Книга Очарованная - Тиффани Робертс

Жар, исходящий от его шкуры, усилился, просачиваясь в нее, как раз перед тем, как его семя — еще более горячее — изверглось в нее.

Это было все, что потребовалось. Наслаждение, которое нарастало внутри нее, прорвалось наружу, полностью захлестнув ее. Крики Айви были заглушены ревом освобождения Кетана.

Ее пальцы зарылись в его волосы, хватая пряди; ей нужно было за что-то — за что угодно — ухватиться, пока волна за волной эйфория захлестывала ее. Он вцепился в нее, его когти впились в ее кожу, застежки сжали задницу, и все, что Айви могла сделать, это уступить, когда любопытные, трепещущие усики Кетана подтолкнули ее к новым высотам.

И когда Айви наконец выплыла из моря удовольствия и пришла в сознание, Кетан был там, держал ее, баюкая в своих объятиях, как будто она была самой драгоценной вещью во всем мире. Он провел уголком рта по ее губам в легчайшей из ласк, и его волосы, теперь выбившиеся из узла, упали вперед, коснувшись ее кожи.

Она открыла глаза. Интенсивность, горевшая в его взгляде, смягчилась, но не уменьшилась, и она знала, что больше ни на кого во всей вселенной он не смотрел так, как на нее.

Ты говоришь так, будто мы родственные души.

Может быть, так и есть. Как еще вы могли найти друг друга?

Она понятия не имела, существуют ли родственные души, существует ли судьба, есть ли у каждого во вселенной человек, с которым ему суждено быть. Но всем сердцем знала, что она выбрала Кетана, чтобы быть с ним навсегда — и он навсегда запечатлелся в ее душе.

Айви мягко улыбнулась и погладила Кетана по подбородку.

— Моя сердечная нить.

Издав нежную трель, Кетан коснулся своим головным гребнем ее лба.

— Моя Айви.

ГЛАВА 24

Айви вынырнула из воды, проводя руками по лицу и волосам. Она открыла глаза и глубоко вдохнула свежий воздух, напоенный ароматом цветов, чистой воды и земли. Солнечный свет, проникающий через широкое отверстие в потолке пещеры, согревал ее кожу и заставлял красивый бирюзовый бассейн сверкать, как будто он был усыпан кристаллами. Мягкие, успокаивающие звуки, создаваемые журчанием воды, эхом отражались от стен пещеры.

За последние несколько дней было несколько спокойных моментов — но, к сожалению, не расслабляющих.

Она запрокинула голову, чтобы посмотреть вверх. Отверстие в потолке было примерно пятидесяти футов в ширину и почти на такой же высоте над головой. Стены загибались внутрь, к отверстию, создавая естественный купол над бассейном. Вокруг него свисали виноградные лозы и корни, их яркие изумруды и фуксии прекрасно дополняли цвет воды. Она также могла разглядеть там ветви нескольких высоких деревьев, их листья мерцали, когда их колыхал ветерок, но большую часть обзора занимали голубое небо и мягкие белые облака, лениво проплывающие мимо.

Улыбаясь, она повернулась к Кетану, который сидел, развалившись, на низком выступе, обрамлявшем одну сторону бассейна. Хотя солнечный свет не достигал его самого, блики от поверхности воды танцевали на его шкуре.

Рядом с ним был пролом в стене, через который они вошли, — заросшая расщелина, которая спускалась в пещеру под углом снаружи, вероятно, образованная дождевой водой за тысячи лет. На данный момент по нему текла лишь тонкая струйка, образуя крошечный водопад, который заставил Айви вспомнить о причудливых фонтанах, которые всегда устанавливались для украшения офисных зданий на Земле.

Казалось, что у них с Кетаном так давно не было такого момента, как этот. Некоторые из ее любимых воспоминаний были о тех временах, когда он водил ее к ручью, чтобы она могла поплавать в прохладной воде и отдохнуть на солнышке рядом с ним.

Айви плыла к Кетану, пока ее ноги не коснулись дна. Ручейки потекли по ее обнаженному телу, когда она вышла из воды. Ее кожу покалывало от осознания, что взгляд Кетана скользнул по ней, и возбуждение вспыхнуло внутри нее. Она все еще чувствовала последствия их бурного совокупления накануне, и это напоминание только усилило ее желание, заставив ее страдать.

Оказавшись на выступе, который был частично заросшим растительностью, она откинула волосы в сторону и отжала их. Вода выплеснулась на землю у ее ног.

— Как далеко вы уходили от Такарала?

Кетан запустил когти в свои распущенные волосы.

— Пять дней пути. Возможно, шесть. Было трудно следить за временем, пока мы сражались с терновыми черепами.

— Как далеко мы уйдем?

— Намного дальше этого. За пределы желания Когтей преследовать. Глубже в неизвестность, чем любой врикс Такарала со времен первой королевы, — он со вздохом опустил руку. — Пока мы не окажемся в безопасности.

Айви выпрямилась, откинула волосы назад и встала на солнце, позволяя его лучам высушить ее кожу.

— Мы когда-нибудь будем в безопасности? Она просто отпустит тебя?

— По-настоящему безопасно нигде не бывает, Айви, — Кетан покачал головой. — И она не сдастся. Не скоро. Мы должны зайти так далеко, чтобы они никогда нас не нашли, и даже тогда она может искать еще долго.

Айви прикусила губу, когда посмотрела вниз, подталкивая ногой виноградную лозу.

— Как ты думаешь, остальные готовы?

Он фыркнул; звук превратился в щебетание, которое снова привлекло ее внимание к нему, потому что что-то в нем казалось, должно быть безнадежным или горьким, но… не было.

— Никто из них не готов. Они неуклюжи, как птенцы. Громкие. Слабые. Слишком медлительные и слишком маленькие.

Скрестив руки на груди, она вопросительно подняла бровь.

— Ах. Так вот что ты думал обо мне.

Свет в его глазах пронзил ее прямо в сердце, когда он приподнял свои жвалы в улыбке.

— Я говорил тебе это раньше, женщина. Я не буду тебе лгать.

Ауч.

Айви вздернула подбородок.

— Не похоже, что это те качества, которые ты хотел бы видеть в паре. Разве вриксы не предпочитают своих женщин большими и сильными?

Кетан издал трель.

— Мне нравится, когда моя женщина умна, добра и решительна. Маленькая, с мягкой кожей, но с сердцем, столь же нежным, сколь и сильным. Мне нравится, когда моя женщина смеется.

И она улыбнулась, когда по ее телу разлилось тепло.

— И мне нравятся ее поцелуи и ее мягкие, мясистые холмики груди. Ее бедра, ее ноги. Ее задница. Ее восхитительная щель и песни, которые она издает во время совокупления.

Айви рассмеялась, и это тепло превратилось в другой вид жара, обжигающего щеки. Она прижала руку к лицу и покачала головой.

— Я не могу поверить, насколько это похоже на то, что сказал бы человек.

— Тебе достаточно взглянуть на меня, чтобы понять, что я не человек… Но