Книга М. В. Ломоносов и основание Московского университета - Михаил Тимофеевич Белявский

же касается представителей «вышнего состояния», то от них, по его характеристике, «никакой пользы науке нет»[617].

Занимаясь вопросами истории, Третьяков считал необходимым изучение народных преданий, легенд и других форм устного народного творчества.

Подобно другим представителям ломоносовского направления Третьяков подчеркивал, что необходимым условием развития наук и их широкого распространения является преподавание на родном языке. Одновременно с этим Третьяков требовал от преподавателей ревностного исполнения своих обязанностей.

Работы Третьякова по своему содержанию и направлению были тесно связаны с потребностями экономического развития страны и были выражением активной поддержки ростков нового, пробивавших себе дорогу в условиях крепостничества. Как и работы Десницкого, они занимают видное место в истории русской передовой философской и общественно-политической мысли третьей четверти XVIII века.

Семен Зыбелин, Петр Вениаминов, Матвей Афонин

В 60—70-х гг. в Московском университете развернулась научная и общественная деятельность группы ученых-естественников, отстаивавших передовые принципы в науке и основывавшихся на материалистических идеях Ломоносова. К этой группе принадлежали естественники С. Г. Зыбелин, П. Д. Вениаминов, М. И. Афонин и И. А. Сибирский. Все они, за исключением Сибирского, были в числе первых питомцев университета. Их ближайшими руководителями были непосредственные ученики Ломоносова и в первую очередь Н. Поповский.

Семен Герасимович Зыбелин (1735–1802) и Петр Дмитриевич Вениаминов[618] были в числе первых студентов Московского университета. По окончании философского факультета они были направлены для подготовки к должности профессоров сначала в Кенигсберг, а затем — в Лейден. После защиты в 1764 году диссертаций и получения звания докторов наук, они возвратились в 1765 г. в Москву и приступили к преподаванию в университете анатомии, хирургии, химии, ботаники и других предметов естественно-научного цикла.

Занимаясь изучением человеческого организма, Семен Зыбелин основывался на материалистических взглядах Ломоносова. Он по праву может быть назван отцом русской профилактики и педиатрии, одним из создателей русской научной терминологии в области медицины.

Он шел за Ломоносовым, когда утверждал, что наука не может двигаться вперед, если будет держаться за устаревшие теории. «Науки страдают особенно от тех, кои обожают древность мнения, старость сочинителя или его знатность, почитая таких мыслителей за неотложных законодателей и подражают им по единому только предубеждению». Если бы люди науки боялись касаться утвержденных традициями и авторитетами «изобретаний и мнений», то мы до сих пор все еще были бы погружены в «глубокую глупость». «Робость в открытии своих мнений свободности наук неприлична; но смелость, разумом и искусством сопровождаемая, честь и похвалу заслуживает»[619], — утверждал Зыбелин. В качестве примера такого смелого и исключительно важного открытия он приводил открытие кровообращения.

В многочисленных речах, произнесенных им в университете, Зыбелин рассматривал целый ряд вопросов, но через все его речи проходит красной нитью идея обеспечения долголетия человека, сохранения человеческой жизни и здоровья. Его речи лишь формально называются похвальными, в действительности это — серьезные научные работы, к которым в начале или в конце механически присоединены 2–3 страницы похвал по адресу Екатерины.

Значительное место в его речах занимает вопрос о строении человеческого тела. В его изложении нет места ни душе, ни божественному вмешательству. С материалистических позиций он рассматривал вопрос о происхождении теплоты, строении воздуха, процессе дыхания, устройстве внутренних органов человеческого тела.

Зыбелин настойчиво пропагандировал идею о том, что основной задачей является не столько лечение болезней, сколько предотвращение их. Он требовал закалять организм человека, добиваться, чтобы он был невосприимчив к болезням.

Особенно большое внимание уделял Зыбелин вопросам охраны здоровья детей. На основе изучения смертности в разных странах и материалов о детской смертности в России Зыбелин указывал на исключительную важность этого вопроса для России. Он создал первые русские руководства по уходу за грудными детьми и наставления для беременных женщин. Оценивая работы Зыбелина в этом направлении, проф. Конюс замечает, что речи Зыбелина «предвосхитили будущие достижения науки в области диэтетики раннего детства». Что касается сохранения здоровья детей и предупреждения детской смертности, тот же автор пишет: «Зыбелин, почти 200 лет назад, давал советы, под которыми мог бы подписаться и сейчас любой из современных педиатров»[620].

Уделяя большое внимание вопросам народонаселения, Зыбелин творчески развивал и дополнял положения, выдвинутые Ломоносовым в «Письме о сохранении Российского народа». Он утверждал, что причиной медленного роста народонаселения является тяжелое экономическое положение крестьянства, а «особливо чрезвычайные налоги и утеснения, кои заставляют больше воздыхать, нежели помышлять о браке»[621]. Голод, крайне плохие материальные условия, полное отсутствие медицинской помощи уносят колоссальное количество людей, говорил Зыбелин и требовал, чтобы правительство рассматривало этот вопрос как вопрос исключительной важности.

Один из лучших врачей в Москве, он в продолжение 15 лет работал бесплатно в университетском госпитале, бесплатно лечил бедняков и пользовался огромным авторитетом и любовью. Он, как и его друг Вениаминов, во время эпидемии чумы в Москве в 1771 году был одним из организаторов и руководителей борьбы с этой эпидемией и сотни раз рисковал своей жизнью.

Ученый-патриот, он славил свою родину и, обращаясь к слушателям, требовал, чтобы они «учились быть полезны в обществе». «Проходите дебри и горы, презирайте пучины, попирайте землю, подавляйте море, побеждайте и карайте востревоживших Россию, отечество ваше…»[622], — звал Зыбелин. Он страстно ратовал за распространение просвещения и медицинских знаний среди своего народа. Он принимал деятельное участие в работе Вольного Российского Собрания и Российской академии. По его инициативе и под его руководством университет предпринял издание истории Татищева. Свое единственное богатство — большую библиотеку — Зыбелин завещал университету. Характерно, что после его смерти администрация университета упразднила кафедру практической медицины и химии, которая была восстановлена лишь по уставу 1804 года.

Как рядом с Десницким действовал его друг и товарищ Третьяков, так рядом с Зыбелиным шел Вениаминов. Вместе они пришли в университет, вместе учились за границей, одновременно получили профессорские кафедры. В Московском университете Вениаминов был первым профессором ботаники. Изучая растения, он указывал на то, что по составу веществ они одинаковы с телами животных. Вениаминов проделал большую работу по изучению флоры Московской губернии. Под его руководством студенты составили подробнейший гербарий этого района.

Почти 10 лет Вениаминов редактировал газету Московского университета «Московские ведомости». Так же как и Зыбелин, он пользовался известностью первоклассного врача и принимал деятельное участие в борьбе с чумой. Вениаминов весь отдавался преподаванию, и смерть застала его в 1775 году во время одного из занятий со студентами.

Матвей Иванович Афонин (1739–1810) вошел в историю русской науки как первый русский ученый, занимавшийся вопросами почвоведения и агрономии. Он поступил в университетскую гимназию в