Книга Беги или гори - Софья Валерьевна Ролдугина

огненная корона солнца показалась над бесконечным океаном.

Над водой стелился молочно-лиловый туман; волны перекатывались под ним, с огромной высоты больше похожие на дрожь предвкушения. Терпеливо и безмолвно ждал рассвета изрезанный лагунами берег – тёмно-зелёный, с рыжей кромкой песка. Когда солнце вынырнуло из океана и ткнулось макушкой в раскалённое добела небо, то по воде выстрелила золотистая дорожка.

– Сейчас, – тихо произнёс Ригуми Шаа.

И, словно откликаясь на его слова, под самой поверхностью океана показались вдруг тени, вытянутые округлые пятна. Они перемещались очень быстро – от горизонта к берегу, наискосок, целеустремлённо и легко. Водная гладь напряглась – и вверх выстрелили фонтаны, отсюда кажущиеся крошечными, но вблизи, наверное, огромные. Солнце бледным золотом дробилось в них и стекало в океан.

Одна из теней напряглась и вынырнула, на несколько мгновений целиком очутившись в воздухе. Гладкое иссиня-чёрное тело, сдвоенные плавники, гибкий хвост… Неужели киты? Нет, слишком поджарые и ловкие…

Они давно уже скрылись в прозрачных водах, когда до слуха донеслась тягучая, пронзительная песня, похожая на звук огромной небесной трубы. В груди у меня что-то ёкнуло.

– Кто это? – хрипло спросила я. Голос отказывал.

– Глубинное диво, сойнар, – улыбнулся Ригуми. – Он отрицает любую магию, ибо сам является ею… Говорят, что сойнары – айры древности. Но я думаю, что у них есть души.

– Мне тоже так кажется, – тихо ответила я.

«Морские драконы», – пронеслась полуоформленная мысль-образ, такая рассеянная, прозрачная, незаметная, что сначала я даже приняла её за свою. И только потом осознала, кому она принадлежит.

Лао.

А ещё – образ был безусловно узнаваемым, но сами слова прозвучали на незнакомом языке, и ощущалась в них тайная печаль… Или показалось? Телепатия – штука субъективная, слишком многое зависит от исходных данных. Мизантропы видят в чужих головах только подтверждение того, что люди отвратительны, а вот дядя Эрнан, несмотря на всю его жёсткость, всегда находил в бездне чужого сознания то, что он называл «точкой сочувствия», – деталь, от которой можно оттолкнуться и, поняв, принять.

Словно откликаясь на моё внимание, Лао повернул голову и вопросительно приподнял брови. Я рефлекторно улыбнулась в ответ и пригладила волосы.

Тейт заметил наши переглядывания и нахмурился.

– Мастер Ригуми, а тут ведь никого опасного нет рядом, мм?

– Шаа-кан, – мягко поправил мастер. – Опасности остались по ту сторону гор. Однако лучше не забывать об осторожности.

– Ага, – откликнулся Тейт и скосил глаза на Шекки, размышляя, не оседлать ли химеру и не кинуться ли вниз, к манящему берегу. – А куда мы спустимся?

– Полагаю, лучше выбрать небольшую лагуну, – сощурился Ригуми. – Например, ту, – и полоска берега внизу полыхнула золотистым светом.

Гхм, неплохой способ. Не то что вульгарное тыканье пальцем.

– О, я её знаю, – оживился Тейт и свистнул, подзывая айра.

– Я могу сделать дорожку до самой воды, – предложил неожиданно Маронг, бледноватый от ранней побудки, но весьма бодрый. В голове у него крутилось что-то насчёт вчерашнего урока и новых идей. – Шаа-кан, могу я?..

Мастер одобрительно склонил голову к плечу. И тут меня словно дёрнуло что-то.

– Если сделать дорожку отсюда к воде, то получится горка, как в аквапарке.

– Горка? – вспыхнул азартом рыжий.

– Аквапарк? – любопытно улыбнулся Лао.

Айка ничего не сказала, но выражение лица у неё стало жадным и хищным.

Я едва по лбу себе не хлопнула. Ну чего стоило держать рот на замке!

– Поясни, Трикси-кан, – с деланым равнодушием попросил Итасэ Ран, тщательно пряча садистское удовольствие под слоем отстранённой доброжелательности. Шрах, он знал, что я ляпну что-нибудь эдакое! Не представляю, откуда, но знал… или догадывался! – А ещё лучше – покажи.

