Книга Совесть королям - Мартин Стивен

Джейн рассмеялась, поблагодарила его, хотя в душе была слегка раздосадована. Во дворце имели привычку в последнюю минуту менять планы, а то и обходились без таковых вообще. Более того, на бракосочетаниях высокопоставленных особ сейчас все больше входило в моду выставлять напоказ детей — их превратили едва ли не в своего рода аксессуары, одевали в самые модные наряды, будто кукол. «Что ж, если им так хочется увидеть моих детей, они их увидят», — подумала Джейн. Правда, Уолтер явится ко двору в более чем скромной курточке и панталонах, а юная Анна — в простеньком платьице. Никаких фижм, никаких рюшей, никаких драгоценностей.

Стоило Джейн вывести детей к поджидавшей во дворе карете, как сердце ее наполнилось каким-то недобрым предчувствием. На козлах сидел не верный Джон, а Николас, один из помощников кучера. И хотя его семья давно, уже многие годы, состояла в услужении у Грэшемов, до этого он ни разу не брался за поводья, а ведь везти ему предстояло столь ценный груз, как господских детей. Не развеяло тягостных подозрений Джейн и то, что Джон якобы накануне перебрал в таверне и не вернулся домой, чего раньше за ним никогда не замечалось. О случившемся Маниону наверняка доложили бы еще утром, но тот уехал рано вместе с хозяином. Поставить в известность о происшествии Джейн никому и в голову не пришло.

— Скажи, Николас, вы можете доставить нас в целости и сохранности? — обратилась она к слуге вроде бы в шутку, после чего села в карету. От Джейн не укрылось, что кучер подозрительно бледен, однако она отнесла бледность на счет волнения — ведь ему впервые выпала честь править экипажем, в котором сидела сама хозяйка и ее дети. Николас ничего не ответил и лишь махнул рукой — мол, ничего, справимся!

Процессия собралась во дворе, как и велел Грэшем.

Двое верховых впереди, двое по бокам и двое сзади. Рядом с Николасом уселся еще один слуга, вооруженный на всякий случай пистолетом. Огромные ворота распахнулись, и процессия во всем блеске выехала на Стрэнд. Гарцевавшие впереди верховые, зная, что путь их лежит в Уайтхолл, повернули коней налево.

Николас щелкнул кнутом, прикрикнул на лошадей и почему-то свернул направо. Оглянувшись на стук копыт, прохожие в ужасе увидели, что на них, набирая с каждым мгновением скорость, несется запряженная прекрасными лошадьми карета. Люди стали разбегаться, раздались крики.

Джейн почувствовала, как ее резко качнуло, и тотчас поняла, что они свернули не в ту сторону. «Боже, — подумала она, — не иначе как Николас заметил какую-то опасность».

Ехавшие впереди всадники не сразу поняли, что кареты позади них нет. К тому моменту как они остановили своих скакунов, та уже исчезла из виду. Слуги стали растерянно переглядываться, потом развернули коней и понеслись вдогонку за экипажем. В их ушах эхом отдавались наставления, данные им Манионом: всякий раз жди какой-нибудь неожиданности. А ведь они, как и полагалось, ехали впереди кареты, расчищая путь, гордясь тем, что состоят на службе у первого барона Грэнвилла. Слугам тотчас стал понятен весь ужас случившегося. А каковы будут последствия? Завтра их с позором выставят за порог, и тогда кто, скажите на милость, примет таких разгильдяев к себе на службу? Охватившая слуг паника еще больше отбила у них способность здраво мыслить, и они погнали лошадей не дальше вдоль Стрэнда, а к воротам лондонского дома.

— Вон там! Смотри! — крикнул тем временем Николас, махнув рукой своему соседу по козлам.

