Книга Хроники Севера - Ларк Аэри

— К нам тоже заезжали дорские жрецы, — задумчиво сказал Халег. — Все пугали гневом богов, требовали строить храмы и приносить жертвы. Отец их быстро отправил восвояси. Больше в нашем владении они не появлялись.

— Наши действовали умнее. Вот мне и захотелось большего. А чего большего можно достичь в наших краях, даже и с грамотой? Работать в конторе какого-нибудь купца меня не тянуло, самому торговать — тоже, про морской промысел я уже не говорю. А потом, когда мне было лет семнадцать, Беранис или кто там еще, занес меня в дархальский порт. Свобода — вот что меня поразило. Громадные парусники отправлялись во все стороны света, в далекие неизвестные земли, населенные самыми разными людьми. Свободы — вот чего я хотел. Чтобы не тянуть опостылевшую лямку изо дня в день, от рождения до смерти.

Халег слушал молча, пытаясь представить себя на месте собеседника, и в чем-то даже понимал его чувства. А бывший пират, глядя куда-то в море, говорил:

— Мечтал я несколько часов, бродя вдоль пристаней чуть ли не с открытым ртом. Вдруг меня окликнули матросы с одного из бригов, пришвартованных почти в самом конце пирса. Одеты они были довольно живописно — кто во что горазд, и все при оружии, сразу становилось понятно, что судно не купеческое. О пиратах я, конечно, слышал, как же иначе, но не думал, что они вот так открыто швартуются практически на территории королевства, сперва решил, что это вольные торговцы, промышляющие где чем и путешествующие в поиске новых товаров по всему северу и востоку. «Эй, парень! — окликнули меня. — У нас освободились места матросов. Хорошую выпивку и веселую жизнь обещаем!» — И они дружно засмеялись. Я стоял в недоумении и нерешительности — мечты мечтами, но так вот бросить сразу все… Хотя младшие дети на мне не висели, и мать была еще в полных силах. Один рослый мужчина со шрамом на виске подошел ко мне и бесцеремонно ощупал мои мышцы на руках. Они у меня были крепкие, и он одобрительно покивал. «Ну что, пойдешь к нам? — повторно спросил он. — Или будешь сосать тухлую вяленую рыбу на берегу?» Я вспыхнул и хотел ответить что-то гневное, но моряк отечески похлопал меня по плечу: «По стати вижу, что из тебя выйдет хороший боец, если не будешь лениться, а там и до капитана, гляди, дорастешь». Что покорило тогда меня больше — радужные перспективы или это отеческое отношение, ведь я рос без рано погибшего отца, не знаю, видимо, все вместе. Я дал себя уговорить.

Пират усмехнулся.

— Сначала меня гоняли, как ленивого ульхаса в караване; бывало, что и палкой вытягивали по хребту, но я быстро учился. Через год стал полноправным членом команды. В ту пору наш бриг занимался в основном контрабандой и немного вольной торговлей, как я и подумал вначале. Дальше Дора на западе и Нарита на востоке мы, правда, не заходили, но и это меня устраивало, мне нравилась новая жизнь. Хорошая выпивка, еда, девки, а денег, по меркам нашего поселка, было просто немерено. Сложно было не купиться на такую жизнь, и я не хотел ничего большего. Случались на корабле и драки, но я быстро научился стоять за себя.

Он задумался на некоторое время, потом продолжил:

— Все изменилось лет пять назад. Сначала помер старый капитан, а помощники, давно уже видевшие себя на его месте, передрались из-за корабля, втянув в это всю команду. Трупов было немало. В результате один из помощников вместе с частью старой команды ушел. Потом рассказывали, что он приобрел себе корабль поменьше и продолжил заниматься тем, чем мы занимались при старом капитане. Второго помощника зарезали, а третий стал капитаном. Кстати, это именно его волосы, — усмехнулся пират, заметив, что юноша то и дело поглядывает на скальп, пришитый к его куртке. — Сволочь была редкостная.

— Он был твоим врагом? — спросил юноша.

