Книга Совершенство - Клэр Норт

Байрон сложила палочки вместе, потом подняла руки и осторожно переплела пальцы, сознательное действие, физическое напоминание самой себе быть или не быть чем-то еще. Нейролингвистическое программирование: резиновый ремешок на запястье. Вжик – и я нечто другое, вжик – и я спокойна. Она была спокойна, она была само спокойствие.

Вжик-вжик. Что бы я ни делала в этот момент, я в ужасе.

Медленно, понимая или не понимая, нахмурив брови, сжав губы: Байрон обдумывала ситуацию.

Обдумывать: прокручивать в голове. Думать тщательно и осторожно.

Как коротко, как быстротечно цветенье лилий в поле.Мы – как они, о да!Мелькают и летят наши года,Ведь жизнь есть миг, не боле.

Может ли знание сдержать слезы? «Подумай», стихотворение, автор Кристина Россетти (1830–1894). Заполняет ли знание то место, что предназначено для фантазий, воображения, мечтаний о друзьях и любви? Заполняет ли дыхание пустоту, где во мне должно быть человеческое, взращенное и вскормленное человеческим опытом, опытом людей? Неужели я ничто больше, кроме этого?

(Поиск по «Гуглу»: идеальная женщина. Губы, как у знаменитости Икс, волосы, как у знаменитости Игрек, муж, машина, дом, кольцо с бриллиантом, молодая, белая, ребенок, может, двое детей – было время, когда мне хотелось стать идеальной, ничто не стояло у меня на пути, потому что не было никого ни вокруг меня, ни позади меня, ни рядом со мной, только я сама, только моя воля, Ницше, воля к власти, христианство, торжество слабости, слова, всегда слова, и мысли, и слова, и заткнись, заткнись, заткнись!!)

Затем она произнесла:

– Быть забытой – значит быть свободной. Вы же это знаете, не так ли?

Легко брошенная фраза, маленькая частичка большого спора. Я услышала эти слова и так сильно врезала обеими руками по столу, что суп выплеснулся через край ее чашки, звякнули приборы, она вскочила на ноги, а я выкрикнула, срываясь на визг:

– Я никогда не была свободной!

Мой голос прозвучал так, что хозяйка чуть присела. Он перекрыл все остальные шумы, так что наступившее молчание заполнило ресторанчик и сделалось оглушительным.

Я – мое дыхание. Я – мое неровное и прерывистое дыхание. Я – ярость. Я – мои слезы. Когда они брызнули? Я – несправедливость, я – проклятие. Я здесь, я реальна, запомни меня, запомни все это, как кто-то может забыть? Как ты можешь глядеть на мои покрасневшие глаза и покрывшееся пятнами лицо, слышать мой голос и забыть меня? Ты вообще человек? А я?

Наконец она сказала исполненным доброты голосом:

– Ну, хорошо.

Я – мои пальцы, вцепившиеся в стол.

Я – стол.

Сооружение из пластика и металла.

Я – холод.

Я – темнеющее снаружи небо.

Я – бьющееся о берег море.

Слезы – всего лишь соленая теплая вода у меня на лице – ничего больше. Химические соединения. Муцин, лизоцим, лактоферрин, лакритин, глюкоза, мочевина, натрий, калий – вот что такое слезы. Биологический механизм смачивания глазного яблока. Любопытный факт: слезы от эмоций несколько отличаются по химическому составу от базальных или рефлекторных слез.

Я – знания.

И тут Байрон повторяет с такой добротой в голосе, пожилая женщина, улыбающаяся мне через стол, возможно, борющаяся с искушением взять меня за руку:

– Ну, хорошо.

Я заставила ее записать условия нашей договоренности.

Уай: по получении базового кода «Совершенства» Byron14 обязуется предоставить Уай, как только это представится возможным, информацию и доступ к процедурам, которые смогут сделать ее запоминающейся.

Подписано обеими.

Никто из нас не высказал предположений, что произойдет в случае нарушения договора. Это было бы неучтиво.

Я сфотографировала салфетку с нашими договоренностями. Она тоже. Затем я заставила ее сфотографировать меня, мое лицо вместе с салфеткой. Она спросила: зачем; я ответила: чтобы запомнить.

Во второй раз она не стала спрашивать, зачем.

Мы доели ужин, и она рассказала мне анекдот про рыбу, когда-то услышанный от одного российского олигарха. Он оказался длинным и на удивление похабным.

Я чувствовала на лице соленые полоски от высохших слез, но это были чьи-то чужие слезы. Я была лишь своим голосом. Я рассказала ей анекдот о патриархе, раввине и мулле.

Она смеялась искренне и от души, а когда принесли счет, она расплатилась, не задавая вопросов, посмотрела на совсем уже потемневшее море и спросила:

– Как мы будем поддерживать связь?

– Я пошлю вам сообщение с инструкциями. Сохраните салфетку как напоминание о наших обязательствах.

– Я вряд ли их забуду.

– Нет, – беззлобно ответила я. – Забудете. Но я помогу вам их вспомнить.

– Мы договорились, хотя я и не понимаю ваших условий.

Мы пожали друг другу руки. На фалангах пальцев ее правой руки ощущались тонкие мозоли, застарелые и размягченные от повторения какого-то действия. Мне стало интересно, есть ли у нее дети, и подумала, что если есть, то они наверняка ее очень любят.

– Вы поразительная женщина, Уай, – задумчиво произнесла она. – Как это ни странно, я рада, что познакомилась с вами.

– Меня зовут Хоуп, – ответила я. – Вам еще представится возможность познакомиться со мной вновь.

Я дождалась, пока хозяйка убрала со стола, положила салфетку на стол рядом с флэшкой, вежливо улыбнулась и исчезла.

Глава 57

Чего мне не хватает, когда меня забывают:

• Дружбы

• Любви

• Общества

• Правды

• Понимания

• Перспективы

То, что невозможно делать одному:

• Воздвигать памятник

• Целоваться

• Получать рекомендации

• Играть в покер

• Обсуждать проблемы с другом

Вопрос: стоит ли позволить Филипе ввести электроды мне в мозг, тем самым стирая все особенности того, кто я есть и во что верю, если это позволит мне сделаться запоминающейся?

Я лежу всю ночь без сна, но ответа нет.

Глава 58

Паром обратно в Мокхпо.

Байрон плыла на нем, сидела на том же самом месте, сдвинув брови и положив сжатые в кулачки руки на колени. Спала ли она прошлой ночью? Под глазами у нее залегли темные круги, возможно, ей не давал заснуть шум прибоя.

Пару раз я прошла мимо нее, и всякий раз она выглядела изумленной, поражаясь тому, что наблюдательность ее подвела.