Книга Отчаянный шаг - Кейти МакАлистер

— Нет, миледи, — покорно отозвался Кроуч. Шрам, тянущийся через всю его щеку до уголка рта, слегка подергивался. — А что говорят юристы его сиятельства?

Шарлотта забарабанила пальцами в два раза громче и сильно нахмурилась, забыв о возможных морщинках, так ее расстраивала мысль о том, что сказали в своем последнем сообщении никчемные юристы Дэра.

— Ничего утешительного. Пишут, что у Притворщика имеются доказательства его притязаний, но им еще нужно проверить детали. Проверить! — Шарлотта гневно фыркнула, схватила веер Джиллиан и принялась яростно обмахиваться. — Его юрист даже не пытается опровергнуть заявление Притворщика! Он слишком занят, проверяя его. Вот почему я наняла вас, Кроуч. Сделать то, чего не желают делать юристы!

— А я вам сказал, что готов взяться за это дело, но только для того, чтобы выяснить правду, а не для того, чтобы подтасовать факты для вашего удовольствия.

— Ну что за вздор! Я совершенно уверена, что правда и то, что я хочу услышать, — это одно и то же! Только у этих болванов, Данбриджа и Сторма, не хватает мозгов, чтобы заглянуть под очевидное, а если мой муж меня чему-нибудь и научил, так это тому, что внешняя красота — это просто бренная тощая овечка.

Кроуч посмотрел на Шарлотту так, словно у нее вдруг отросли крылья и появился нимб:

— Миледи?

— Внешняя красота — просто бренная тощая овечка. Это значит, нужно копать глубоко, чтобы найти что-нибудь еще, кроме наносного, кажущегося. Это известное изречение, по-моему, из какого-то знаменитого стихотворения или из Библии, не помню точно. Папа читал мне его много лет назад и очень настаивал, что это нужно запомнить. Там еще было что-то про тучных овец, и нужно сказать, что тучные овцы нравятся мне гораздо больше, чем тощие, но, наверное, «внешняя красота — это бренная тучная овечка» звучит гораздо хуже, правда?

Кроуч еще какое-то время моргал, глядя на нее, потом пару раз кашлянул, пробормотал себе под нос «бренная оболочка», и его шрам опять дернулся.

— Э-э… что до нашего дела, миледи, есть еще кое-что…

Шарлотта перестала барабанить пальцами по столу и весьма изящно изогнула бровь.

— Кое-что? И это кое-что доказывает, что Притворщик — просто бесчестный бездельник, решивший набить свои карманы наследством моего Дэра, да еще и титул отнять? Это кое-что может раз и навсегда уничтожить все его претензии и дьявольские планы? Я могу предъявить это кое-что тем болванам, Данбриджу и Сторму, а они могут этим воспользоваться, чтобы превратить его в посмешище перед всем светским обществом?

— Это уж вам решать. Я тут отправил одного человечка поразнюхивать кое-что, и он говорит, что его сиятельство… ну, этот, фальшивый лорд… что он на бобах.

— На бобах?

Кроуч кивнул.

— Поговаривают, что он только и ждет, когда получит титул да наследство. По уши в долгах, а за душой ни гроша, вот что я слышал.

— Негодяй! Наверняка, как только мы докажем, что он мошенник, он попытается навесить на нас все свои долги — скажет, что это из-за нас у него все пошло прахом! У людей такой породы нет ни стыда, ни совести.

— Мне кажется, ради пары грошей человек с такими долгами пойдет на все, что угодно, — задумчиво произнес Кроуч.

Шарлотта сразу сообразила, к чему он клонит.

— Думаете, его можно подкупить, чтобы он отказался от своих нелепых притязаний?

Кроуч пожал плечами:

— Можно попытаться, хуже-то не будет.