— Сначала нет, но это с его подачи наш корабль сперва занялся охотой за малыми торговыми судами, а потом и откровенными грабежами на побережье. Правда, бриг в тот же год разбило во время шторма о Хирденскую гряду — проклятое место! Оставшаяся команда распалась на несколько групп, каждая на своем судне, хотя квартировали мы все в одной и той же гавани, где вы нас и застали. Но убил я Рандора за другое. Один раз он уговорил меня на продажу детей в один из богатых дорских храмов. Говорил, что там вместо постоянной нищеты они будут обеспечены всем. А потом я увидел, что этим детишкам приходится делать там… Даже выкупить обратно я их не смог — жрецы отказались наотрез. Вот тогда я вызвал этого мерзавца на поединок. Правда, сперва мне пришлось его догонять, в ту пору у меня уже появилось собственное судно.

— Он не принял вызов?! — удивился виконт.

— Он послал меня к Беранису и прочим темным богам, обозвав чистоплюем и моралистом. Но я его все же догнал и заставил пристать к одному из малых островков, где мы нередко набираем воду. Там и состоялся поединок. Рандор выбрал кинжалы, которыми он владел лучше многих, но это его не спасло.

После этого я решил было вернуться к честной контрабанде, но доход с нее оказался уже не тот, и команда, сменившаяся с прежних пор на отребье из разных мест, пригрозила бунтом. Я старался избегать откровенного грабежа и работорговли, но, врать не буду, бывало всякое.

— Два года назад люди с вашей стоянки в конце весны напали на один из поселков во владении барона ло’Ринди. Поселок был полностью разграблен, пропали и некоторые жители. — Халег решился наконец спросить о том, ради чего он вызвал пирата на разговор.

Тот отрицательно покачал головой:

— Откуда мне знать имена владетелей какого-то там рыбачьего поселка.

— В этом поселке находились кожевенные мастерские, если это поможет тебе вспомнить. Весь готовый товар, остававшийся на складе, тоже был увезен, — с нажимом продолжил виконт.

— Кажется, припоминаю. Я в тот раз даже не сходил на берег, оставался на корабле. На берегу орудовали молодчики Кенси. У него не было хорошего корабля, зато много людей, поэтому мы нередко действовали вместе.

— Как ты понимаешь, меня сейчас интересуют не шкуры. Во время набега пропала одна девушка, но среди погибших ее не видели, — напрягся юноша.

Капитан сначала хмыкнул, а потом задумался. Через несколько минут он поднял голову и сказал:

— В тот раз я строго-настрого запретил Кенси брать пленных. Мне все это уже поперек горла стояло. Он, правда, все равно приволок с собой двоих, но это были молодые мужчины. Куда он их потом дел — не знаю, но женщин точно не было ни одной.

Последняя надежда Халега найти следы Лерики рухнула, хотя… это значило как минимум то, что девушка не попала в рабство к дорцам, а следовательно, оставалась надежда ее найти. Юноша чувствовал, что Лерика жива, но, увы, его дара не хватало, чтобы отыскать ее. Словно какая-то пелена скрывала все каждый раз, когда он пытался хотя бы почувствовать направление, в котором надо вести поиски. Дальнейшее он слушал не слишком внимательно.

— Может, я бы отошел от этого дела, но куда было податься — в рыбаки, рискующие своей жизнью за несколько ведер рыбы?! — говорил бывший пират. — Наверно, мои навыки пригодились бы на военном флоте, но кто согласился бы взять бывшего пирата — наши края обширны, но слишком тесны, каждая муха знает, кто кем был. За свою жизнь я приобрел немало «доброжелателей», которые не поленились бы сообщить во второй аррал, что я был пиратским капитаном, а дальше финал известный… В Доре меня могли взять, но мне, несмотря на мои занятия, противен их образ жизни в постоянном страхе перед вельможами и перед богами. Считай, что именно ты поставил точку в моей прежней жизни. Посмотрев в твои глаза, я понял, что если не остановлюсь сейчас, то это конец…