Книга Тридцать эльфийских жизней - Юлия Цезарь

я относилась к твоему брату, и ни его смерть, ни чудесное «воскрешение» не изменят этого, — пришедшая Валанди скрестила руки на груди, нахмурившись, но увидела, как отшатнулся от нее Гинтар, словно она его ударила, сразу сменила тон. — Прости, я не хотела.

Она обняла Гина и зашипела на Сектара, будто это он виноват во всем, что произошло. Валанди из этого мира присвистнула и повернулась к Секу:

— И я была такой?

— Даже хуже. Хотя и сейчас не сахар, — усмехнулся Сектар.

А вот Гину было больно, очень больно. Неважно, как там она относилась, но его память он в таком ключе не позволял трогать. Аккуратно высвободившись из рук Валанди, пришедший Гинтар нарочно прибавил шага, чтобы она не видела его выражения лица, и прошептал:

— Я буду молиться, Валанди, чтобы ты просто не испытала того, что испытываю я.

— Закончим с этим, — да и Сектару было больно думать, что он сам мог потерять когда-нибудь Гинтара. Проклятье, да он чувствовал это через пришедшего Гина! — Мы здесь не за тем, чтобы выяснять отношения!

========== День 30. Произвольное AU ==========

Когда Гинтар открыл глаза, его на время ослепило ярким светом, но этот свет заставил его всё вспомнить. Точно… Тридцать одна эльфийская жизнь, сколько дней в самом длинном месяце. И вот он очнулся, вспоминая, как его проткнул звездный кинжал. И то было последним разом.

— Мы заждались тебя, — услышал он голос Каи.

Приподнявшись, он осмотрелся. Здесь были все: его подруга, Валанди, Сектар и Закнеыл. Они находились в светлой комнате, в которой будто не было стен — просто белое пространство.

— Ты дольше нас там продержался, — улыбнулась ему Кая.

А вот и Сектар, его брат, теперь уже не было того безграничного счастья при виде «умерщвленного» брата. Гинтар вспомнил каждую их жизнь в каждом мире. Забавно было, но этот путь должны были пройти все эльфы. Странно только, что в каждом мире судьбы пророческих эльфов всё равно переплетались. Значит, им всем суждено было быть вместе.

— Это была последняя? — на всякий случай уточнил Гин.

— Да, — ответила лунная. — Теперь ждём распределения.

— Я бы на твоём месте так не радовался, — усмехнулся Сектар. — У тебя больше шансов попасть в ад, чем у кого-либо.

— Это почему?

— Ну как же? В первой жизни ты стала одной из них и убивала всех. Потом вообще чуть ли не с рождения со звёздными жила. Потом с Закнеылом грабила магазины. В одной жизни проституткой была, в другой — стрептизершей и наркоманкой. Нет, лунная, с тобой мы точно видимся последний раз, — и хоть Сектар выглядел таким, каким обычно, он всё равно волновался за неё, за всех.

Кая заметно пригорюнилась, ведь Сектар прав — она первая кандидатка, чтобы попасть в ад. Гинтар увидел её печаль, подошел и обнял. Не отдаст её вниз! Поменяется, но не отдаст!

— Да ладно, мы в какой-то жизни с Гином тоже в банде были, — попыталась поддержать Валанди. — Удивительно, что мы вообще все эти жизни вспомнили именно сейчас. Это, чтобы мы подумали над всем, что натворили?

— А вдруг меня тоже вниз отправят? — больше всех паниковал Закнеыл. — Я же убивал, и убивал много.

— Все мы тут нагрешили за свои жизни, — сказал Сектар, покачивая головой. — Я сомневаюсь, что будут суммировать наши добрые и плохие поступки.

— Но ты же сказал… — понадеялась на что-то Кая, но туманный её перебил:

— Они будут смотреть на наши души, а не поступки. Душа лунной больше поддавалась соблазнам грешить. Ты же, звездный, старался исправляться. Твоя душа поддаётся добру. Взять хотя бы то, где мы были богами. Ты нёс войны, но не плевал на это, как Валанди на свои разрушения, а ломал голову над тем, как это исправить.

— Думаешь, я тоже вниз упаду? — забеспокоилась до этого спокойная Валанди.

— И все равно я сомневаюсь, — протянул Закнеыл, зашагав покругу. Он просто не находил себе места, вспоминая все свои жизни.

— Ну вот, заставил нас волноваться, — пихнула Сектара в плечо Валанди, надув губки.

— Знаешь, Зак, я тоже беспокоюсь об этом, но, может, проявишь немного внимания к тому, у кого больше шансов спуститься по лестнице вниз? — обиженно сказала Кая, но чтобы он не сделал то, что она сказала, прижалась к Гину сильнее, мол, не подходи, я обижена.

— Лунная, радоваться надо, — усмехнулся Сектар, обнимая Валанди, — вместе ведь там на костре греться будете всю вечность. А знаешь, что? Может, это последний знак, что вам вместе быть не суждено? Он — в рай, ты — в ад. Посмотри на нас с Валанди. Почти все жизни вместе провели, не то что вы.

— Да пошел ты, с…

— Эй, эй, — еле сдержал смех туманный. — Мы в святом месте. Не сквернословь.

— Не суждено? — вдруг замер Зак. Он удивлённо посмотрел на Сектара, затем на Каю, жавшуюся к Гинтару, и быстро подбежал к ней, кладя руки на плечи. — Ну уж нет, если ты вниз, я с тобой в самое пекло.

— Вот всегда он так, — пробурчала Валанди и тряхнула головой, будто больше не хотела говорить о том, куда кто отправится. — Знаете, что? Зато мы наконец-то отдохнем! Не будет больше никаких погонь, опасностей и угрозы для жизни.

— А не станет ли тебе скучно, любительница бедствий, разрухи и попаданий в беды? — улыбнулся Сектар, крепче обнимая Валанди за плечи. Она даже почувствовала, как похолодели его ладони — туманный эльф был очень взволнован.

— Отстань, Зак, — буркнула лунная, отодвигаясь от него. — Я только что видела, как ты стремишься за мной в это пекло.

— Не попадет никто в пекло! — громко, но с какой-то лаской сказал Гинтар. — Хотя я уже начинаю терять терпение. Как это будет происходить? Мы увидим богов? Или нас сразу переместят в рай или… В рай.

Зак отшатнулся от Каи и в расстроенных чувствах отошёл. Валанди похлопала Сектара по рукам, мол, отпусти ненадолго, и подошла к Закнеылу, приобнимая слегка.

— Ну и оставь ее, если не хочет. Сколько ты уже натерпелся от нее? Хоть после смерти отдохни, — она гладила его по спине и длинным волосам, а он что-то шептал в ответ, мотая головой.

А лунная, смотря на него, ещё и вспомнила ту жизнь, где он убил её. Да, это, вроде, и не он был, не такой, каким она его полюбила, но всё равно! Вспоминая холод стали в своей спине, Кая поежилась и открыла рот, чтобы что-то сказать Гинтару, как Сектара охватил белый свет, распространяющий волнами тепло на всех. Этот свет пульсировал, обволакивал туманного эльфа,