Книга Рыцарь или трус - Саша Мэри Миллер

— Будем откровенны, — сказал Ройанс. Пламя бросило красноватый отблеск на его седую голову. — Мальчику самое время не просто жениться и завести детей, но еще и давно пора уладить отношения с леди Марклой. Вопрос в том, захочет ли он?

— Захочет, если вы на него надавите, — сказала Иса.

— А леди? Что скажете вы, Маркла?

— Я давно уже хочу, чтобы Харуз стал моим мужем. Но мне казалось, что просто не время поднимать этот вопрос. — Маркла залилась краской. Иса не верила глазам своим — ее королева шпионов, женщина, которая знала жизнь куда лучше, чем любой придворный мог бы представить, покраснела!

— Я не знаю, когда грянет беда с севера, — сказал Роайнс, — да и будет ли это вообще. Никаких знамений нет, одни слухи. Но я не вижу причины, чтобы вы с Харузом оставались невенчанными, поскольку все видят, как вы прекрасно подходите друг другу. Да, между вами есть родство, но достаточно дальнее, так что вряд ли это может помешать вам стать мужем и женой. Не понимаю, что так долго удерживало его, разве что, как и многие мужчины, он не считал женитьбу достаточно важным делом. — Он встал, поклонился Маркле и взял свой плащ. — Я иду к Харузу, чтобы поторопить его с предложением. А вы можете заняться подготовкой к свадьбе.

С этими словами он откланялся. Исе пришлось успокаивать Марклу, которая рыдала от счастья и клялась в вечной верности, хотя больше всего королеве хотелось сейчас остаться наедине с собой. Сейчас, когда брак Марк и Харуза можно считать уже устроенным, надо было сделать еще одно важное дело, которое она слишком долго откладывала из-за повседневной суеты.

Выставив высокородных гостей из своих комнат, вдовствующая королева Иса пошла к маленькой потайной двери. Она поднялась по лестнице в башню, где всегда находила уединение для размышлений или занятий магией.

Она вошла в комнату, заперла за собой дверь и осмотрелась. Четыре больших окна выходили на восток, запад, север и юг. Сейчас вместо прозрачных занавесей окна были закрыты тяжелыми шерстяными шторами. Давным-давно, в юности, когда Иса еще не увлеклась тайными искусствами, в окнах, даже во время перестройки замка, стояли цветные витражи, открывавшиеся наружу. До того как несвоевременный холод стиснул Рендел в своих ледяных пальцах, эти окна почти всегда были распахнуты настежь, и здесь было самое лучшее место, чтобы подышать приятным вечерним ветерком. Сейчас Иса радовалась, что тут почти совсем не дуло.

Большое кресло, вырезанное из кроваво-красного дерева такой твердости, что для работы с ним требовались очень острые инструменты и большая сила, стояло в середине круглой комнаты, а перед ним был круглый стол из такого же дерева. На столе лежала магическая книга.

Старая королева высекла искру, разожгла приготовленную загодя жаровню и подошла к гораздо более маленьким стулу и столу, не столь украшенным резьбой, как большие. Там она сняла свой чепец и смыла пудру — все, что ей требовалось с тех пор, как она вернула себе красоту молодости. Для лучшего действия магии требовалось, чтобы на ней было как можно меньше косметики и украшений. По привычке Иса зажгла свечу и поставила ее рядом с зеркалом, любуясь на свое отражение. Теперь в ее волосах не было ни единой серебряной нити. Они блистали медью, соперничая цветом с красным деревом кресла. Когда Иса вытащила шпильки, кудри рассыпались по плечам яркими блестящими волнами. На миг ей показалось, что весь свет мира сосредоточился в этой высокой комнате замка Ренделшам, чтобы отразиться в ее волосах.

