Книга Ярко-алое - Анастасия Парфенова

— И сети, — пожал плечами советник Канеко.

— Сеть, существовавшая до того, как за нее взялись божественные Кикути, была отнюдь не тем, что понимают под этим словом сегодня, — сочла нужным возразить высокородная супруга. — Именно владыка Нори сплел основные узлы Паутины. Заложил узоры, в тенетах которых мы живем по сей день.

Госпожа творец медленно провела кончиками пальцев по лбу своей дочери. Почему-то сжала ладонь в кулак. Вновь расслабила руку, бережно укрыла спящего младенца.

— Здесь важно понимать еще одно. Как ни сложно современному аканийцу уместить подобное в своем разуме, но для директора Кикути Сеть являлась прежде всего средством. Ориентировался он на людей. Их видел основным богатством, единственным достойным материалом для творения.

Тимур подошел поближе, не обращая внимания на то, как подалась в сторону одетая в белое женщина, как прикрыла она ребенка тонким рукавом. Опустился на траву у скамьи, рассеянно запустил ладонь в растрепавшиеся кудри. Кими не поднимала взгляда от дочери, говорила так, будто та могла ее понять:

— Обитатели Аканы были образованны, квалифицированны, дисциплинированны. Они привыкли полагаться лишь на себя, обходиться малым и находить выход из совершенно беспросветных ситуаций. Кроме того, на планете был прекрасно развит виртуальный сектор, в шахтах работали десятки старых, опытных ари, избежавших послевоенных чисток. Где-то в закромах сохранились запрещенные программы. И, что куда более важно, выжили люди, способные с этими приложениями работать. Решение было очевидным. Кикути Нори нашел новый товар для экспорта, создал новое производство, не требовавшее капитальных вложений. Акана стала разрабатывать и продавать софт. И именно под эту задачу божественный владыка кардинально перестроил общество. Ради этого окончательно загнал людей в Сеть.

«Не вы ли только что сказали, что вне Сети им делать все равно было нечего, госпожа?» — подумал Тимур.

Он впервые за последнюю неделю затребовал медицинские данные Кими, но, после одного взгляда на изобилие цифр и графиков, вынужден был отложить их изучение на потом. Все равно ничего не поймет сквозь одурь навалившейся усталости. Казалось, стоило господину советнику присесть, как организм его и сетевой профиль дружно заявили: подниматься с нагретого солнышком места они не намерены.

Кимико улыбнулась спящему ребенку и тихо продолжила лекцию:

— Историки все еще спорят об этом, особенно в метрополии. Меня же всегда интересовал переходный период — практические его аспекты. Целая планета взяла и сменила пласт реальности. Как это было сделано? Принято считать, что за основу взяли те самые ролевые игры, которые столетиями вели инженеры Аканы в свободное от работы время. Нори построил гигантскую псевдоисторическую модель, в которую вливались все новые и новые игроки, пока роли их не стали неотъемлемой частью личностей. Фантастические пейзажи и эскапистские сайты превратились в первые острова Паутины, социальные сети дали структуру для системы базовых профилей…

— Тории… — Полуварвар Канеко мужественно пытался держать глаза открытыми. Где-то за покровом сонной одури только что мелькнула мысль — почтительная, относящаяся к теме разговора и весьма подобающая сыну Аканы. Ах да. Становление Паутины через явление в ней богов.

— Эта теория куда менее популярна в метрополии. — Голос Кимико парил над ним, обволакивая, в размеренных интонациях таял солнечный свет. — Мы же верим, что божественный Кикути смог создать в Сети истинные тории, арки без створок, что служат вратами в мир духов. Древние боги встретили его за порогом и склонили свой слух к его просьбам. Они открыли для смертных мир ками, позволили проходить туда и творить на необъятных этих просторах. Мы верим, что Паутина Аканы — преддверье места, принадлежащего ками. Что в тенетах наших сетей могут появляться боги и духи предков, что здесь с ними можно общаться.

— Все бы ничего, не верь в то же самое ари, — слабо улыбнулся Тимур. Он положил руки на нагретый солнцем камень скамейки, пристроил на них голову. Прикрыл глаза. Лишь на минутку.

— Новотерре есть отчего испугаться. Пусть аканийское синто и сложно назвать религией в варварском смысле этого слова. Да, у нас нет священных текстов, нет церковной иерархии, нет даже веры в Бога и загробную жизнь в понимании христианства или ислама. А еще мы не видим смысла оспаривать сверхчеловеческую природу искусственного интеллекта — к чему отрицать очевидное?

Она вновь коснулась лба дочери.

— Впрочем, я отвлеклась. Разговор шел не о духовной подоплеке ухода в Сеть, а о практических аспектах такого переселения. Проблемы, с которыми пришлось столкнуться владыке Нори, были куда как приземленными. Как совместить мораль и нормы человеческого общества с абсолютной вседозволенностью виртуального мира? Где провести грань между игрой и реальностью — если настоящим нельзя назвать ни то ни другое? Как сохранить хрупкий баланс между человечеством и ари?

— С помощью Кодекса Деяний.

А также за счет юридически закрепленной привязки к базовому профилю и выработки сложного церемониала в использовании анонимных личин. Но произнести все это вслух было задачей, непосильной для его ставшей вдруг слишком тяжелой головы.

— И Кодекс тоже. Но прежде всего решением Нори стало поддержание традиционных ценностей. Жесткое, почти фанатичное. И сохранение института семьи. Любой ценой.

Произносимые рядом слова отдалялись, сливались с мягкой темнотой. Убаюканный парящим над ним великолепно поставленным голосом, советник Канеко позорно заснул. Посреди разговора, привалившись к скамье, безвольно уронив уставшую голову.

Где-то в темноте мерно билось сердце крохотной девочки, где-то ровно и вдумчиво лилась речь Кимико. Кольнуло, даже сквозь сон: «Искусственное ограничение прав женщин. Максимальная защищенность их положения в рамках семьи — и одновременно финансовые и юридические репрессии при попытках семью оставить…», «Войны между кланами, поначалу бывшие чем-то вроде тех же ролевых игр, но с получением юридической силы ставшие куда как серьезными…», «Законы наследования…».

И над всем этим — контрапунктом: «Роль ками в жизни общества…»

Тимур спал. Ему снилось, как хрупкая женщина в белом одеянии садится за шахматную доску с ледяным менеджером, который украл планету у могущественной корпорации. Предок Нобору сделал первый ход. Госпожа ответила.

Тайный советник осознавал, что игра идет одновременно в дюжине измерений, рождая головокружительное количество вариантов. Там, во сне, Тимур даже понимал, чего именно пытается добиться Кимико, двигая в ответ окровавленную фигуру… И понимал, что, пробудившись, память об этом ему не сохранить.

Глава 14

Ронин (букв. «блуждающие волны», «странник») — деклассированный самурай феодального периода Японии (1185–1868), потерявший покровительство своего сюзерена, либо не сумевший уберечь своего господина от смерти. Этимология термина «ронин» восходит к периодам Нара и Хэйан, когда он означал слуг, бежавших с земель своего господина. В редких случаях означает странника, не имеющего над собой чужой власти, свободного воина.