Книга Вывихнутый век. Кто его вправит? Хаос, конфронтация, интеграция - Елена Пономарева

Всемирно известный советский дипломат А. А. Громыко, вошедший в историю как «мистер Нет», сформулировал три золотых правила дипломатии сверхдержав.

1. Требуйте то, что вам никогда не принадлежало.

2. Предъявляйте ультиматумы, а как выход из создавшегося положения предлагайте переговоры. Всегда найдутся люди, которые клюнут на это.

3. Начав переговоры, не уступайте ни на шаг. Они сами предложат вам часть того, что вы просили. Но и тогда не соглашайтесь, а выжимайте большее. Они пойдут на это. Вот когда получите половину или две трети того, чего у вас не было, тогда можете считать себя дипломатом.

Думаю, Вы согласитесь со мной, что следовать этим правилам может лишь настоящий боец.

И еще одно замечание, чтобы развеять миф о миролюбии дипломатии вообще. Довольно известный американский дипломат Ч. Тейлер, служивший в период Второй мировой войны и в самый разгар Холодной, сделал очень верное замечание. «Дипломатия имеет дело не с истинными и ложными, а конфликтующими интересами. Она ищет компромисс не между законными правами, а между национальными притязаниями». Ключевое слово здесь – притязания. Собственно такое понимание дипломатии – как способа достижения национальных интересов во внешней политике – позволило премьеру Госсовета КНР Ч. Эньлаю утверждать, что «всякая дипломатия есть продолжение войны другими средствами».

Подобных примеров можно привести великое множество. Так что дипломат – это боец, главное оружие которого знания, аналитический ум и преданность Родине.

– Как бы Вы охарактеризовали обстановку, в которой работают наши дипломаты? Каковы основные направления современной российской дипломатии? Кто наши союзники и кто противники? И насколько эти категории относительны?

– В любые времена дипломатическая служба – не только торжественные приемы и брызги шампанского. Сложность работы дипломата связана прежде всего с конкретным местом его пребывания. Она зависит от того, какие отношения существуют между странами, а также от задач, стоящих перед дипведомством.

Например, в период Холодной войны трудно, порою невероятно трудно было работать в США, Великобритании, ФРГ, но при этом очень просто и даже комфортно – в Болгарии, Чехословакии, после 1959 г. на Кубе и в целом ряде других стран. Кроме того, надо помнить, что дипломатическая неприкосновенность не является, к сожалению, надежной защитой. Вспомним массовую резню, устроенную исламскими фанатиками, в русском посольстве в Тегеране в 1829 г., когда был зверски убит глава дипмиссии А. С. Грибоедов. Из самых последних эксцессов – нападения радикальных националистов на посольство России в Варшаве (2013 г.) и в Киеве (2014 г.). Тогда обошлось без жертв. Не раз нападениям, где были и человеческие жертвы, подвергались посольства Соединенных Штатов.

В настоящее время, как и раньше, есть места спокойные, есть беспокойные. Так, многие российские дипломаты мечтают о месте в посольстве в Минске и Астане, в Гаване и Риме, Лиссабоне и Мадриде. Другим же, наоборот, нравятся трудности, необходимость их преодоления. Так что не только обстановка (отношение к России в стране пребывания) определяет сложность работы – конкретные люди могут либо усугубить положение, либо смягчить его.

Классическим примером последнего тезиса является деятельность выдающегося советского дипломата А. Ф. Добрынина, который почти 25 лет проработал послом в США. Именно ему принадлежит важнейшая роль в разрешении Карибского кризиса. В историю вошла тайная ночная встреча Добрынина с братом президента США – Р. Кеннеди. Ее итогом стал компромисс: демонтаж советских ракет на Кубе в обмен на устранение американских ракет из Турции. Особые отношения сложились у Добрынина с Р. Никсоном и его советником по делам национальной безопасности Г. Киссинджером. Свидетельство тому прямая закрытая телефонная линия, которая была проведена между посольством СССР и Белым домом. Напомню, все это имело место в разгар Холодной войны.

Иными словами, дипломатическая работа сложная, но чрезвычайно интересная.

Что же касается второй части Вашего вопроса, то основные направления отечественной дипломатии изложены в Концепции внешней политики РФ и в общем виде представляют две большие группы: глобальных и региональных проблем. К первой группе относятся проблемы, связанные с поддержанием международной безопасности в самом широком понимании, начиная от противодействия пересмотру роли ООН и заканчивая борьбой с международным терроризмом. Ко второй – региональные приоритеты внешнеполитической деятельности России, первое место в которых занимает постсоветское пространство. Далее идут Европа, США, Азиатско-Тихоокеанский регион, Ближний Восток, Латинская Америка и Африка. Хотя перечисление направлений внешней политики носит относительный характер. Например, помимо урегулирования украинского кризиса для нашей страны не менее важным является локализация сирийского и, в идеале, ликвидация т. н. «Исламского государства», а значит, и ближневосточная тематика, сегодня является приоритетом для России.

Что же касается понятий «союзники» и «противники», то относительность в этом вопросе, конечно, присутствует. Но лишь частично. Дело в том, что История все уже давно определила. Поэтому справедливо говорить об исторических союзниках и исторических противниках. В этом смысле англосаксы (прежде всего, британцы) никогда не были и не будут нам союзниками. Партнерами – да. Как это было в период Второй мировой войны. Но как только из этой войны историческая Россия – Советский Союз – вышла победителем, англичане провозгласили идеологию Холодной войны.

Настоящими и единственными союзниками у России были и остаются, вспомним Александра III, армия и флот. И это объяснимо. Дело в том, что в политике, логичным продолжением которой является дипломатия, правят интересы, которые могут меняться в зависимости от ситуации. А значит, бывшие союзники могут стать противниками. Причем весьма агрессивными. Примеров масса – сегодня это вся Восточная и Юго-Восточная Европа, т. н. государство «Украина».

Почему так происходит? – вопрос не праздный. Во многом от ответа на него зависят отношения России с другими странами.

– Нам на Южном Урале не очень спокойно в связи с событиями в Сирии. Какой Вы видите обстановку на казахстанском и среднеазиатском направлении?

– Действительно, мы живем в очень неспокойные, тревожные времена. В условиях усиления и даже ожесточения борьбы за влияние, за территории и ресурсы нужно быть готовыми к самым разным сценариям мирового развития. Сохранение своего суверенитета в таком конфронтационном мире требует не только наличия мощной армии, самодостаточной экономики, но и стратегического видения. Собственно стратегия предполагает не только предвидение возможных рисков, но и осуществление превентивных мер по их локализации и нейтрализации.

Одним из способов минимизации негативных сценариев развития, связанных с угрозой радикального ислама, с проникновением террористических групп из зоны полыхающего Большого Ближнего Востока, видится создание эффективных институтов (не только экономических, но и силовых) евразийской интеграции. Только совместными усилиями можно обеспечить региональную безопасность. Поэтому необходимо всячески укреплять и развивать Евразийский экономический союз и ОДКБ. Еще одним значимым, а в современных условиях – просто незаменимым, является Антитеррористический центр стран-членов СНГ. Если названные институты будут четко и быстро координировать не только между собой, но и с национальными структурами, то большой беды, уверена, удастся избежать.