Вдовствующая королева старалась не думать о Флавьель, бывшем Флавиане, которого она взяла на службу, о заговоре, в котором колдунья почти преуспела. Иса рассказывала ему — ей — обо всем. Даже о выкидыше у Ясенки, когда та потеряла ребенка Оберна. Теперь она понимала, что ее просто использовали в качестве источника сведений, важных и не очень. И если бы не этот простофиля Рохан и его такое своевременное выступление против Флавьель, кто знает, чем бы все кончилось? Иса понимала, что должна быть благодарна Рохану, но приязни в себе вызвать не могла. Опять, как часто бывало, когда она думала о нем, в голове у нее закрутилась какая-то смутная мысль, но какая? Иса никак не могла ее поймать.

Ладно Флавьель убралась, и Иса понимала что теперь ей надо восстановить власть в королевстве и свою собственную силу, чтобы ее планы не пошли прахом. Четыре Кольца сверкнули в пламени свечи. Старая королева постаралась убедить себя в том, что то движение, которое она ощутила когда колдунья была разоблачена, а король Перес заявил о своей власти, было всего лишь плодом ее воображения. Кольца крепко сидели на ее пальцах, и тут они и останутся. Она уж позаботится об этом.

Иса взяла красный бархатный плащ с капюшоном, радуясь тому, что одета тепло. Жаровня еще не согрела воздух в комнате. Королева надвинула капюшон на голову и закрепила его простой шпилькой, а не драгоценной, которые обычно носила. Она подошла к накрытой шелком клетке, разбудила сонного летуна и достала его из гнездышка. Затем уселась в большое кресло и усадила летуна к себе на колени. Взяла книгу и открыла ее на заложенной странице. Прежде Иса лишь опробовала это заклинание, не утруждая себя тщательными приготовлениями, потому оно оказалось временным. Теперь она начала полный ритуал.

Она нараспев произносила слова — это давалось ей легко, она уже не раз такое проделывала. Сила слов отражалась от каменных стен, создавая завихрение мощи вокруг нее. Его очертания двигались и менялись, словно облако. И прежде чем летун хотя бы попытался вырваться из ее рук, мощь заклинания собралась в облачко и втянулась в его открытый рот. Зверек испуганно подпрыгнул — и снова утихомирился.

— Ну вот, — с удовольствием сказала Иса. — Посмотрим, смогу ли я теперь отчетливо видеть то, что видишь ты, прямо во время твоего полета, не дожидаясь, пока ты вернешься.

Казалось, летун затаил дыхание, и она гладила его, пока зверек не успокоился. Раньше такого огромного облака он не глотал. Но вот наконец зверюшка — перестала дрожать и крохотными лапками вцепилась в ткань плаща.

Королева взяла его за холку. Зверек сопротивлялся, сучил лапками и хлопал кожистыми крыльями, но, как и в первый раз, когда она призвала его, Иса подняла его на уровень глаз и завладела его взглядом, подавила его волю.

— Ничего с тобой не случилось, — сказала она, — Успокойся. Все будет хорошо.

Зверек открывал рот, и Исе на мгновение показалось, что он хочет укусить ее своими острыми зубками. У него был кроваво-красный язычок, раздвоенный на конце. Он стрекотал и наконец испустил протестующий визг, такой пронзительный, что Иса чуть не оглохла. Тем не менее она не выпускала зверька, пока тот не угомонился. Королева поднесла летуна к окну, отодвинула штору и приоткрыла ставни.

— Лети над страной, — приказала она, слишком довольная и потому милостивая. — Можешь даже слетать в Крепость Дуба, но не задерживайся там. — Затем она подбросила его в воздух. Тот расправил крылышки, забил ими по воздуху и, как всегда, начал таять в воздухе, пока совсем не исчез. Иса немного постояла, глядя ему вслед, затем снова закрыла окно и задвинула шторы. Если все верно, то она увидит то же, что и зверек, — в любое время, где бы она ни находилась. И узнает, когда летун вернется. Надо будет приоткрыть окно, чтобы он мог влететь. Старая королева проверила, чтобы блюдечко с зерном и чашка с водой были наготове.