Тот непонимающе посмотрел на него, затем перевел взгляд туда, куда ему указывал кучер. В следующее мгновение кто-то резко толкнул его в бок, и слуга полетел вниз — прямо под копыта скакавшей слева от кареты лошади. Еще мгновение — и от бедняги осталось лишь кровавое месиво. Сама лошадь споткнулась и упала, сломав ногу, а ее всадник, отлетев на приличное расстояние, кубарем покатился на землю. Лошадь билась в конвульсиях, ездок остался недвижим.

Оставшиеся пятеро всадников оторопели, отказываясь верить собственным глазам. Что стряслось с Николасом? Уж не дьявол ли в него вселился? Или он заметил что-то такое, чего они сами не разглядели?

Впрочем, замешательство длилось недолго. Карета с грохотом неслась по направлению к Сити — тесному лабиринту узеньких улочек. Свернув налево, Николас направил экипаж вдоль шумного переулка, который вел к реке. Он знал, что это значит, знал заранее. Николас бросил лошадей, которые были теперь все в пене, в узкое горлышко переулка. Инстинкт подскажет животным, как поступить.

Лошади устремились вперед, вдоль бедных домишек, тянувшихся по обеим сторонам улицы, и вскоре карета оказалась зажата с обеих сторон, словно пробка в бутылке.

Сопровождавшие карету всадники не ожидали, что экипаж свернет вправо. Оказавшиеся с внутренней стороны резко натянули поводья, так как карета грозила на повороте раздавить их о стену. Испуганные лошади в панике заметались. Единственный всадник, сопровождавший карету с внешней стороны, пронесся мимо. Двое скакавших сзади едва успели остановить коней. Те встали на дыбы, но оба всадника сумели их осадить, дали шпоры и погнались за удаляющейся каретой. В этот момент двое мужчин, прятавшиеся в переулке, натянули поперек улицы две веревки — одну на уровне лошадиной морды, другую — на высоте головы наездника. Обе лошади, заметив первую веревку, инстинктивно опустили головы и на полном скаку понеслись на вторую, однако споткнулись и упали. Всадники, не выпуская из рук поводьев, полетели вперед. Один наскочил на веревку грудью, другой — горлом.

Оба рухнули на землю, а в следующий миг по переулку прогрохотала обычная крестьянская повозка. Ее возница перерезал поводья, и его лошадь ускакала прочь. Повозка перегородила собой узкий переулок. Откуда ни возьмись в переулке появились четыре человека с дубинками в руках.

Три оставшихся всадника эскорта перестроились. Никому из них нельзя было отказать в мужестве. Все были готовы сквозь землю провалиться от стыда. Они подвели хозяина и хозяйку, и теперь ей и детям грозит несомненная опасность. Не проронив ни слова, слуги подхлестнули лошадей и устремились на барьер в надежде взять его одним прыжком и догнать хозяйку. В следующее мгновение раздался свист арбалетных стрел. Ржание раненых лошадей заглушило предсмертные хрипы людей.

Одна из лошадей, падая, налетела на крестьянскую повозку и сломала ее колесо. Повозка слегка развернулась. В перегородившей переулок баррикаде образовалась брешь, вот только не нашлось никого, кто мог бы ею воспользоваться.

Впрочем, нет. Кое-кто нашелся.

* * *

Когда Юный Том доставил хозяйке записку, он дал себе пару минут, чтобы отдышаться. Слуга привык, что горничные и без того вечно отпускают замечания в его адрес. Что же они скажут, когда увидят его запыхавшимся и взмыленным? Юный Том и так произвел в доме переполох, прибежав с посланием от хозяина. Во дворе уже начали седлать лошадей и готовить карету. Что ж, значит, ему можно пройти на кухню и потребовать свой законный кусок хлеба с сыром. Ведь он свое дело сделал, верно? Неожиданно ему в голову пришла мысль, которая оказалась даже сильнее голода. А как же лошади? Человек, который вышел от его хозяина, сказал, что найдет мальчишку, который присмотрит за лошадьми. Вдруг незнакомец не сдержал своего слова и кони останутся без присмотра? А Юный Том отвечает за них головой.