Книга Бог войны - Григорий Семух

прочие забегаловки. Я иногда выхожу в город и вижу разницу.

— Много что изменилось с появлением фонарей?

— А вот сейчас и покажу. Тут поблизости есть небольшой пустырь и таверна рядом с ним. Раньше там собирались темные личности, на пустыре обретались бездомные бродяги и все вместе радостно резали друг-дружку в темноте. А сейчас там светло, не страшно, а пятачок свободной земли облюбовала молодежь для своих посиделок.

— Ты так говоришь — молодежь — как будто сам уже старик.

— Мда, привычка, от матери — соврал я.

Проплутав по тесным, но светлым улочкам, заполненным на удивление многочисленным народом, мы вышли к дороге, и я замер, остановившись как вкопанный.

— В чем дело? Пришли? — поинтересовалась принцесса натолкнувшись на меня.

— Нет, — я покачал головой, — таверна. Готов поклясться сегодня ее не было. Мы же по этой дороге проезжали?

— Вроде по этой, — повертев головой подтвердила Линда, — думаю ты просто не обратил внимания. Это сейчас она ярко светится, а днем без всей этой иллюминации, просто не бросалась в глаза.

— Наверное, ты права… Заглянем?

Кабак, казалось, грубо вырезали откуда-то из богатых районов столицы, и также грубо вставили в эти трущобы. Качественно отделанный фасад дома, на первом этаже которого он располагался, светящаяся вывеска, но сунувшись внутрь мы увидели, что заведение совсем небольшое, столиков мало и все они забиты посетителями.

Бармен, стоявший за стойкой, может быть не услышал, как мы вошли за тем нечленораздельным гулом болтовни, который всегда бывает в набитых людьми помещениях, а может ему было просто плевать, но на нас он даже головы не поднял лишь какой-то парень с девушкой мельком глянули на нас, и снова вернулись к разговору. Оглядев забитый битком зал, мы с Линдой решили, что тут ловить нечего и покинули заведение.

— Возвращаемся к предыдущему плану, — я захлопнул дверь таверны и увлек Линду за собой в переплетение переулков, — покажу тебе как развлекаются местные работяги.

— Зачем?

— Что подарить человеку, у которого есть все? — вопросом на вопрос ответил я.

— Что?

— Кисточку для чистки пупка, конечно, — шутка тупая, но сработала, Линда рассмеялась, а я поспешил пояснить свою мысль, — ну а как еще произвести впечатление? Ты же принцесса, в конце концов. Горы золота, балы или рыцарские турниры тебя наверное не удивят, ты все это видела не раз, но вот видела ли ты как веселятся люди из народа?

— Если честно, даже не думала, что они умеют веселиться.

— О, думаю тебе понравится.

Мы двинулись по узкой улочке между старыми четырехэтажными домами, солнце еще не спряталось за горизонтом окончательно, но здесь, в плотной застройке уже было темно и мрак разгоняли лишь электрические лампы уличного освещения. Спустя пару перекрестков, мы вдруг услышали тихую музыку. С каждой минутой она становилась громче, теперь уже можно было различить слова песен, и вскоре мы пришли.

Я взглянул на Линду, которая шла рядом со мной — ее глаза были наполнены энтузиазмом, а улыбка казалась ярче чем обычно. Очередное попрание основ и бунт против системы. Я уже понял, что она любит чудить подобным образом.

Народ развлекался. Та самая таверна у пустыря с приходом тепла, едва на улице стало возможным находиться без зимней одежды, тут же обзавелась уличной верандой, а музыканты, что нередко играли внутри — выбрались на улицу, под навес, и теперь веселили музыкой даже тех, кто просто проходил мимо. Музыка подманивала окрестный люд, молодежь стягивалась на звуки песен и веселый смех, и вскоре место стало традиционным для посиделок.

Мы застали тутошнюю толпу народа за каким-то задорным танцем. Музыканты на импровизированной сцене — дощатом настиле на нескольких кирпичах, наигрывали что-то веселое и задорное, аудитория чуть постарше сидела на веранде с кружками эля или стаканами вина, а подростки — к коим я причислял всех лет эдак от двенадцати, которым видимо не хватало денег набухаться как следует, развлекались безалкогольным методом — веселой пляской.

— Давай-давай, — я подхватив Линду под руку, потащил ее в веселящуюся толпу народа, даже на мгновение вспомнив привычно забитые людьми танцполы ночных клубов из моего мира.

— Я не умею это танцевать! — упираясь пусть и чисто символически, расхохоталась Линда, но втянуть себя в эту дрыгающуюся толпу позволила.

— Да что тут уметь, — я повысил голос, перекрикивая музыку и гомон толпы, — тут каждый пляшет в меру фантазии. Просто повторяй за всеми.

Музыканты добавили темпа, и даже не пляшущая аудитория, сидевшая за столиками начала притопывать ногами и прихлопывать в такт музыке, и веселящаяся толпа — я называл ее толпой хотя там вряд ли было больше пары десятков человек — в едином порыве влилась в мгновенно зародившийся хоровод.

Хохоча и и тяжело дыша, мы с принцессой вырвались из танца только когда ритм замедлился — видимо закончился некий проигрыш, или аналог припева в этой песне без слов — и хоровод распался. Хлопнув по барной стойке я привлек внимание трактирщика и толкнув в его сторону мелкую серебряную монету заказал нам два стакана лучшего вина.

— Ты будешь это пить? — шепнула мне на ухо Линда, и я кивнул.

— Почему нет? — так же тихо ответил я, — танцы у плебса веселее, чем наши, дворцовые. Во дворце они больше похожи на маневры. Может быть и местная бормотуха окажется веселее?

— Бутыль опустела! — заорал в толпу трактирщик, заставив меня вздрогнуть от неожиданности, и заткнув бутылку пробкой бросил оказавшемуся рядом пацану лет тринадцати. Тот ловко ее поймал и побежал куда-то в центр импровизированного танцпола, народ на котором сразу затих.

— Не знаю, — пожал я плечами и отхлебнув из стакана с вином большой глоток, оставил его на стойке и потащив за собой принцессу направился к толпе, которая рассаживалась по кругу, прямо на земле.

— Парней у нас сегодня больше, — взял на себя роль конферансье пацан лет пятнадцати на вид подкидывая на руке опустевшую бутылку, — так что крутят девушки.

Одна из девчонок, что сидели вокруг, тут же хихикая вскочила со своего места, приняла из рук пацана бутылку и положив ее боком на хорошо утоптанную землю, крутанула.

— Я знаю эту игру, — успел я шепнуть Линде прежде чем бутылка остановилась, указав горлышком на одного из парней сидящих в кругу, и тот радостно вскочив обнял девчонку за талию и поцеловал.