Книга Гоп-стоп по-испански - Александр Чернов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Залезать, думаю, не имеет смысла, — отфыркиваясь, проговорил майор. — Будем привлекать к себе всеобщее внимание.
— Разумеется, — согласился я, поднимая на лоб маску. — А чего ищем‐то, Миша?
— Если бы я знал, — проведя ладонью по мокрым глазам, чтобы стереть с них воду, мешавшую смотреть, признался Бурмистров. — Что‐нибудь подозрительное.
Он схватился второй рукой за борт, подтянулся и заглянул в лодку. Я последовал его примеру. Посудина была старая, основательная и не маленькая, каковой казалась издалека, и, когда мы вдвоем навалились на один борт, даже не накренилась. В лодке ничего интересного — абсолютно пустая. Стояла она здесь на тот случай, если придется кого‐либо спасать, да вот, по иронии судьбы, возле нее как раз и утонул Люстрин.
— А то, что в лодке пусто, это не подозрительно? — поинтересовался я, сохраняя серьезное выражение лица.
Бурмистров осклабился, показывая два ряда довольно крупных желтоватых зубов:
— Всякое может быть… Ладно, остряк, давай ныряй под воду! — и хлопнул меня ладонью по плечу, как хлопает, наверное, тренер по подводному плаванию своего любимого ученика, отправляя на глубину.
— Я сначала так, не уходя на глубину, посмотрю, — заявил я, опуская маску на глаза и вставляя в рот загубник. Потом оттолкнулся от лодки, перевернулся на живот и, сунув голову в воду, поплыл.
Море было спокойным, без волн, поэтому плыть было легко, не опасаясь, что вода зальет трубку. До дна, казалось, рукой подать, но я знал, что это обман зрения, глубина здесь наверняка достигала метров четырех, не меньше. Ничего подозрительного я не видел — плавали рыбы, рыбешки, стайки рыб, на дне то тут, то там виднелся хлам: затонувшие бутылки, целлофановые пакеты, банки из‐под пива. Я поднял голову, и майор, продолжавший держаться руками за край лодки, вопрошающе кивнул. Я отрицательно покачал головой, давая понять, что ничего интересного не обнаружил.
— По ту сторону лодки глянь! — таким тоном сказал Бурмистров, будто он Зурита, а я Ихтиандр, которого он поймал и теперь заставляет добывать для хозяина на дне морском жемчуг.
— Извините, товарищ майор, за то, что честь вам в воде не отдаю! — крикнул я. — Неудобно в воде!
Майор, похоже, юмора моего не понял, он махнул рукой куда-то за лодку и громко сказал:
— Туда плыви!
Я подчинился и, придерживаясь ограничительной веревки с нанизанными на нее поплавками, двинулся на другую сторону лодки. Но и здесь, сколько ни кружил, до рези в глазах вглядываясь в морское дно, ничего нового не обнаружил — все тот же хлам, еще вон кончик какой‐то то ли веревки, то ли шнура из водорослей торчит. Я вновь поднял голову из воды.
— Ну, что там? — спросил майор, продолжая держаться рукой за борт.
— Да ни черта здесь нет! Бутылки, камни, водоросли, обрывки пакетов, шнур. Видимо, привязь от якоря к буйкам оборвалась, — проговорил я, подплывая к нему, и вдруг от озарившей меня мысли удивленно уставился на майора.
— Что‐то не так? — спросил он подозрительно.
— Да ты знаешь, — медленно произнес я, соображая, и начал развивать свою мысль: — Те веревки, что тянутся от линии с поплавками ко дну, темные от воды и времени. А та, что в водорослях лежит, беленькая, новенькая.
Мы вытаращили друг на друга глаза, одновременно подумав об одном и том же.
— Черт! — воскликнул я. — Наверное, это и есть тот подозрительный предмет, который мы с тобой ищем!
— Вот‐вот, Игорь, эту улику я и надеялся найти! — подмигнул мне майор. — Тебе придется нырнуть за ней.
— А я разве отказываюсь? — усмехнулся я и, нашарив рукой трубку, выдернул ее из специальной проушины маски. — Подержи‐ка, Миша! Теперь без нее нырять буду.
Бурмистров взял трубку, а я, натянув на лицо маску, подплыл к тому месту, где на дне заметил шнур. Опустив голову в воду, определил точное его местонахождение, затем, сунув под маску два пальца, зажал нос, сделал через него как бы выдох, «продувая уши» с тем, чтобы они на глубине меньше болели от перепада давления, и пошел вниз. Глубина была, как я и прикидывал, метра четыре, лучи солнца запросто проникали под относительно небольшую толщу воды, превосходно освещая дно. Я сунул руку в самую гущу подводных растений, тут же поднялась муть, и шнур пропал из виду. Уже наугад я пошарил в водорослях и, сумев отыскать его конец, схватился за шнур, всплыл на поверхность моря и поднял на лоб маску.
Майор, оставив лодку, уже находился поблизости. Я протянул ему свою находку. Это действительно был мягкий капроновый шнур белого цвета, довольно длинный. Разглядывать его особого смысла не было, и мы стали вытягивать свою находку из воды. Шнур оказался нескончаемо длинный, и мы уже вытащили из моря метров шесть, когда он неожиданно за что‐то зацепился. Я дернул сильнее, шнур не поддавался.
— Придется еще раз нырять, Игорь, — заявил Бурмистров, — и посмотреть, где там веревка запуталась. Но если ты устал, могу нырнуть я.
Хотя майор после пребывания в море заметно протрезвел, я все же не хотел отправлять его под воду — черт знает, как похмельный организм полицейского отреагирует на погружение под четырехметровую толщу воды. Вдруг сердце остановится, или дыхание прекратится из‐за спазмов, или баротравму какую заработает.
— Да нет уж, Миша, лучше я сам, — проговорил я, опустил на лицо маску и снова нырнул под воду.
Сейчас добираться до дна было проще — я держался за шнур и, перебирая по нему руками, спускался к противоположному его концу. Достигнув дна, раздвинул водоросли и наконец‐то смог увидеть, что именно удерживало шнур. Оказалось, на дне лежал якорь — тяжелая железобетонная плита, к торчащему из которой ушку из арматуры была привязана веревка, шедшая вверх к ограничительной линии из поплавков. Сквозь эту проушину и был продет шнур. Он оканчивался ошейником, примерно сантиметров трех ширины. Я тотчас понял, что это за устройство и что здесь произошло утром, и ужаснулся: смерть Люстрина была страшной. Я взялся за «ошейник», потянул его вниз, и майор, поняв меня правильно, стал стравливать противоположный конец шнура. Когда я всплыл на поверхность, один конец оказался в руках у Бурмистрова, второй — у меня.
