Книга Договор с драконом не предлагать - Ольга Шерстобитова

Я выдохнула, когда он отпустил меня, и даже не сразу поняла, что щурюсь от лучей восходящего солнца. Оно раскрашивало мир в яркие сочные краски, согревало и обещало невероятное счастье.

– Я люблю тебя, Агата. Сильная моя, светлая девочка. Бездна дракона, как же давно я о тебе мечтаю! И знаешь, наверное, буду говорить это каждый день, – выдохнул Ричард, заглядывая в мои глаза.

– Говори, – согласилась я и вновь потянулась к его губам.

Мое признание Ричард наверняка слышал, а если нет – за меня все сказало каждое прикосновение кончиков пальцев, измазанных в волшебной краске.

Раздалось покашливание, и мы оторвались друг от друга.

– Ричард, – улыбнулся Ниар, – во‐первых, Агата ранена и ей нужна моя помощь.

Дракон вздрогнул, встревоженно уставился на меня. Признаться, об этом я думала в последнюю очередь. Все случившееся в заброшенном городе казалось таким далеким… Разве что временами на меня накатывала слабость.

– Агата, – встрепенулся Ричард, мгновенно приходя в себя. – Что же ты молчишь?

– Во-вторых… – продолжил было Ниар, но из-за его спины появился Арнар:

– Во-вторых, Александрина наотрез отказывается покидать Шанрассхолл, пока не встретится с Агатой.

Я охнула и покосилась на Ричарда. Он лишь удивленно приподнял брови.

– Понимаешь, она и есть та самая Алекс, о которой я рассказывала.

– Мне одному кажется, что нас ждут неприятности? – поинтересовался Ниар.

– И в‐третьих, – игнорируя его слова, продолжил Арнар, – нам надо разогнать эту толпу любопытных. Есть идеи?

Ричард задумался, а я почувствовала, что у меня кружится голова. Все-таки произошедшее дало о себе знать. Мир стал терять очертания, и я потеряла сознание.

Глава двадцатая

Открыв глаза, почувствовала себя невероятно отдохнувшей и выспавшейся. В спальне я находилась одна. Здесь царил приятный полумрак. Свет исходил только от огня в камине и одной-единственной зажженной свечи.

Осторожно выскользнула из постели, потянулась и отправилась умываться и одеваться, волнуясь и предвкушая встречу с Ричардом.

Любимая нежно-розовая юбка из плотного атласа в пол, белоснежная блузка с прикрепленным кружевным воротничком, туфельки на низком каблуке. Кажется, я впервые собираюсь к Ричарду именно так – представляя, понравится ли ему тот или иной мой наряд.

Улыбнулась этим неожиданным мыслям и собрала волосы в изящный хвост, перевязав лентой. Теперь главное – найти своего дракона.

Я дошла до двери в гостиную, когда услышала голоса.

– Дед, ну сколько можно! Я не собираюсь убеждать Алекс вернуться во дворец, как бы император этого ни желал и ни просил. Пусть девчонка решает свою судьбу сама, – раздался голос Ричарда.

Немного уставший, встревоженный. Но мое сердце забилось в разы чаще уже от предвкушения встречи с ним.

– Вот же упрямый! – не выдержал Альфред.

– Я просто хочу побыть с Агатой, единственной женщиной, которая значит для меня все, а не решать множество проблем. Они подождут.

– Ты провел с ней двое суток. И мы с твоей бабушкой за девчонкой приглядываем. Разберись лучше с тем, что творится в Шаарисе, иначе факт того, что ты оказался драконом, обрастет такими сплетнями…

– И пусть!

– Ричард!

– Дед, прекращай!

– С Агатой все будет в порядке. Или ты не веришь Ниару? Он наслал целебный сон, который восстановит ее силы. А от ран и следа не осталось.

Ричард не успел ответить, как раздался стук в дверь.

– Ваше императорское величество! – хором воскликнули Ричард и Альфред и, надо полагать, склонились в поклоне.

А мое желание покинуть спальню резко исчезло, и я так и притаилась за дверью.

– Мне даже интересно, в кого моя дочь так упряма, – вздохнул Ренар Иларийский.

Ричард и Альфред благоразумно промолчали.

– И, главное, у меня ощущение, что она что-то скрывает и не хочет делиться этим с семьей!

Осознав, что медлить дальше нельзя, я осторожно вышла из спальни и, заметив императора, сидящего в кресле со стопкой каких-то бумаг в руках, присела в реверансе.

– Агата! – Ричард бросился ко мне и мягко обнял. – Как ты?

– Хорошо, – смутилась я, чувствуя, как от его взгляда и прикосновений по телу разбегается тепло.

– Рад, что вы поправились, илара Таринс, – мягко заметил император, а Ричард разомкнул объятия, позволяя мне поймать взгляд Ренара. Все тот же властный и внимательный.

– Спасибо. Что со мной будет? – спросила я, потому что этот вопрос не мог меня не волновать.

Ренар Иларийский поднялся, подошел к нам с Ричардом.

– Неужели думаете, что я лишу свободы художницу, которая спасла мою дочь?

– Да и войны с драконами тебе не хочется, да, Ренар? – спросил Альфред.

Я вздрогнула от такого непосредственного обращения к императору.

– А ты ничуть не изменился. Даже после смерти, Альфред. И как я терпел тебя столько лет? – хмыкнул правитель.

Мужчины переглянулись и рассмеялись своим воспоминаниям.

– Присаживайтесь и давайте поговорим в спокойной обстановке, – предложил император. – Мне бы очень хотелось узнать, что произошло. Со слов Алекс, вы, Агата, появились в подвале заброшенного дома и спасли ее.

Я кивнула и, чувствуя, как мою ладонь ободряюще сжимает Ричард, коротко рассказала, как все было.

– Вы были знакомы с Алекс раньше? – правильно понял император.

– Да. Простите, ваше императорское величество, но это не моя тайна.

Он вздохнул. Сейчас, находясь здесь, в Шанрассхолле, правитель вел себя не как властный император, а просто как отец дочери, которую он искренне любит и за которую сильно переживает.

– У Алекс нет подруг, она мало с кем общается. Предпочитает много гулять, изучает историю и…

Рисует. Но император об этом знать, конечно, не может.

– Полагаю, во время одной из прогулок ее и заметил Ардар. Он действительно мой сын. Внебрачный, – пояснил Ренар.

Какое-то время в комнате царила тишина.

– Агнес, да? Агнес Райская? – не удержался Альфред. – Мы имеем право знать правду. Мой внук и его невеста не раз спасали жизнь Алекс и рисковали собой.

Император потер виски и посмотрел на Альфреда.

– А ты бы на моем месте удержался? До встречи с императрицей я не был монахом. И Агнес Райская – дочь мелкопоместного дворянина, появившаяся однажды во дворце, – покорила меня своей чистотой и искренностью. Будто ты не знаешь, Альфред, кто меня окружает?