Книга Записки пинчраннера - Кэндзабуро Оэ

Слушая Собачью морду, я заметил, что спящий Мори корчится в мучительных судорогах. Я понял, что судорога — признак острой потребности в самовыражении. Это пришли в движение кровь, мышцы, суставы, кости — весь организм Мори, пытающийся передать голос его духа. Я услышал в себе свой собственный голос, резонирующий с его беззвучным криком. Вот как? Поскольку наше превращение произошло благодаря воле — силе на космическом уровне, мы обладаем мощью колоссального масштаба, превосходящей мощь честолюбивых помыслов Могущественного господина А.

Осознав этот прозвучавший во мне крик, я понял смысл действий Мори, сразу же после превращения напавшего на Патрона, — ну что ж, в таком случае я снова его преданный товарищ. Поддерживаемый этой уверенностью, я утратил последние сомнения в том, что ветераны славного Корпуса лососей по собственной воле решили охранять двух превратившихся. И тут я понял, что именно эти двое — наши первые товарищи — откроют всему человечеству суть превращения, которое до сих пор было скрыто, ограниченное лишь Мори и мной. Я не колеблясь завел с ними дружеский, откровенный разговор о стратегии и тактике.

Для Патрона я делал главным образом резюме статей о ядерной ситуации за рубежом, но порой передавал ему и данные, связанные с Хиросимой и Нагасаки. Однако он ни разу и словом не обмолвился, что пережил атомную бомбардировку. В чем тут дело? Может быть, этот факт будет иметь определенное значение для стратегии предстоящей борьбы?

Со мной Могущественный господин А. ни разу не заводил разговора об атомной бомбардировке, — ответил Собачья морда. — Я только слышал от людей, что после поражения, в период оккупации, он рассказывал, будто пережил атомную бомбардировку. Во всяком случае американцы, с которыми мне приходилось частенько встречаться, вспоминали об этом. В тот период еще существовал контроль над сообщениями о Хиросиме и Нагасаки, и американец рассказывал мне все это только для того, чтобы показать, как человек, переживший атомную бомбардировку, опередил всех в гонке за прибылями в международном масштабе. Тогда уже было совершенно ясно, что движущей силой замыслов Могущественного господина А. станет именно тот факт, что он пережил атомную бомбардировку. Я узнал об этом от одного американца, когда работал переводчиком на торговых переговорах о монопольных прибылях, которые хотел получить Могущественный господин А.; в свое время этот американец уже вел с ним подобные переговоры.

Мой товарищ считается в Японии выдающимся специалистом в области английского языка и поэтому много раз ездил в Америку в качестве переводчика Могущественного господина А., — пояснил Способный чиновник, переглянувшись с Собачьей мордой, они дружески улыбнулись друг другу. — Даже во времена боевого похода по горным рекам он, будучи солдатом Корпуса лососей, ездил переводчиком за границу, вот какие у нас есть люди. Могущественный господин А., разумеется, знал, что ты принадлежишь к Корпусу лососей? Ведь когда ты поехал с ним в Атланту, он установил связь с «Черными пантерами» через тебя, правильно?

Связь с ними оказалась на поверку бесполезной — пороху у них не хватает… Насколько я понимаю, план Могущественного господина А. в период подписания мирного договора с Америкой состоял в том, чтобы превратить Хиросиму и Нагасаки в открытые города и сконцентрировать в них банки всего мира на манер швейцарских. Он считал, что, поскольку два этих города уже подвергались атомной бомбардировке, вряд ли они станут объектами новой ядерной атаки. Следовательно, вкладывать деньги в банки Хиросимы и Нагасаки безопаснее, чем в швейцарские. Во время предварительных переговоров по этому вопросу он даже предложил вариант демонстрации ядерной угрозы — пусть, мол, самолет без опознавательных знаков совершит ядерное нападение на Швейцарию. Американец задал встречный вопрос — подобает ли говорить о новой атомной бомбардировке человеку, который сам пережил ее, на что Могущественный господин А. ответил: именно поэтому я ее и предлагаю!

