Книга Достойный. Начало пути - Алекс Вик

ведь эти пирожки для Рика приготовил кто-то, к кому он точно был неравнодушен. Так Рик целое расследование провел и даже допрос устроил, пока не выяснил, что Маркус решил угостить своих знакомых. Маркус только руками развел со словами: «Ты же сам утром сказал, берите сколько хотите». Кто ж знал, что сосед по комнате воспримет фразу буквально.

Привычно протиснувшись сквозь поток людей, Акциос и Рик снова уткнулись в очередь. Что ни говори, но даже в таком замечательном городе, как Скайленд, летом возникает уйма недостатков, вернее – целая толпа. И не потому, что город нетерпим к гостям. Совсем наоборот, город их очень любит. А потому, что гости зачастую нетерпимы друг к другу. Сами жители Скайленда не так упорно делят людей на богатых и бедных, на титулованных и простых обывателей, не стремятся дать поблажку за высокую силу духа так, как это делают приезжие.

Взять хоть тот факт, что студентов академии принято везде пропускать без очереди. Именно гости это придумали, исходя из самых разных побуждений. А многие студенты только рады этим воспользоваться, особенно аристократы. И сейчас, когда ребята встали в конец не самой короткой и дружелюбной очереди, им предложили пройти вперед.

– О, проходите. Пропустим студентов Нового рассвета. Да, да, проходите.

– Не нужно. Мы не торопимся и постоим в очереди, – отказался Рик.

– Ну как же, как же, мы же пропускаем, – и потянули Рика за рукав.

– Нет. Я сказал, мы постоим! – рявкнул Рик, дернув рукой.

Человек из очереди на секунду смутился и отвернулся, зато больше настаивать никто не стал.

– Эх, Акциос, вот из-за такого «особого» отношения, которое тебе просто навязывают, я с отцом и поругался, – пожаловался Рик, всё больше распаляясь. – Я всю жизнь хотел всего добиваться сам, и своими силами поступить в Новый рассвет. Но отец заявил мне: «Ты аристократ, представитель почитаемой семьи. Мы не можем позволить, чтоб хотя бы один не поступил в духовную академию. Заклинателем духа ты, может быть, и не станешь, таланта-то нет, но поступить обязан». Да, Акциос, у моего духа тоже совсем-совсем нет особых свойств. Отец уговаривал меня поступать по правилам аристократов. Он бывает скрягой, но на детей, а тем более – на честь семьи золотых не жалеет. Как я этого не хотел. И не послушал его, сделал, как сам счел нужным. Это я к чему. Вознося кого-либо без должных заслуг, давая никем не требуемые снисхождения и прикрывая это напускной вежливостью, люди делают хуже не только себе. Одних это развращает, а других заставляет напрасно унижаться.

Рик выдохнул после длинной тирады и продолжил уже спокойнее:

– Я не хотел идти в нашу лавку, но выбора не было, иначе ничего бы не получилось. Уж я-то все цены на светочи знаю. Все-таки делами семьи я всегда интересовался, тем более отец этому всячески способствовал. Он хочет поручить мне и моим братьям контролировать лавки, и, так как я учусь в академии, мне досталась лавка в Скайленде. Но я не об этом. Ты знаешь, я очень люблю светочи, они как люди – каждый уникален, одинаковых нет, но по-настоящему ценные из них – единицы. Томас, смотритель лавки, еще два года назад написал отцу, что старость его настигла, и попросил подобрать ему замену. Но отец решил, что лучше назначить на его место кого-то из работников лавки. Я, к слову, и сам об этом также размышлял. Но кого? И тут отцу пришла идея: устроить между заведующими соревнования. Кто из них больше заработает золота за год, тот и станет смотрителем. Ну не глупо, а?

Акциос не увидел подвоха, идея показалась хорошей.

– Это очень глупо. Раньше на каждый этаж приходилось по два заведующих. Каждый из них отвечал за свой этаж и помогал с покупками. А теперь, вместо того чтобы заниматься порядком, мой отец разрешил им обслуживать покупателей даже за пределами своего этажа. Как ты думаешь, где самый дорогой товар?

– На втором и третьем? – предположил он.

– Да, ты прав, на втором и третьем. Зато на первом этаже – самые доступные товары, следовательно, покупают их больше людей. Но обалдевшим от радости заведующим этого не объяснить. У них вон, как у Жота: «Время – это состояние». Они поделили продавцов между собой, чтобы те помогали в борьбе за богатых покупателей, а про свои прямые обязанности забыли. В принципе, я так и предполагал. Отец считал, такой подход заставит их взбодриться и это хорошо повлияет на продажи. Вот только про палки в колеса он не подумал. А я ведь говорил, это породит разное отношение к посетителям и нездоровую конкуренцию. И что мы имеем? Томас всё старее, за два года нового смотрителя так и не определили – у всех примерно одинаковые результаты. А доход лавки после таких игр упал в два раза.

Рик так увлекся разговором, что перестал замечать, как продвигается очередь, и Акциосу приходилось каждый раз подталкивать его вперед. Ребята почти приблизились к карете. Из нее высовывался человек в высоком белом поварском колпаке, похожем на кекс.

– Отец мне уже давно велел разобраться, в чем дело, – продолжил Рик. – Но я так сказал: раз он сам это затеял, сам пускай приезжает и разбирается. Естественно, ехать сюда отец не хотел. Зимой я прямо заявил, что не буду помогать в Скайленде. А он ответил: «Сынок, я в тебя верю, ты самый ответственный из нашей семьи. Разберешься, когда придет время», – Рик заговорил басом, пародируя отцовский голос. – Утром до «Огней Скайленда» мы бы не успели добежать, а без хорошей скидки не хватило бы монет. В общем, раз уж нам пришлось идти туда… Честно говоря, я уже и сам не мог терпеть. Такой уж я. Вот, Акциос, мы с тобой и поработали. Стив теперь заведующий, самый достойный кандидат в смотрители, он справится. Повезло, что он нам попался. И прости, что пришлось твое время тратить без объяснений.

– Рик, ты о чем? Я в жизни не был в такой лавке. Она просто потрясающая. Столько реликвий, да еще каких. А зал со светочами – это нечто. Спасибо, что показал всё это.

– Рад, что тебе понравилось, – улыбнулся Рик. – Так вот, у нас осталось шесть золотых, я купил светочи по изначальной цене – по семь золотых. После еды пойдем за шелком. Ох, и проголодался я от этих переживаний.

Ребята