Книга Похититель поцелуев - Л. Дж. Шэн

Я изменила Вулфу Китону, своему мужу.

Конец.

Вулф

Кристен: Все это время она трахалась с ним.

Кристен: К твоему сведению, сейчас они в отеле «Бафало Гроув». Будет лучше, если ты заставишь ее принять душ перед тем, как она ляжет с тобой в постель.

Кристен: Надеюсь, сенатор Китон, вы понимаете, как это будет выглядеть в новостях. Вы официально стали посмешищем штата.

Я читал сообщения Кристен до тех пор, пока глаза не налились кровью. Текст сопровождался снимками. Или, точнее, доказательствами. Доказательствами, которые я вряд ли мог пропустить, поскольку «Твиттер» и «Инстаграм» лопались от тех же снимков, только с разных ракурсов, на которых моя супруга, миссис Франческа Китон, целовалась под дождем со своим бывшим возлюбленным и однокурсником Анджело Бандини. Фотографии напоминали сраную сцену из «Дневника памяти». То, как он ее обнимал. Как она прильнула к нему. Как целовала в ответ. Горячо.

Даже если бы хотел, я не мог оторвать от них глаз. И, честно говоря, не хотел.

Вот, идиот, что получаешь, когда доверяешь другому человеческому существу.

И, более того, Росси.

Я оставил без внимания сообщения Кристен, прекрасно зная, что она оказалась возле колледжа не случайно. Она хотела, чтобы я увидел эти снимки. Хотела, чтобы я узнал об интрижке Франчески и Анджело. Он всегда был третьим лишним в нашем браке. Занозой у меня в боку. А теперь, наконец, Франческа сделала решающий выбор.

Она поцеловала его на глазах у всего мира.

Она. Выбрала. Его.

Нужно отдать должное моей юной вспыльчивой жене. Ей почти удалось меня обезоружить. Виной ее сладкая киска и острый язычок. Самое беспощадное сочетание, что я встречал в жизни, но это еще и нужный призыв к действию.

Я вышел из магазина и направился к машине, собираясь ехать домой, так как отдал жене своего водителя. Я слишком многое отдал своей жене.

И тут я вспомнил. Куда запропастился чертов Смити?

– Привет. Здравствуйте. Привет, – поздоровался Смити, когда я позвонил ему, садясь в машину. Агенты безопасности шли рядом. Протокол запрещал им вести машину за меня. Какая жалость. Потому что я готов был скинуть всех нас с моста Мичиган-Авеню.

– Где ты, к черту, шлялся сегодня днем? – потребовал я объяснений. Судя по его ответу, Смити уже увидел снимки в «Твиттере». Господи боже, а кто их, черт возьми, не видел?

– Она сказала, что вы ее заберете. Что вы не летите сегодня в Спрингфилд. А я утром не видел вашу машину в гараже, поэтому подумал, что она говорит правду.

Так и было. Сегодня я был на двух встречах в центре города. И, как это ни странно, я хотел устроить сюрприз Франческе, приехав в ее колледж, но опоздал, потому что вторая встреча немного отложилась. А во время первой я приобретал рояль Yamaha C-7 для своей несчастной жены. Это должно было стать сюрпризом. Безусловно, в этом раунде моя очаровательная женушка меня сделала.

В руке завибрировал телефон, и на секунду я подумал, что звонит Франческа, чтобы убедить меня в своей невиновности, и посмотрел на экран. Нет. Это был Престон Бишоп, жаждущий крови.

Проклятье, Франческа.

Я перевел звонок на голосовую почту, как и дюжину других звонков от Бишопа, Уайта и Артура Росси, которые, без сомнений, рвались поделиться своими мыслями о сложившейся ситуации. Меня унизили, как в самых страшных кошмарах, и это после того, как я поклялся больше никогда не оказываться в подобном положении. Не после того, как вставал на колени перед Росси.

Единственным человеком, кроме моей жены-обманщицы, который не пытался до меня дозвониться, была Стерлинг. Она не заводила страницы в социальных сетях и не догадывалась о том, что натворила ее «дорогая девочка».

Добравшись домой, я велел Стерлинг ехать в ближайший отель и дал ей десять минут, чтобы собрать вещи, а сам тем временем вызвал ей «Убер». Я не хотел, чтобы она стала свидетельницей моего противостояния с Франческой. Лучше ей не видеть мою неприглядную сторону.

– Надолго? – усмехнулась Стерлинг, швыряя в лежащий на ее кровати чемодан платья и чулки. По ее мнению, между мной и женой все до сих пор было превосходно. Она наверняка полагала, что мы собираемся устроить траходром в каждом углу этого дома. Я бросил взгляд на часы.

Года на два или три.

– На пару дней. Я позвоню, когда закончу.

Когда моя законная жена высунет голову из задницы.

– Чудесно! Развлекайтесь, голубки.

– На то и расчет.

Звонить Франческе, пока она была со своим любовником в гостиничном номере, лишнее. И это безумие. Нет. Остаток дня я просидел на кровати жены и проигрывал в памяти прошлый вечер. Месячные. Черта с два. Не было у нее никаких месячных. Она не хотела мой член потому, что, наверное, была слишком занята размышлениями о своей интрижке с приятелем по учебе.

Меня мучили вина и ненависть к себе после той ночи, когда я взял ее здесь, на этой кровати, думая, что она уже раздвигала ноги для Анджело. Однако на самом деле моей единственной ошибкой стала хронология событий. Потому что в первый раз она, возможно, и была девственницей, но этот поцелуй на людях с Анджело?.. Он был таким же настоящим, как наш, если не больше.

Она изменила мне с мужчиной, которого любила с пеленок.

А я – идиот, который женился на ней, несмотря на очевидные доказательства.

Свадьба Бишопа.

Вечеринка по случаю нашей помолвки.

Поцелуй.

Больше никогда.

Через несколько часов после моего возвращения домой я услышал, как внизу открылась дверь. Моя жена всегда снимала туфли и аккуратно ставила их возле входа, а потом шла на кухню за стаканом воды и поднималась на второй этаж. Сегодняшний день не исключение. Кроме одного: поднявшись по лестнице и зайдя в свою спальню, она увидела меня, сидящим на ее кровати и держащим в руке телефон с горящим экраном и демонстрирующим ее поцелуй с Анджело.

Стакан выскользнул из ее рук и упал на пол. Франческа повернулась, собираясь сбежать, и я встал.

– На твоем месте я бы этого не делал, Немезида, – мой голос сочился холодом и опасностью.

Она остановилась на полпути, стоя ко мне спиной. Ее плечи были опущены, но голова высоко задрана.

– Что именно? – спросила она.

– Не поворачивайся ко мне спиной, когда я в таком состоянии.

– И отчего же? Воткнешь мне нож в спину? – Она развернулась на пятках, а ее лазурные глаза блестели от непролитых слез. Она была храброй, но впечатлительной. Я ошибочно принимал ее слезы за слабость, но больше такого не будет. У Франчески была привычка добиваться в жизни, чего она хочет.

Я наклонил голову.