Книга От Андалусии до Нью-Йорка - Илья Исаевич Левит

из хазарского ареала были христианами или иудеями (иудейская Хазария была веротерпима). Имена их звучали по-христиански и по-еврейски. Это весьма вероятно, но точно утверждать нельзя — источники скудны. На арену истории они вступают уже мусульманами-суннитами.

В восточной христианской литературе турок-сельджуков считали народами Гог и Магог (дикие орды, нашествие которых ожидалось перед концом Света).

Шиитские радикалы «исмаилиты» (в ту пору широко прибегавшие к индивидуальному террору), выдвинули свою версию происхождения турок — этот народ не потомки Адама! Они происходят от джинов. У шиитов были основания так думать — в XI веке им уже почти удалось ликвидировать суннитский Багдадский халифат. Но появление на исторической арене турок-сельджуков коренным образом переменило ситуацию.

Турки-сельджуки очень быстро смогли подчинить территорию теперешних Ирана и Средней Азии, а затем территорию Ирака, включая Багдад, и Сирию. Накануне турецких завоеваний эти земли были поделены между многими небольшими государствами, возникшими на развалинах Багдадского халифата. Причем сельджуки, в большинстве случаев, не громили мусульманские страны, а подчиняли их. И оставляли правившие там династии, как своих вассалов. Это ослабляло сопротивление. И избавляло турок-сельджуков от трудной для кочевников задачи — создания нового местного государственного аппарата. Оборотную сторону такого положения сельджукам ещё предстояло узнать. А пока что, как по мановению волшебной палочки, создалась огромная суннитская империя. И багдадский халиф узаконил все их завоевания, дав предводителю сельджуков титул «Владыка Востока и Запада».

Лирическое отступление

Историки с XIX века ведут дискуссию о том, как повлияло сельджукское завоевание на мусульманский мир. Сперва считали, в частности Ренан, что очень отрицательно. Затем стали доказывать, особенно турецкие историки, что сельджукское завоевание не прервало экономического и культурного развития в регионе. И это, судя по последним публикациям, похоже на истину. Забегая немного вперёд, отмечу, что в конце XI века (в канун династического кризиса, о нём дальше) там происходил даже безусловный рост экономики и развитие культуры. Историки связывают этот подъём с мудрым управлением сельджукидского визиря (раньше служившего чиновником в аппарате одной из местных династий). Он вошел в историю под почётным прозвищем «Низам аль-Мульк» — «Порядок Царства». Ибо положил начало строительству государственного аппарата империи сельджуков.

Похоже, что турки-сельджуки не были новыми вандалами. Разрушениями не увлекались. Спор идет о том, созидали или нет? Нынешние армянские историки утверждают, что к мирному развитию турки никогда не были способны.

Если мы, даже, сочтём эту (армянскую) точку зрения тенденциозной, следует признать, что в истории мировой культуры турки явно не сыграли такой видной роли, как арабы в раннее Средневековье.

Но была у сельджуков особая заслуга — они помогли разгромить шиитскую бандитско-коммунистическую секту карматов, овладевших большей частью Аравии. (Центром карматского государства был Бахрейн.) Это дорогого стоило[71].

Вот с этой новоиспеченной мусульманской империей Византия и столкнулась. Уже первые схватки показали, что хотя турки-сельджуки внешне очень похожи на тюрок, известных грекам по Балканам, они кое в чем отличаются. Например, сельджуки поразительно быстро, для кочевников, освоили тогдашнюю, достаточно сложную, осадную технику (ещё допороховую).

Опасность с востока надвигалась очень грозная, и Византии пришлось вступить в большую войну. Теперь уже нельзя было обойтись наемниками — русскими, западноевропейскими, тюркскими (печенегами и другими). Пришлось, в дополнение к ним, собирать стратиотское ополчение, некогда славное своими победами. Но его не собирали, видимо, уже полвека. И теперь сыновья и внуки тех, перед кем когда-то дрожали соседи империи, выглядели совсем не геройски. Не только военного опыта, но и положенного оружия у многих не имелось. Сталь была дорога, и хозяйственные мужички потихоньку «перековали мечи на орала (плуги)» в самом прямом смысле слова. (Они несколько поторопились — пророк Исайя призывал сделать это, но только при наступлении времен, когда лев будет мирно лежать рядом с ягнёнком. Не раньше!).

А бесхозяйственные — оружие пропили. Или его ржавчина съела. Много времени и средств надо было затратить, чтобы поднять боеспособность этого войска. Но турки ждать не собирались, и пришлось идти на войну с тем, что было.

В 1071 году при Манцикерте произошла грандиозная битва, предрешившая судьбу Малой Азии. (Турки говорят «Малозигерт». Это на востоке современной Турции, к северу от озера Ван.) Ещё накануне сражения часть тюркских наемников императора перешла на сторону турок-сельджуков. Голос крови оказался сильнее византийского золота. Но этой открытой изменой дело не ограничилось. Очень подозрительно трусливое поведение армянских полков византийской армии. Армяне считались в то время хорошими солдатами. Но у них с греками были сложные отношения.

Лирическое отступление

Часть армян в раннее Средневековье эллинизировалась и постепенно сливалась с греками. Несколько знатнейших византийских родов и даже императоров были армянского происхождения. Но большинство армян сохранило свою самобытность. Они создали свою культуру, свой толк христианства (армяно-грегорианский) и отстаивали автономию своих княжеств. Что приводило армян-националистов к трениям с Константинополем.

Противоречия между главными народами христианского востока — греками и армянами были, конечно, на руку туркам.

И уж совсем плохо, на грани прямой измены, выглядит поведение некоторых греческих военачальников, оппозиционных командовавшему армией императору. Но главной бедой была вышеописанная низкая боеспособность византийского ополчения. Битва кончилась блестящей победой турок-сельджуков. В современной Турции гордятся этой победой.

Это был не конец, а начало средневековых греко-турецких войн. Они продолжались ещё лет 400. Но никогда — ни в Средние века, ни в Новое время (XIX-XX века) — не смогли греки ликвидировать последствий того поражения.

А тогда, в XI веке, турки-сельджуки отлично использовали свою победу, захватив Малую Азию. Особенно поразило христианский мир завоевание турками Никеи (на западе Малой Азии, сейчас турецкий Изник). Этот город был знаменит тем, что в 325 году Константин Великий созвал там первый Вселенский собор — съезд высших христианских церковных деятелей всего мира. Тогда был принят единый Символ христианской веры — основа христианского мировоззрения. И вот Никея попала под власть мусульман и малоазиатская ветвь Сельджуков объявили этот город своей столицей.

Лирическое отступление

Продвижению турок способствовали внутренние смуты, вспыхнувшие в Византии после Манцикертской катастрофы. Византийская империя была государством очень нестабильным. Заговоры, мятежи, перевороты случались там часто. Иногда очень некстати. Конечно, эта нестабильность власти ослабляла империю. Но могла и способствовать выдвижению дельного человека.

Вскоре после битвы при Манцикерте турки-сельджуки уже стояли на берегу Босфора. Это было ещё полбеды. Печенеги, конечно, быстро прознали о делах на турецком фронте и, в свою очередь, затопили Балканский полуостров. Их отряды рыскали у стен Константинополя. (В западной литературе печенегов называют «пацануки» или «пачанокиты». Их самоназвание было «кенгерсы».)