Книга Таинственная река - Деннис Лихэйн

По словам Селесты, Джимми большую часть послеобеденного времени провел на заднем крыльце. Он несколько раз появлялся в доме, чтобы проведать Аннабет и принять от вновь прибывших гостей соболезнования по поводу постигшей их утраты, но затем снова направлялся к порогу заднего входа, сидел там под развешенным бельем, которое давно уже пересохло. Дэйв спросил Аннабет, не может ли он чем-либо помочь, принести что-нибудь, но она отрицательно покачала головой, не дав ему даже досказать, и Дэйв понял, что глупо было спрашивать ее об этом. Да если бы Аннабет и впрямь было что-нибудь нужно, рядом с ней находилось не меньше десяти, а то и пятнадцати человек, к которым она обратилась бы прежде, чем к Дэйву, а он зачем-то пытался напомнить ей о том, что он здесь, да еще и докучал своим присутствием. Дэйв в общем-то понимал, что он не из тех, к кому люди обращаются за помощью. Его как будто вообще не было на этой планете, и он, с глубоким и безропотным сожалением, чувствовал себя человеком, который так и проплывет, словно по течению, оставшуюся часть своей жизни и на которого никто, если только в безвыходной ситуации, не захочет положиться.

У него вдруг появилось чувство, что он может облегчить страдания Джимми. Он подошел к нему сзади; Джимми все еще сидел на старом пляжном шезлонге под висящим на веревках бельем и лишь слегка повернул голову в бок, заслышав приближающиеся шаги Дэйва.

— Я побеспокоил тебя, Джим?

— Дэйв, — произнес Джимми с улыбкой, глядя на Дэйва, приближающегося к его шезлонгу. — Да нет. Садись.

Дэйв сел на пластиковый ящик из-под молочных бутылок, стоявший напротив Джимми. Из-за спины Джимми из квартиры слышалось гудение голосов, звяканье посуды и стук столовых приборов — шум жизни.

— У меня весь день не было возможности и словом перекинуться с тобой, — сказал Джимми. — Как жизнь?

— Как жизнь? — переспросил Дэйв. — Хуже не бывает.

Джимми обхватил голову руками и широко зевнул.

— Понимаешь, люди задают мне этот вопрос. Я думаю, каждый ожидает, что его спросят об этом. — Дэйв опустил руки и пожал плечами. — Она ведь с каждым часом меняется. И сейчас, согласен? Я вроде в порядке. Однако, жди перемен. Наверняка дождешься. — Он снова пожал плечами.

— А что у тебя с рукой? — спросил Джимми.

Дэйв взглянул на руку. Он целый день размышлял над тем, как объяснить, что у него с рукой, а вот сейчас уже начал забывать свою легенду.

— Это? Помогал приятелю ставить диван на место, оперся рукой о дверной косяк, а в это время диван съехал вниз по лестнице.

Джимми наклонил голову и посмотрел на суставы, на распухшие фаланги пальцев.

— А-а-а, понятно.

Дэйв почувствовал, что Джимми не купился на его легенду и решил, что ему надо подготовить более убедительный рассказ для следующего любопытного, кто проявит интерес к его руке.

— Ужасно глупо вышло, — сказал Дэйв. — Существует столько способов пораниться, верно ведь?

Джимми, позабыв про руку, смотрел Дэйву прямо в лицо и, казалось, что-то обдумывал.

— Рад видеть тебя, дружище, — произнес он.

— Ты серьезно? — чуть не вырвалось у Дэйва.

За те двадцать пять лет, что он знал Джимми, он не мог припомнить ни одного случая, когда Джимми был рад повидаться с ним. Иногда, правда, он чувствовал, что Джимми не имеет ничего против того, чтобы повидаться с ним, но все это было не то. Даже после того, как их жизни соприкоснулись, когда они женились на женщинах, доводившихся друг другу двоюродными сестрами, Джимми и тогда держался с Дэйвом, будто они были не больше чем случайные знакомые. Через некоторое время Дэйв и сам принял как факт такую версию их взаимоотношений.

Все было так, как будто друзьями они не были никогда. Никогда не играли ни в стикбол, ни в кикбол возле дома на Рест-стрит. Никогда не ходили по субботам в течение целого года к дому Шона Девайна, где можно было играть в ямах. Недалеко от Харвеста, откуда брали гравий, можно было играть в войну или прыгать с крыш гаражей, стоявших рядом с Тюремным парком, смотреть «Челюсти» в кинотеатре «Чарльз», свернувшись калачиком на стуле и повизгивая от страха. Никогда вместе не совершали прыжков на своих велосипедах и не спорили, кто будет Старским, кто будет Хатчем, кому придется быть Колчаком из «Ночного охотника». Никогда не ломали свои санки, съезжая на них с Сомерсетского холма как камикадзе в первый же день после памятной снежной бури 1975 года. И эта машина, из которой пахло яблоками, никогда не въезжала на Ганнон-стрит.

Да… и вот таким был Джимми Маркус. На второй день после того как его дочь была найдена мертвой, он говорит: «рад видеть тебя», а Дэйв — после того как провел два часа в компании Шона — согласен, что так оно и есть.

— И я рад видеть тебя, Джим.

— Как там управляются наши подруги? — спросил Джимми, и в его взгляде на мгновение мелькнула почти игривая улыбка.

— Нормально, мне кажется. А где Надин и Сэра?

— Они у Тео. Да… поблагодари от меня Селесту, хорошо? То, что она пришла сегодня, — очень кстати.

— Бог с тобой, Джимми, о какой благодарности ты говоришь? Мы с Селестой будем рады сделать для тебя все, что угодно.

— Я знаю, — Джимми благодарно сжал руку Дэйва. — Спасибо тебе.

Дэйву, почувствовавшему при этих словах необычайный душевный подъем, показалось, что сейчас он мог бы поднять весь дом Джимми, прижать его к груди и держать так, покуда Джимми не укажет ему место, куда этот дом поставить.

Он почти позабыл, зачем пришел сюда, к этому порогу. А на самом деле ему необходимо было сказать Джимми, что он видел Кейти в ту субботнюю ночь в «Макгилл-баре». Ему необходимо было выложить эту информацию, потому что иначе он так и будет откладывать и откладывать, а ведь он уже сказал об этом Шону; Джимми наверняка будет озадачен тем, почему Дэйв раньше не сказал ему об этом. Нет, ему надо поговорить с Джимми еще до того, как он узнает об этом от кого-либо другого.

— Ты знаешь, кого я видел сегодня?

— Кого? — поинтересовался Джимми.

— Шона Девайна, — ответил Дэйв. — Помнишь его?

— Конечно, — кивнул головой Джимми. — Я до сих пор храню его перчатку.

— Что?

Джимми помахал рукой, смахнув детскую бейсбольную перчатку с ладони.

— Он же коп, и сейчас расследует дело Кейти… Расследование идет, и, я думаю, он должен зайти к нам.

— Да, — подтвердил Дэйв. — Он и ко мне приходил.

— Да? — удивился Джимми. — Хм… а что ему надо было у тебя, Дэйв?

Дэйв приложил максимум стараний, чтобы тон ответа был беззаботным, как будто речь шла о ничего не значащем событии.

— Я был в ту ночь в «Макгилл-баре». И Кейти тоже была там. Я попал в список посетителей этого бара.

— Кейти была там, — произнес Джимми; его глаза, смотревшие на порог, сузились. — Так ты видел Кейти в ту ночь, Дэйв? Мою Кейти?