Сам план провалился, но определенное воздействие он оказал, свидетельством чему может служить колоссальная система противоядерной защиты швейцарских банков, — сказал Способный чиновник. — Со стороны может показаться, что все замыслы Могущественного господина А. гибнут на полпути. Но это лишь видимость — за кулисами тайно достигается выгоднейшая сделка.

Интересно, что за переговоры вел с американцем Патрон, при котором вы были переводчиком?

Переговоры, казалось закончившиеся неудачей, служили лишь камуфляжем для тайной сделки, например поставки в Японию заводов, производящих индивидуальные атомные убежища, которые можно использовать как жилые дома.

Возможно, в таком случае это имело прямую связь с той информацией, которую я поставлял Патрону.

Совершенно верно. К тому же Могущественный господин А. делал все для того, чтобы мы не встретились. Трудно теперь оценить, что сделали сообща все люди, которые независимо друг от друга работали на Могущественного господина А.

Мой университетский товарищ был агентом-связным Патрона в Европе — сразу же после кубинского кризиса он покончил с собой. Он был моим старинным приятелем, но даже я не знал точно, какую именно работу он делал для Патрона…

Нам тоже известно о нем! Он подготавливал базы в Европе для Корпуса лососей.

Мы вновь почувствовали, как на нас надвигается угрожающая тень Патрона. Все замолчали, обдумывая то новое, что услышали друг от друга.

Будущая киносценаристка, которая, продолжая вести машину, видимо, прислушивалась к нашему разговору, сказала:

Отец Мори, чтобы сохранить силы для совместных с Мори действий, вам бы тоже следовало вздремнуть, пока он спит… До сих пор вы делали все, чтобы защитить Мори от Корпуса лососей, но, поскольку теперь вы поняли, что и они будут бороться вместе с вами, охраняя Мори, можете спокойно поспать.

Верно. Всем спать! Но где? Может быть, мы могли бы заехать на автобусе в мотель? — сказал Добровольный арбитр, видимо совсем отупевший от постоянного недосыпания.

— А почему нельзя поспать в самом автобусе? Как сейчас спит Мори? Можно укрыться одеялами, которые лежат на багажных полках. Осторожно опустите спинку, чтобы не разбудить Мори, и накройте его одеялом. Я буду тихонько вести машину, и в ней будет тепло, а уж если начну клевать носом и ехать станет совсем опасно, тогда придется остановиться. Отопление, правда, работать не будет.

Мы начали укладываться спать, студентка укрыла Мори одеялом и вернулась на сиденье рядом с водителем. Она, наверно, решила помогать Ооно вести машину и заменить се, если та начнет засыпать! Меня тронуло это. Девушка обладала всеми качествами, которые так необходимы практическому деятелю. Засыпая под мягкое покачивание машины, я подумал с беспокойством, а был ли я когда-нибудь, подобно ей, солью земли и вообще смогу ли когда-нибудь стать таким же, как она…

4

Я видел сон. Сон? Вы можете даже усомниться, мол, как по заказу, но я действительно видел сон. Мне кажется, в нем метафорически выражались отношения между реальным миром, в котором жили мы с Мори после превращения, и космической волей. Должен ли я скрывать этот вещий сон? Ведь я все это время вел рассказ о снах или о том, что весьма походило на сон, ха-ха! Надеюсь, вы не истолкуете мой смех превратно и не подумаете, что я собираюсь говорить о смешных вещах? Я смеюсь над своим нетерпением поскорее поведать о сне, еще более отчаянном, чем самое отчаянное время в моей двойной жизни, порожденной превращением. То, что я собираюсь рассказать, — это сон о зловещих призраках, но я надеюсь, что вы воспримете его с полной серьезностью.