Книга Сонька Золотая Ручка. История любви и предательств королевы воров - Виктор Мережко

— Фраер поганый, — недовольно проворчал Кочубчик.

Когда они отошли от толпы, Володя извлек из кармана несколько мятых денежек, с довольным смешком продемонстрировал их подружке.

— Щипнул. Будет на что поиграть вечером.

— Больше не делай этого, Вова, — попросила Сонька. — Попадешься — я не переживу. Лучше я буду рисковать.

— Как скажешь, мама.

* * *

Кочубчика дома не было. Сонька как раз находилась в ванной, где с помощью кремов приводила лицо в порядок, когда в дверь постучали.

— Войдите! — крикнула она.

В номере неловко возник дрессировщик со своей обезьянкой, галантно снял шляпу.

— Я не ошибся адресом?

Девушка торопливо промокнула лицо салфеткой и вышла навстречу гостю.

— Не ошиблись. — Протянула руку: — Меня зовут Софья.

— Кондратий Аверьев. — Дрессировщик коснулся губами пальцев девушки и придержал обезьянку, немедленно пожелавшую что-нибудь снять с хозяйки номера. — Марта, веди себя воспитанно. — Он достал из кармана сушеный банан, сунул в рот животному и поднял глаза на Соньку: — Я слушаю вас, мадемуазель.

— Я хочу купить вашу Марту.

Кондратий удивленно поднял брови:

— Мадемуазель, она не продается.

— А за большие деньги?

— За большие? — Дрессировщик задумался. — Если за очень большие, можно подумать. А зачем вам надо это беспокойное животное? Вы знаете, сколько с нею хлопот?

— Хорошо, я куплю ее у вас ровно на один месяц.

— Всего на месяц? То есть вы хотите вдоволь насытиться этой проказницей и вернуть обратно? — Кондратий насмешливо улыбался.

— Примерно так. Но до того как я куплю эту обезьянку, вы обязаны обучить ее кое-каким штучкам.

— Штучкам? Каким, например?

— Например… — Сонька подошла к столику, взяла одно из своих украшений, положила на диван. — Например, она должна сорвать с ожерелья вот этот камушек и проглотить его.

— Всего один камушек?

— Почему один? Можно несколько. Скажем, три или пять.

— Мадемуазель, — дрессировщик был крайне озадачен, — это опасно. Животное может умереть. У него немедленно случится заворот кишок!

— Не случится. Камушки будут быстро извлечены из желудка.

— Каким образом?

Сонька рассмеялась и повторила вопрос:

— Каким образом? Например, с помощью клизмочки.

Кондратий ровным счетом ничего не понимал, поэтому с его лица не сходило выражение крайнего удивления.

— Клизмочки?

— Да, клизмочки.

— Дорогая девушка, я встречал в этой жизни много сумасшедших, но такую, как вы, извините, встречаю впервые. Чего вы добьетесь, если Марта станет глотать ваши камушки? Это вас возбуждает?

— Послушайте, Кондратий, вы вчера выпили?

— Самую малость.

— Желаете опохмелиться?

— Если синьорина окажет такую любезность.

— Окажу.

Девушка достала из серванта бутылку рома, налила в рюмку.

— Вы спасли жизнь бедному артисту, — сглотнув слюну, произнес дрессировщик. Взял рюмку, некоторое время любовался темной жидкостью, затем выпил медленно и смачно. — Вот Кондратий и воскресает… — Он помолчал, переваривая теплую волну, благодарно улыбнулся хозяйке номера. — Готов к продолжению диалога. Итак, вы желаете, чтобы Марточка глотала камушки, и вы при этом гарантируете ей жизнь?

— Именно так.

— Хорошо, в таком случае обсудим детали. Камушки будут ваши?

— Нет, камушки будут не мои, — ответила Сонька.

ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ

Губернаторский клуб давал бал. Здесь собрался весь одесский аристократический бомонд. Мужчины были одеты в вечерние костюмы, дамы блистали друг перед другом изысканными платьями и дорогими украшениями.

На балконе играл оркестр, отдельные пары легко вальсировали или ходили в мазурке, другие присутствующие сбивались в отдельные группки, о чем-то вели беседы, хохотали над шутками, остротами.

Сонька, одетая в длинное белое платье, на котором переливались тончайшие украшения, неспешно передвигалась по залу в сопровождении штабс-капитана и Володи Кочубчика. На Горелове ладно сидел парадный генеральский костюм, Володя же прекрасно смотрелся в черном фраке с галстуком-бабочкой.

Официанты разносили шампанское. Дамы бросали любопытные взгляды на незнакомую богатую молодую даму, перешептывались.

В какой-то момент Сонька негромко бросила своим мужчинам:

— Оставьте меня на время. Посмотрите публику.

Те послушно растворились в толпе гостей, и к Соньке в тот же миг подрулил высокий немолодой мужчина.

— Простите, мадам…

— Мадемуазель, — поправила его Сонька.

— Молодой человек — не ваш муж?

— Со мною брат и отец.

— Еще раз простите, — сказал мужчина и представился: — Виктор Олиевский, банкир.

— Очень приятно, — сделала книксен Сонька, — Анна Дюбуа.

— Вы — француженка?

— А вы — одессит?

— Заметно?

— По произношению.

— Вас тоже выдает акцент, — улыбнулся банкир и спросил: — Не откажете в танце?

— С удовольствием.

Они пошли танцевать, причем Сонька послушно и элегантно подчинялась партнеру, за что получала его благодарные улыбки. Воровка обратила внимание на изящную брошь на галстуке банкира, на дорогие запонки и золотые часы.

Танец закончился, Олиевский взял под руку барышню и повел в гущу собравшихся.

— Я представлю вас, Анна, своим друзьям.

Пока они пробирались сквозь толпу, Сонька успела ловко выудить часы из кармана банкира и бросила их в свою коралловую сумочку.

Друзьями Виктора оказалась шумная компания из десятка мужчин и женщин, которые встретили пару бурно, едва ли не восторженно.

— Виктор! — заорал один из мужчин. — Ты подцепил самую красивую женщину бала!

— Что значит «подцепил»? — фыркнула его жена. — Какие слова ты употребляешь, Боря?!

— А потом что значит — самую красивую?! — поддержала ее вторая женщина. — Получается, что остальные — некрасивые? Что за хохма, Боря?

— Шутка! Это шутка, девочки! — пытался оправдаться тот.

— Шутка, что я красивая? — шутливо обиделась Сонька.

— Бабы, вы чего? С вас можно сойти с ума!

— Все самые красивые! Все! — поднял руки Виктор и громко позвал: — Официант! Шампанское!