Книга Сезон костей - Саманта Шеннон

Аура стража сделалась мрачнее тучи. Казалось, над его лабиринтом вот-вот грянет гром. Круто развернувшись, он направился к тяжелым бархатным драпировкам. Следом семенила девушка-невидец с ворохом одежды.

– Тебя поставили в пару с Первым, – сообщила мне Нашира. – Вы будете работать под надзором Арктура. Ситула берет Тридцатую и Двенадцатого.

Из-за драпировок появился Дэвид в полном обмундировании: штаны, сапоги, бронежилет. У меня обмякли ноги: наряд был точь-в-точь как на надсмотрщике в день погони.

– Добрый вечер, Сороковая.

Я промолчала. Дэвид лишь усмехнулся и укоризненно покачал головой. Какой-то невидец тронул меня за плечо:

– Ваша одежда.

– Спасибо.

Не глядя на Дэвида, я пошла к драпировкам, где стояло нечто вроде примерочной кабинки. И там облачилась в новую униформу: алую рубашку с длинными рукавами, алый бронежилет с якорем в тон и черную куртку с алым значком на лацкане. Еще в комплекте были перчатки и брюки, изготовленные из практичной черной ткани, и мои потрепанные кожаные сапоги. В такой экипировке хорошо бегать, прыгать и драться. В кармане куртки обнаружился шприц с адреналином и пистолет с транквилизатором для охоты на ясновидцев.

Остальная троица поджидала меня снаружи.

– Привет, Сороковая, – оскалился Карл.

– Привет.

– Ну и как тебе новая туника?

– Размер подходит, если ты об этом.

– В смысле, каково ощущать себя «алой»?

Все трое уставились на меня, предвкушая ответ.

– Просто замечательно, – помедлив, выдавила я.

Карл закивал:

– Это верно. Может, не зря тебе дали особые привилегии.

– А может, и зря, – вмешалась Тридцатая, поправляя роскошную копну волос. Ростом выше меня, широкая в плечах и бедрах, она презрительно сощурилась. – Поглядим, чего ты стоишь в бою.

Меня тем временем заинтересовала ее аура. Определенно гадательница, но более редкой разновидности, – возможно, клеромантка. Не ширпотреб, конечно, но тоже не бог весть. Девочка, наверное, носом землю рыла, чтобы занять место под солнцем.

– Вот именно, поглядим, – улыбнулась я.

Та фыркнула.

Появление стража произвело на Тридцатую потрясающий эффект: она сделала кокетливый реверанс, бормоча: «Принц-консорт». Карл почтительно поклонился. Одна я не шелохнулась. Рефаит мельком посмотрел на свой мини-фан-клуб и устремил взгляд поверх голов на меня. Тридцатая не скрывала обиды. Бедняжка!

Мой куратор полностью преобразился: вместо старомодного костюма на нем красовался типичный наряд сайенского аристократа. Ни один уважающий себя вор не посягнул бы на такое великолепие.

– В Первую когорту поедете на двух мусоровозах, – сообщила Нашира. – Дорогу специально перекроют. И обязательно вернитесь к рассвету.

Мы четверо кивнули. Страж только пожал плечами и направился к двери.

– Сороковая, Первый, за мной.

Карл сиял так, словно Ноябрьфест нагрянул раньше обычного. Он бегом ринулся за рефаитом, засовывая пистолет в карман. Я двинулась было за ними, но Нашира крепко схватила меня за локоть. Я замерла, с трудом сдерживаясь, чтобы не вырваться.

– Я знаю, кто ты, – прошипела она. – Я знаю, откуда ты. Если не приведешь мне странницу, решу, что ты – это она. И последствия могут быть губительные.

С этими словами она развернулась, бросив через плечо:

– Удачи, двадцать пятьдесят девять сорок.

Два черных мусоровоза ждали на мосту. Нам завязали глаза и только тогда разрешили залезть внутрь. В кромешной темноте, под рев мотора, я устроилась рядом с Карлом. Похоже, рефаиты боятся, что мы запомним маршрут.

Нам выделили патрульный отряд, чтобы пройти через заставы, однако сама процедура вывоза пленных из Шиола I оказалась на редкость затянутой и муторной. Город был своего рода колонией-поселением, а за любыми заключенными требуется глаз да глаз. На первой заставе нам вживили чипы, отслеживающие каждый наш шаг. Потом сняли отпечатки пальцев и изучили ауру. Далее последовала процедура забора крови, и у меня остался здоровенный синяк. Наконец мы миновали последнюю заставу и въехали в Лондон. Вернулись в реальный мир!

– Можете снять повязки, – разрешил страж.

У меня дрожали руки, пальцы не слушались. Моя родная цитадель! За стеклом ярко светили голубые фонари. Мусоровоз катил по Уйат-Сити в секторе II-3, мимо огромного торгового центра. Вот уж не думала, что буду так скучать по темно-серым грязным улочкам, но верно говорят: все познается в сравнении. Мне до боли не хватало аукционных торгов, игры в триктрак, наших с Ником совместных вылазок на крышу, чтобы полюбоваться на закат. Хотелось выскочить из машины и броситься в ядовитое сердце Лондона.

Карл всю поездку нервничал: дергался, теребил пистолет и в итоге заснул. Правда, по дороге успел рассказать, что Тридцатая прежде звалась Амели, а ее куратором был Эльнат Сарин. Кстати, моя догадка оказалась верной: девушка и впрямь промышляла клеромантией, особенно ей удавалось гадать на костях. На ум не сразу пришло нужное слово: астрогаломант. Да, раньше память меня не подводила. Вот что значит отсутствие практики. Джекс, к примеру, чуть ли не ежедневно гонял меня по терминологии ясновидцев.

Я бросила взгляд на Карла. Волосы грязные, под глазами залегли тени. Определенно, устал он не меньше моего. Однако синяков у него не было. Похоже, в Шиоле I донос – гарант безопасности. Карл вдруг проснулся, словно почувствовав мой взгляд.

– Не пытайся бежать, – шепнул он, придвигаясь ко мне вплотную. – Тебе не позволят. Он не даст. – Карл кивнул на стеклянную перегородку, где сидел страж. – В Шиоле мы под надежной защитой. Зачем оттуда бежать?

– Затем, что нам там не место!

– Ошибаешься. Для нас это оптимальный вариант. Там мы можем быть самими собой, не прятаться, не скрываться.

– Карл, ты ведь не дурак. Неужели не понимаешь, что Шиол – тюрьма?

– А цитадель разве нет?

– Нет.

Карл снова затеребил оружие. Я отвернулась и стала смотреть в окно.

Частично он прав. Цитадель мало отличается от тюрьмы, где Сайен содержит нас точно зверей. Там никто не стоит и не смотрит спокойно, как избивают их товарища; никто не допустит, чтобы люди умирали на улицах от голода как собаки.

Хотя кого я обманываю! Гектор допускал кое-что похуже. И Джекс. И все главари мимов. В каком-то смысле они ничуть не лучше рефаитов: толковых приближали к себе и поощряли, а никчемных бросали на произвол судьбы.

Но наша группировка заменила мне семью. Благодаря им не пришлось ни перед кем прогибаться. У меня было имя и статус подельницы сектора I-4.

Мусоровозы въехали в Мэрилебон. Страж так вертел головой, что у меня закралась мысль: а бывал ли он вообще в Лондоне? По идее, должен, если встречался с инквизиторами. Кровь стынет в жилах, как представишь, что рефаиты шагали по тем же улицам, что и мы, захаживали в архонт. А может, и в мой сектор!