Я тяжело вздохнула и воссоздала иллюзорный образ самой высокой горки из аквапарка в Эсме-Пейр. Разлила вокруг подкрашенную водичку, запустила купальщиков на резиновых кругах, визжащих детей с мизинец ростом – и только потом осознала, что легче было транслировать понятие напрямую, телепатией.

Интересно.

Как будто раньше у меня по умолчанию был установлен режим использования псионических способностей, а теперь меня «перепрошили» на магию. Телепатия казалась сейчас слишком лёгким выходом, а значит… скучным и некрасивым.

– Игамина, – попросил тем временем Тейт с горящими глазами. – Сделай. Прямо отсюда. Сможешь?

Маронг сглотнул, нервным жестом откинул с лица длинную прядь и, оглянувшись на мастера, ответил:

– Да. Как раз думал о чём-то масштабном. Шаа-кан, дозволено ли мне…

– Действуй, – усмехнулся Ригуми. Его это забавляло. – Ран-кан, проследи.

«Подстраховывай», – читалось в подтексте.

И понеслось.

Меньше чем через минуту Маронг соорудил чудовищное подобие водяной горки – без воды, но на вид весьма скользкой – и растянул её до самого пляжа, километров на десять. Мне от одного этого зрелища стало дурно. Итасэ пофыркал, покривился и креативным методом тычков и пинков заставил гордого «строителя» внести несколько принципиальных изменений – добавить витки, чтобы снизить скорость, соорудить через каждые пятьсот метров «бассейны» для той же цели и нахлобучить сверху на прозрачный жёлоб такую же крышку, чтоб случайно не вылететь на повороте.

– Первый! – подскочил к аттракциону Тейт. И обернулся: – Трикси?

Я инстинктивно сделала шаг назад.

Жёлоб горки вился над склоном – над острыми скалами, над верхушками деревьев, над расщелинами… И так – долго-долго. У меня сердце успевало выпрыгнуть из груди и за трёхсотметровый спуск в аквапарке, а тут?..

– Круто! – оттеснила меня Айка, сияющая, как неоновая реклама. – Ширбанём?

Тейт ничего не ответил – он разбежался, сиганул в жёлоб и съехал, стремительно набирая скорость. Следом за ним прыгнула и Айка.

– Не проверил… – простонал Маронг, трогая скользкую стенку и опасливо заглядывая вниз. Девчонка визжала, и звук эхом отдавался в горах; рыжий фонил восторгом, но это слышала только я, ну, может, ещё Лиора. – Ну чего стоило подождать, пока я…

И тут Итасэ Ран сделал то, что я от него не ожидала. Он пинком спихнул Маронга в злополучный жёлоб.

– Йа-а-а… – донеслось жалобное и вскоре затихло: видимо, кое-кто героически стиснул зубы, чтобы не визжать на поворотах.

Лиора обернулась. Взгляд у неё был воистину испепеляющий, куда там моей кузине-тихоне.

– Переживаешь – догоняй, – с изысканной жестокостью посоветовал Итасэ. Глаза у него блестели, как от алкоголя.

Лиора подтянула ремень, закрепляя сумку на талии, сняла и убрала шарф и, изящно присев на край горки, произнесла спокойно:

– Игамина забыл свои вещи. Возьмите кто-нибудь, – и, откинувшись, съехала по скользкому жёлобу.

Кагечи Ро прикрутил лишнюю сумку к боку своего ездового айра и шлепком отправил его вниз по склону, а затем сам съехал с горки, не дожидаясь мотивирующего тычка от Итасэ.

Так, осталось двое… Точнее, четверо, но мастер с подмастерьем не считаются.

В горле у меня пересохло, и коленки позорно ослабели.

– Не трусь, Трикси, – подмигнул мне Лао и рыбкой нырнул в жёлоб.

Я сглотнула и отступила за спину мастера Ригуми.

– Трикси-кан? – вкрадчиво позвал Итасэ. Серый полупрозрачный шарф, который прежде топорщился над ним, как змеиный капюшон, начал обвиваться тесными кольцами вокруг плеч. Логично – так меньше вероятность, что в процессе ткань за что-нибудь зацепится. – Твоя очередь.

– Спасибо, лучше тут постою, – вежливо ответила я, не торопясь выглядывать лишний раз из-за плеча мастера. – Э-э-э… не очень люблю аквапарки.

Несколько секунд Ригуми Шаа выдерживал театральную паузу, но затем смилостивился:

– Позаботься о том, чтобы все благополучно спустились, Ран-кан.

У меня отлегло от сердца.

Итасэ наградил меня странным сочувственным взглядом и забрался в жёлоб, прижимая к животу сумку. Он не сорвался вниз со свистом, как