Книга Прими день грядущий - Сьюзен Виггз

– От этого мы не стали лучше, – с жаром возразил Хэнс.

– Если ты не хочешь участвовать во всем этом, так и скажи, – с угрозой произнес Вилли.

– Что сделано, то сделано, – примирительно добавил Микайа. – Лучше давайте продадим товар и отпразднуем завершение дела.

Они получили меньше половины реальной стоимости шкур, но зато хозяин склада из Луисвиля, заплативший им, не задавал никаких вопросов. Мужчины разбили лагерь в лесу над водопадом на Огайо.

Прихлебывая грубое кукурузное виски, Харперы хвастались своими успехами.

– Первое, что я сделаю, – разглагольствовал Вилли, поглаживая новое кольцо, – это сниму комнату и женщину в «Индиан-Куин» в Луисвиле и, возможно, куплю ружье сыну Калебу. В последнее время мальчишка увлекся мужским оружием.

– Я тоже, – согласился Микайа. – А еще вложу часть денег в хорошую игру – покер или брэг.

Хэнс тоже участвовал в пьянке, но без настроения. Он чувствовал себя обманутым, сердился из-за этого, кроме того, его все еще тошнило. Хэнса утешало только то, что теперь он был богат. В конце концов, усталость и огонь виски притупили его разум, и Хэнс отправился устраиваться на ночлег на подушке из хвойных игл под пологом густых сосновых веток. Он уснул со своей долей добычи в кошельке на шее и с ножом в руке, прекрасно зная, что Харперам не стоит доверять.

Небо еще было влажным и темным, когда что-то разбудило Хэнса. Он сонно шевельнулся и открыл глаза, с удивлением увидев, как трое неизвестных вошли в их маленький лагерь. Хэнс ощутил какое-то порочное удовольствие в щекочущем чувстве близкой опасности; его странно веселил внезапный стук крови в ушах.

Один из мужчин – высокий, тонкогубый, с волосами цвета воронова крыла – засунул руку в карман и, осторожно постукивая пальцами по ножу, представился Харперам:

– Билли Вулф, частное лицо с правами шерифа.

Он медленно перевел взгляд с Вилли на Микайа.

В этот момент Хэнс понял, что низкие сосны сослужили ему неплохую службу, защитив от большего, чем плохая погода: он остался не замечен ни шерифом, ни его людьми.

Несмотря на хитрость и проницательность Харперов, их глупость была очевидной: ни одного из братьев не смутил тот факт, что среди них оказался представитель закона.

Наоборот, криво усмехнувшись, Вилли протянул ему флягу с виски:

– Глоток, чтобы согреться, Билли?

Но тут произошло то, чего никто не ожидал. Рукой, быстрой как молния, шериф схватил Вилли за запястье так крепко, что фляга упала на землю.

– Уж очень у тебя на пальце редкая драгоценность, незнакомец, – прорычал он, не отрывая глаз от золотого кольца.

Скрыв удивление, Вилли нервно хихикнул:

– Снял с неизвестного индейца, – объяснил он. Билли с такой яростью вывернул ему руку, что раздался хруст ломающейся кости. Пока Вилли выл от боли, двое других мужчин набросились на Микайю.

– Этот «неизвестный индеец», – прошипел Билли, – был моим братом, и мне известно, что он плыл в Луисвил с грузом шкур.

Шериф бросал в лицо Вилли эти слова, полные яростного осуждения и ненависти.

Харперы попытались сопротивляться. Пока Вилли кусался и отбивался в руках одного из представителей закона, Микайа извивался в других объятиях. Однако братья оказались никудышными бойцами и не смогли отразить столь неожиданную атаку. Они были беспомощны против Билли Вулфа и его крепких молчаливых людей.

Хэнс не стал дожидаться исхода схватки. Держась в тени деревьев, он крадучись выбрался из лагеря. Неожиданно его нога наткнулась на мешок Вилли, в котором лежала доля добычи обоих братьев. Хэнс колебался лишь долю секунды – там, куда направятся Харперы, им не нужны будут деньги. Схватив мешок, он засунул его под рубашку и рванулся навстречу свободе.

ГЛАВА 22

С раздражением запустив пятерню в волосы, Люк вышел из публичной библиотеки, которая располагалась на углу главной площади Лексингтона. Мистер Квик до сих пор не достал так необходимую Люку книгу – том Чарлза Ньюболда, содержащий столь современные идеи по земледелию, что некоторые считали их радикальными.

Честно говоря, Люк не увлекался чтением, но старательно изучал все, что касалось земледелия и скотоводства, обуреваемый желанием увеличить производительность фермы. Впрочем, этим исчерпывались все его устремления. Жизнь Люка протекала достаточно спокойно, не сотрясаемая волнениями и страстями. Правда, была еще Ханна Редвайн, но их отношения были слишком удобными, чтобы думать об этом, как о страсти.

И все-таки Люк чувствовал какую-то внутреннюю неудовлетворенность и сам удивлялся этому. Казалось, он имел так много: любящую семью, которая упорной работой прокладывала себе путь к благополучию на самой прекрасной земле на свете к западу от гор, женщину, которая ничего не хотела от него, кроме доставляемого им удовольствия. У Люка не было видимых причин желать от этой жизни чего-то большего.

Погруженный в свои невеселые мысли, он чуть не столкнулся с маленькой женщиной, одетой в полосатое платье, которая пересекала площадь, держа в руке большую плетеную корзину; шляпа висела на ленте у нее за спиной.

– Извините, – торопливо произнес Люк. – Я… Он осекся и уставился на женщину, пораженный охватившим его чувством невероятного восторга. Забыв даже улыбнуться, Люк с трудом выдавил из себя:

– Здравствуй, Мария!

Она смущенно улыбнулась:

– Здравствуй, Люк Эдер.

Люк понимал, что неприлично так пялить глаза, но ничего не мог с собой поделать. Мария удивительно изменилась с тех пор, как он привез ее шесть месяцев назад в Лексингтон. Ее розовое платье, прикрытое фартуком работницы, было одновременно и практично, и скромно, и кокетливо. Прямые черные волосы девушка зачесала назад и перевязала лентой. Только выглядывавшие из-под платья мокасины выдавали ее индейское происхождение. Картина, которую представляла Мария, стоя перед ним со скромной полуулыбкой и глазами, такими огромными и ясными, как небо над Кентукки, внезапно заставила Люка почувствовать себя странно ожившим.

– Ну? – она первой нарушила затянувшееся молчание.

– Извини, – просияв улыбкой, выдавил юноша. – Я не хотел тебя смутить. Я просто удивился, увидев тебя, Мария. Ты выглядишь так прекрасно, как… как….

– Как белая женщина, – подсказала девушка.

Люк не мог понять, насмехается ли она над ним или же дразнит.

– Ты прекрасна, Мария, просто прекрасна.

– Спасибо, – просто ответила девушка, надевая шляпу.

– Как мальчик?

– Гедеон? Хорошо. Девушки мисс Нелли страшно балуют его.

– Значит, он стал Гедеоном?

– Я решила, раз нам приходится жить среди христиан, то лучше ему носить христианское имя.