Книга Банк, хранящий смерть - Дэвид Дикинсон

Внезапно Пауэрскорт понял, что именно отсюда надо было начинать поиски. Он резко остановился, схватил Джона Фицджеральда за руку и указал на тропинку впереди.

— Это тропа ведет к тому дому. Посмотри, не спускается ли кто по ней, скрытый деревьями?

У него снова возникло ощущение, что за ними наблюдают, что чьи-то глаза следят за каждым их шагом. «Может, это из-за статуй, — сказал он сам себе. — А вдруг сами римские боги разгуливают по ночам возле озера в поисках нечистых душ, которых прямиком отправляют в загробное царство».

— Никого, — прошептал в ответ Фицджеральд и приступил к осмотру коттеджа. — Погляди-ка, Фрэнсис. — Он указал на глубокие следы у задней двери. — Пока мы ехали в поезде, шел сильный дождь. Кто-то был здесь совсем недавно. Буквально только что.

Пауэрскорт вернулся к тропинке посмотреть, нет ли поблизости тех, кто наведывался в коттедж до них. Фицджеральд тем временем принялся тихонько стучать в окно. Потом чуть громче. Изнутри послышался какой-то звук, словно кто-то царапал рукой о стену. Фицджеральд подозвал Пауэрскорта. Снова постучал. И снова раздалось царапанье.

— Верно, Джонни. Теперь надо как-то попасть внутрь. — Пауэрскорт подергал дверь, потом осмотрел окна. Вдруг ему стало страшно. Но тут послышался глухой звук разбиваемого стекла: это Фицджеральд, приложив к окну свой плащ, выдавил стекло. Пауэрскорт заметил, что на ладони Фицджеральда разрастается темное пятно, видимо, тот не рассчитал силу удара. Джонни просунул руку внутрь и, насколько это было возможно, поднял оконную раму. Она поддалась со скрипом. Пауки бросились врассыпную. Фицджеральд пролез внутрь. Первая комната оказалась пустой, но во второй кто-то был. Незнакомый Фицджеральду человек сидел, привязанный к стулу, во рту у него был кляп, а на лице — темные кровоподтеки. «К черту все инструкции», — пробормотал Фицджеральд и принялся вытаскивать кляп.

— Меня зовут Фицджеральд. Я друг Пауэрскорта. И Уильяма Берка. Я пришел вас спасти.

Фицджеральд отметил, что веревка, стягивавшая руки и ноги пленника, завязана морскими узлами. Он помог юноше пролезть в окно и сам спрыгнул следом. Молодой человек был изрядно напуган. Он опустился на землю и принялся растирать руки и ноги.

— Кто вы? Что вы собираетесь со мной сделать?

— Мы друзья, Ричард, — прошептал Пауэрскорт. — Меня зовут Пауэрскорт. Помните, мы встречались на матче по крикету? Софи Вильямс рассказала нам, что вы не вернулись домой.

Он торопился увести свой маленький отряд на безопасное расстояние от коттеджа. Но Ричард едва мог двигаться. Фицджеральд взвалил его на плечи, словно мешок угля, и зашагал к Пантеону.

— Я должен вас предупредить, — прохрипел юноша, — это очень важно.

Голос у Ричарда Мартина был еще совсем слабый. Фицджеральд опустил его на траву. Луна опять скрылась за облаками, и стало совсем темно. Лиса вновь вышла на разведку и выглянула из-за храма. Подул слабый ветерок, зашелестев в кронах деревьев.

— Я потерял счет времени, сидя взаперти, — сказал Мартин. — Наверное, я был там больше суток. Но они сказали, что придут за мной в полночь, и пригрозили, что, если я не скажу им того, чего они добиваются, они схватят мою мать и запрут вместе со мной.

— Который час, Фрэнсис? — спросил Фицджеральд, разглядывая кровь, засыхавшую у него на руке.

— Без десяти двенадцать, — ответил Пауэрскорт, посмотрев на часы. — У нас десять минут, чтобы убраться отсюда. Думаю, нам не стоит возвращаться на станцию. Они первым делом кинутся туда. За Пантеоном есть тропа, ведущая к озеру, а там — пара лодок.

Вдруг Пауэрскорт остановился. Вдалеке послышались голоса, возможно, кто-то направлялся к озеру. «Кажется, их трое», — подумал Пауэрскорт, с трудом сдерживая желание пуститься наутек.

— Идите за мной, — прошептал он. — Старайтесь двигаться как можно тише.

Он пошел по тропе за храмом. Ей редко пользовались, так что она совсем заросла и была едва различима. Они прошли нижнее озеро с водопадом и стали спускаться с холма. Джонни Фицджеральд, который нес Ричарда Мартина, споткнулся и едва не упал. Пауэрскорт то и дело велел им останавливаться и прислушивался к голосам. Хотя они ничего не слышали, но догадывались, что их преследователи были уже где-то рядом с коттеджем и, значит, вот-вот обнаружат, что их добыча сбежала.

— Где же эта чертова река, Фрэнсис? — спросил, задыхаясь, Фицджеральд. Он почти выбился из сил.

— Уже скоро, Джонни.

Пауэрскорт вдруг обнаружил, что с тех самых пор, как они нашли Ричарда Мартина, его рука машинально сжимает пистолет.

Они спустились в одну из лодок. Ричард согнулся в три погибели на корме. Фрэнсис перерезал веревку.

— Может, проделать дыру в другой лодке, Фрэнсис? Вдруг им захочется составить нам компанию?

— Нет, — покачал головой Пауэрскорт. — Уверен, что сначала они бросятся на станцию. Думаю, нам удастся улизнуть.

В маленькой лодке было две скамьи для гребцов посередине и по одной — на корме и на носу. Пауэрскорт занял место в середине и стал грести, старясь делать это как можно тише. Вскоре они обогнули излучину реки, и Блэкуотер скрылся из глаз. Фицджеральд следил, нет ли погони.

Во время первых десяти минут плавания Пауэрскорт запретил любые разговоры. Но и потом они переговаривались лишь шепотом. Они плыли по широкой прямой части реки, по обоим берегам росли деревья. Уже можно было различить приближающийся город на левом берегу.

— Вон замерцали огоньки по скалам… — пробормотал Пауэрскорт, —

Смеркается; восходит месяц;

бездна Вокруг шумит и стонет. О друзья,

Еще не поздно открывать миры…

Сзади послышался шорох. Ричард Мартин наконец-то смог сесть прямо и печально растирал ссадины на лице.

— Вперед! — попытался он улыбнуться, несмотря на боль.

Ударьте веслами с размаху

По звучным волнам. Ибо цель моя —

Плыть на закат, туда, где тонут звезды

В пучине Запада…

Фицджеральд всматривался в темноту за кормой, пытаясь разглядеть, не следует ли за ними какое-нибудь суденышко. Они проскочили в центральный пролет железнодорожного моста.

Пауэрскорт продолжал:

И мы, быть может,

В пучину канем — или доплывем

До Островов Блаженных и увидим

Великого Ахилла…[18]

— К черту вашего Ахилла, — обеспокоенно пробормотал Джонни Фицджеральд. — Мне сейчас не до Островов Блаженных. Меня волнует только та проклятая лодка, что нас нагоняет. Этак мы встретимся с Ахиллом раньше, чем предполагали.

Он пересел на центральную скамью, взялся за весла и стал грести изо всех сил.