Книга История Османской империи. Видение Османа - Кэролайн Финкель

После того как во второй полвине XV века на северных берегах Черного моря появились турки и между их гигантской империей и крымскими татарами установилось нечто подобное симбиозу, политическая обстановка в степи изменилась, и польские, а также украинские дворяне пограничных земель (слово «украина» значит «окраина»), которые и сами не слишком подчинялись центральной власти, стали вербовать казачьих воинов для защиты своих поместий от набегов татар. Вскоре после 1538 года, когда султан Сулейман провел успешную военную кампанию против своего непокорного вассала Молдавии, он объявил новой провинцией империи участок северного побережье Черного моря, протянувшийся от Днестра до Буга. Последующие нападения казаков на опорные пункты, а также на пастухов и странников, вызвали обеспокоенность османского правительства, поскольку казаки захватывали тысячи пленников, а также домашний скот, оружие и самое разнообразное личное имущество в регионе, который согласно указанию султана должен был стать безопасным.

В 50-е и в начале 60-х годов XVI века во главе казаков стоял украинский князь Дмитрий Вишневецкий. Он объединил их против татар и следил за строительством крепости на одном из островов, расположенных ниже днепровских порогов (приблизительно в 375 километрах вверх по течению от устья реки), которая стала их главной базой в этом регионе. Создание этого административного центра стало первым шагом на пути формирования особого, казачьего образа. Вишневецкий предложил свои услуги Московии и напал как на Молдавию, так и на новую османскую провинцию. В 1556 году он атаковал Канкерман — главный опорный пункт новой провинции. Но причинив значительный ущерб городу и его окрестностям, он отступил, а в 1563 году был взят в плен и казнен в Стамбуле. Турки считали, что эти набеги нарушают состояние мира, в котором формально пребывали Польско-Литовское государство и Османская империя: еще до того как в 1569 году была создана Речь Посполитая и отношения польского монарха с казаками, которых он хотел использовать для защиты своего государства, только начинали приобретать упорядоченный вид, султан уже направлял ему, формально являвшемуся владыкой казаков, претензии по поводу их вторжений в зоны, которые турки считали входящими в сферу своего влияния.

Постепенно казаки расширили масштабы своих опустошительных набегов и уже не ограничивали их только степью. Начиная с последней четверти XVI века, почти полная безопасность османского mare nostrum, каким являлось Черное море и его берега, стали грубо нарушать днепровские казаки, которые выходили в море на своих чрезвычайно маневренных длинных лодках, атаковали поселения, находившиеся на побережье Румелии и даже подходили к Босфору. В 1614 году они появились у северного побережья Анатолии. Совершив набег на порт Синоп, они, судя по всем источникам, причинили ему огромный ущерб. По словам интеллектуала того времени, Катиба Челеби:

Они, с помощью указаний изменников, бежавших из исламской земли, подошли к крепости Синоп на побережье Малой Азии и, неожиданно проникнув в эту старинную цитадель, нанесли ей большой ущерб… они взяли [с собой] товары и семьи, которые они ограбили, и ушли в море.

Турки мало что могли противопоставить этому невидимому и стремительному врагу.

В 1603 году после смерти своего отца, Мехмеда III, на престол вступил султан Ахмед I. Спустя два года Насух-паша, отвечавший за действия правительства по подавлению мятежников джелали, убедил его в том, что только присутствие султана во главе имперской армии заставит мятежников отказаться от борьбы. Он аргументировал это тем, что в 1596 году его отец был на поле битвы при Мезе-Керестеше, в Венгрии, и тогда турки одержали победу. Но присутствие Ахмеда в армии оказалось совсем недолгим. Когда в ноябре 1605 года султан вместе с армией подошел к Бурсе, он заболел, выпив воды, стекавшей с горы Улудаг. Вот что об этом написал английский посол Генри Лелло:

…сам император оказался в той обстановке, к которой он не привык и выпил той воды, которая стекала с заснеженных холмов и повредила ему желудок так, что он заболел и пожелал снова оказаться дома, потому что не было никаких сил идти вперед.

Один венецианец также сообщал о впечатлительности юного султана:

В своем саду Ахмед чувствовал себя более счастливым, нежели в Анатолии, где рыскали волки, где изголодавшиеся люди ели траву и зловонные трупы падших лошадей и верблюдов и просили милостыню у проезжавших всадников.

Неприятные впечатления склоняли султана скорее к примирению, чем к противостоянию, и он позволил некоторым из самых известных главарей джелали и их сторонникам, которые в то время стояли лагерем возле Бурсы, получить звания османской армии. Но когда спустя год война в Венгрии завершилась, османское правительство наконец смогло переключить внимание с западных рубежей империи и сосредоточить все свои силы на решении восточных проблем: подавлении мятежей в Малой Азии и продолжению войны в Иране.

Еще одним заметным главарем мятежников джелали был человек по имени Календероглы Мехмед, который возглавил свой первый крупный мятеж в 1605 году в западной Малой Азии. В 1607 году, когда великий визирь Куйюку Мурад-паша совершал переход через всю Анатолию, чтобы подавить мятеж Канбуладоглы Али-паши в Сирии, он предлагал Календероглы должность губернатора административного района, входившего в провинцию Анкара. Календероглы принял это предложение, но жители города Анкара захлопнули перед ним ворота своего города. Разочарованный безуспешной двухнедельной осадой, он двинулся на запад, чтобы снова напасть на Бурсу: город пал, но продолжала держаться его внутренняя цитадель. Несмотря на известие о том, что Куйюку Мурад одержал победу над Канбуладоглы Али, паника в Стамбуле не прекратилась, потому что жители города были уверены в том, что в него войдет Календероглы. Пристально следивший за этими событиями армянский священник Григор из Кемаха писал о том, как боялись в Стамбуле того, что мятежники сумеют незаметно войти в город. Султан приказал брать под стражу всех лиц подозрительного вида, если никто не пожелает за них поручиться. Где только возможно, пытались найти людские ресурсы, необходимые для оказания сопротивления мятежникам, в том числе и среди жителей Стамбула, о чем сообщал тогдашний французский посол Салиньяк. Но, по его мнению, они «умерли бы от страха еще до начала схватки».

Остановившись на некоторое время в районе, расположенном западнее Бурсы, Календероглы и его люди затем двинулись на юг, в западную часть центральной Малой Азии, а летом 1608 года повернули на восток, чтобы там продолжить свои разбои. Возвращаясь из Алеппо, после победы над Канбуладоглы Али, Куйюку Мурад-паша надеялся разгромить мятежников, находившихся в центральной малой Азии, между его возвращавшейся с юго-востока армией и армией, которая была выслана ему навстречу из Стамбула, после того, как закончились провалом новые попытки подкупить главарей мятежников джелали, пообещав им назначения на государственные должности. Несмотря на традиционные проблемы снабжения, опыт и мастерство Куйюку Мурада как военачальника и его способность поддерживать верноподданнические чувства в своих подчиненных в конечном счете позволили ему 5 августа 1608 года разбить силы Календероглы в сражении у перевала в самом центре горного массива Тавр, расположенного к северо-востоку от Аданы.