Книга След Сокола - Сергей Самаров

– А почему сразу ко мне не зашел, княже?

– Не хотел тебя будить после долгой дороги. Да и… Еще раз хотелось кое-что обдумать…

– Что-то случилось? – с тяжелым сердцем спросил Дражко.

– Да… Рогнельда вчера рассказала мне, почему она упала в обморок, – обычно громкий голос Годослава снизился до басовитого шепота. – Дело в том, что…

– Я знаю, княже…

– Знаешь?

– Знаю. И потому не мог уснуть ночь… Целую ночь об этом думал, и сомнение брало из-за княгинюшки. Не знал, как она себя поведет.

– И ты не сказал мне?

– Я еще не виделся с тобой после того, как узнал. Но я все равно бы ждал, когда скажет сама княгиня. Она не предательница. Она должна была сказать сама, хотя для нее это и тяжело. И слава Свентовиту, что она решилась!

– А если бы она не решилась?

Дражко умышленно говорил спокойно и насмешливо, как обычно это делал в другой обстановке, чтобы не придавать заговору трагический смысл.

– Если бы она не решилась, братец, то действовали бы уже мы со Ставром. Сами… Тот человек, который должен прийти к Рогнельде, уже не делает без догляда и шагу. Нам только следует поймать его на месте, когда он принесет яд. И доказать, что он послан герцогом Гуннаром. Это полностью развязывает нам руки, хотя все равно оставляет непричастным к происшествию самого Готфрида. Готфрид отговорится, что герцог решал таким образом свои семейные дела – и все… Если он даже найдет нужным отговариваться.

Годослав скрестил руки на груди. Молчал долго, раздумывая.

– Но это уже откровенная война с Данией! – наконец, произнес он протяжно и, как воеводе показалось, с каким-то непонятным удовлетворением. Впрочем, удовлетворение, если подумать, может стать и понятным. После такого уже не стоит ломать себе голову, выбирая из двух зол одно. Выбор за Годослава сделали даны. Но и сам князь пошел этому выбору навстречу.

– Ты уже вчера объявил Дании откровенную войну, когда так красиво ушел с пира. Прыгнул через пропасть…

– А ты, прыгнув вместе со мной, пожелал удачно приземлиться на противоположном краю.

– Да, я и сейчас думаю о том, как бы нам приземлиться. Нельзя жизнь прожить в прыжке…

– И что ты предлагаешь?

– Я предлагаю отправить меня вслед за герцогом Трафальбрассом.

Годослав задумался, снова прогулялся по галерее, посмотрел на восходящее солнце. Малиновый диск медленно выплывал из-за ближайшего леса, наполняя светом окрестности, вселяя надежду в начинающийся день.

– А ты не боишься, что, отправившись туда, не сможешь вернуться домой, потому что здесь уже будут править даны? Я не уверен, что план отравления – единственный способ и единственная попытка. Кто знает, нет ли у герцога Гуннара для меня еще чего-нибудь попроще и понадежнее в запасе. Например, пущенная из-за угла стрела.

– Я и этого не исключаю. Даже думаю, что такие попытки будет предприниматься.

– И правильно думаешь. Не могу же я оставшуюся жизнь прятаться… А Гуннар всегда перестраховывается. Не удастся первая попытка, вторая или третья могут оказаться для меня роковыми… И каким ты видишь дальнейшее развитие событий? Что должно произойти после яда, или после стрелы, или после удара ножом какого-нибудь предателя?

Годослав явно уже принял некое решение, – понял Дражко, слишком хорошо знающий своего правителя. И сейчас, в соответствии со своей привычкой, Годослав просто подводит собеседника к тому, чтобы тот дал именно такой совет, который ему и требуется. Решение принял он сам, а совет должен исходить от другого. Другой должен подтвердить верность решение князя.

– Никто не знает, разве что, кроме Власко, как будут развиваться события… Но я могу предположить, что дело будет обстоять так… Герцог Гуннар видит его так… В случае твоей смерти, наследником объявляется еще не родившийся твой сын. Рогнельда до его совершеннолетия будет назначена регентшей. Но твой сын, помимо всего прочего, является еще и представителем датского королевского дома. Для поддержания порядка в стране, которой управляет слабая женщина, Готфрид по-братски вводит в княжество войска и попросту присоединяет страну к Дании. Это как раз то, чего Готфрид с Гуннаром и Сигурдом добиваются.

– Я думаю, что ты правильно читаешь события, как они представляются датской стороне. Но вспомним видение Власко. Я верю отроку. Он предсказал нам другую жизнь. Значит, существуют способы сопротивляться планам Готфрида. Какие?

– Какие? – в свою очередь спросил Дражко. – Я вижу только один и предложил его тебе: послать меня к Карлу Каролингу. Тем более отрок видел у тебя на груди этого паука – крест христианина… Карл, в ответ на просьбу о помощи, наверняка пожелает сделать тебя христианином. И меня заодно… – Дражко с наигранной грустью опустил голову. Он никогда не был религиозным фанатиком, хотя веру своих предков уважал.

– Повторяю: ты уедешь, меня убьют, и все будет в соответствии с планом данов, – как наставник непонятливому ученику, членораздельно произнес князь.

– Что же делать? – Дражко стукнул тяжелым кулаком по деревянным перилам так, что чуть не проломил толстую дубовую доску. – Не самого же Карла звать сюда…

– Думай! Думай, при каких условиях моя смерть ничего Дании не принесет?

Князь-воевода даже отступил от Годослава на шаг и яростно зашевелил усами.

– Неужели… Ты решишься изгнать Рогнельду?

– Ради блага княжества, я и на это решился бы, – сурово ответил Годослав. – Но в данном случае это все равно ни к чему хорошему не приведет. Если у меня нет других наследников, даны будут настаивать на своем. По крайней мере, у них и после моей смерти останется такой шанс. Значит, они будут добиваться моей смерти.

– Тогда что же?

– Думай!

– Ты хочешь взять вторую жену?

– Это было бы неплохо, и со временем я это сделаю обязательно, – Годослав усмехнулся, – но ни одна жена не сможет, к сожалению, за один день выносить и родить ребенка, как бы ни старалась. Думай!

– Нет. Я ничего сообразить не могу, – развел Дражко руками.

– Есть два способа. Первый – отречься от стола в пользу другого достойного человека. Предположим, в твою пользу.

– Это не подходит, – отрицательно замотал Дражко усами. – Сразу забудь про этот вариант.

– Почему же?

– Потому что тебя в этом случае все равно убьют, а обвинят в убийстве меня. И все станет так, как добивается того Готфрид.

Годослав раздумывал минуту. Потом кивнул.

– Согласен. Это не вариант. Вернее, не совсем полный вариант, хотя рассматривать его тоже можно. Но есть и вариант второй. Я назначаю тебя своим соправителем и наследником! Сам же остаюсь главным правителем. Но наследник – ты! Тогда у данов не будет уже смысла в моей смерти. Они не смогут оставить Рогнельду регентшей.