— Хм… Мысль неплохая, да только у нас пока денег на взятки нет, так что придется придумать что-нибудь другое. А пока я хочу обсудить с вами еще один вопрос. Насколько я понимаю, лорд Уэссекс вам сейчас жалованье не платит, вы получаете только на питание?

Если Кроуч и удивился внезапной смене темы, виду он не подал.

— Да, миледи.

— Прекрасно. Это значит, что вы ничем важным не заняты. Я хочу, чтобы вы и вообще все свободные слуги каждое утро приходили ко мне домой. Спать, конечно, можете здесь, и я уверена — лорд Уэссекс не будет против, если вы воспользуетесь его экипажем и лошадьми, тем более что это делается ради меня. Жду вас на рассвете. Явитесь к Бэтсфоуму, он сообщит, кому какие обязанности выполнять.

— Обязанности?

— Обязанности. Я пообещала его сиятельству, что мы все будем помогать ему с двигателем, поэтому для выполнения обычной повседневной работы нам нужна лишняя прислуга. Разумеется, разницу в жалованье я вам выплачу. Джиллиан наверняка захочет сделать мне свадебный подарок — я просто скажу ей, что этим подарком будет ваше жалованье.

— Вы просто сама доброта, — произнес Кроуч, и его шрам легонько дернулся.

— А вы что, в этом сомневались? — удивилась Шарлотта, надевая перчатки и собираясь уходить.

— Нет, нисколько. Так насчет расследования в Шотландии — надо думать, вы хотите, чтобы оно продолжалось?

— Безусловно. Я совершенно уверена, что в этом расследовании найдутся необходимые нам доказательства, и мы выясним, что Притворщик вовсе не тот, кем прикидывается. Скажите своему человеку, пусть ищет, пока не найдет то, что нужно.

— Ага. Еще что-нибудь от меня требуется?

Кроуч открыл перед Шарлоттой дверь гостиной.

— Не думаю. Главное, чтобы вы с остальной прислугой были у нас завтра на рассвете.

— Да, миледи.

Шарлотта спускалась по лестнице, составляя мысленный список того, что необходимо сделать до конца дня: написать очень суровое письмо Данбриджу и Сторму и сообщить, что если они забыли, кто их наниматель, то в их услугах никто не нуждается; навестить Каролину и услышать все последние сплетни; и самое главное, выкроить время и почитать книги Дэра, чтобы разобраться в его двигателе.

— О! — воскликнула она, уже занеся ногу на ступеньки кареты, и обернулась к Кроучу. Тот вежливо стоял рядом, и его крюк зловеще сверкал на солнце. — Есть еще кое-что! Может быть, вы или кто-нибудь из слуг разбирается в проектировании и конструировании морских двигателей?

Похоже, Кроуч чем-то подавился, скорее всего воздухом — с кузиной Джиллиан то и дело случалось подобное. Проглотив, он ответил:

— Жаль вас разочаровывать, но нет, никто из нас в этом не понимает, миледи.

— Жалко, — вздохнула Шарлотта, забралась в карету и велела кучеру отвезти ее к дому Каро.

Высокая полная женщина с седыми волосами стояла в гостиной и показывала Каро что-то зеленое. Когда дворецкий доложил о приходе Шарлотты, толстуха спрятала это «что-то» в юбки и быстро выскочила за дверь. Лицо у нее было красное.

— До чего ты докатилась, Каро! Хихикать в собственной гостиной с поварихой! — произнесла Шарлотта, столкнув Веллингтона и усаживаясь на диван.

— О нет! Это… просто… у нее… и это… и она подумала, что мне тоже будет интересно… ой, мамочки! — Каролина разразилась хохотом, из глаз потекли слезы. Шарлотта аккуратно расправила юбки. Мопс радостно завилял хвостиком, ткнулся своей приплюснутой мордочкой ей в щиколотку, она смилостивилась и почесала его за ушками. Веллингтон, счастливо вздохнув, рухнул на пол, положил голову ей на ногу и заснул.