузинский бригадный генерал ценится дешевле американского капрала. Значит, нужно искать другие источники дохода. Альтернативных вариантов было немного, поэтому в сознании Димурии возникла смуглая физиономия с набором двойных подбородков и лоснящимся носом.

«Магомед, твою мать», — почему-то на русский манер вспомнил сирийского бизнесмена генерал. Теперь строить какие-либо бизнес-планы было поздно, он потерял все свое влияние, оставался лишь один вариант — захватить Аль Нулиса в заложники и потребовать выкуп.

Димурия Пааташвили, как никто другой, отдавал себе отчет — задумано не просто противоправное действие, а настоящее уголовное преступление. И тем не менее план был вполне осуществим. Бригадный генерал вспомнил о небольшой усадьбе, которую он выиграл в карты год тому назад у одного аджарского барыги. Двухэтажный дом находился не в самом привлекательном месте, неподалеку проходил нефтепровод Баку — Джейхан. Только теперь эта земля была самой безопасной: там не бомбили и не намечалось никаких боевых действий. Международный капитал не любит, когда его активам что-то угрожает.

«Я эту черномазую свинью выпотрошу на несколько миллионов, а потом осяду где-нибудь в тихом месте Южной Америки», — в режиме форсажа строил новый проект генерал Пааташвили. Он пытался добиться главного, при этом сознательно упуская такие мелочи, как «месть сирийца» или «арест как государственного преступника». Прокачка сложившейся на этот момент ситуации выдавала один и тот же вывод: «Не пуганый войной Аль Нулис может броситься наутек. Своя жизнь дороже призрачной прибыли». Утешало пока одно — телохранитель, приставленный к арабу, обязательно оповестит о любых передвижениях его подопечного. Значит, пока есть шанс.

— Георгий, — позвал генерал начальника своей личной охраны. Из-за двери молниеносно выдвинулась могучая фигура в черной униформе, перетянутая кожаными ремнями сбруи, с заправленными в берцы брюками. На поясе висела полуоткрытая кобура с австрийским пистолетом «Глок», а с правого плеча свисал новейший германский автоматический карабин G-36. — Меня срочно вызывают в Тбилиси, — не глядя в глаза главного охранника, сообщил генерал, потом добавил: — Поднимай своих гепардов, будете меня сопровождать.