Книга Смертельное путешествие - Кэти Райх

Джеремия Митчелл. Наполовину афроамериканец, наполовину чероки. Родился в 1929 году. Холостяк. Пропал в феврале этого года.

Руби Маккриди. Жива и здорова. Муж, Инек, умер в 1986 году.

Саймон Мидкиф. Докторская степень в Оксфорде, 1955 год. Работа в Университете Дьюка, 1955–1961 годы. В Университете Теннесси, 1961–1968. Был на похоронах Трампера в 1959 году. Знал Дейвенпорта (или, по крайней мере, был вместе с ним на тех же похоронах). Солгал, что работает на Департамент культурных ресурсов.

Закончив, я разложила карточки на столе и внимательно их оглядела. А потом принялась раскладывать по разным признакам – начиная с пола. Стопки получились чересчур неравные – в меньшую попали только Эдна Фаррелл, Уиллоу Линетт Гист и Руби Маккриди. Сделала карточку для Марты Роуз Гист. И все равно не смогла найти связи между всеми четырьмя женщинами.

Следующий признак – раса. Чарли Уэйн Трампер и семейство Гист-Митчелл легли в одну стопку, к ним присоединилась отнятая у койотов ступня. Я начала составлять схему, соединив линией ступню и Джеремию Митчелла.

Возраст. Снова поразило количество пожилых людей. Правда, Генри Арлен Престон сумел умереть в своей постели, как, по всей видимости, пристало достопочтенному судье, но другим старикам так не повезло. Такер Адамс, семьдесят два года, Чарли Уэйн, семьдесят четыре года, Джеремия Митчелл, семьдесят два года. Я изготовила карточку для пропавшего рыбака. Джордж Эдер, шестьдесят семь лет. Все – преклонного возраста.

Темнота за окном понемногу редела. Я решила рассортировать карточки по дате рождения. Безрезультатно. Что ж, попробуем дату смерти.

Судья Генри Арлен Престон упокоился с миром в 1943 году. Такер Адамс, судя по надписи на его могиле, тоже умер в 1943-м. Припомнились художественный очерк о Престоне и скудное сообщение об исчезновении Такера Адамса. Между этими двумя событиями прошло меньше недели. Я положила их карточки рядом.

Э. А. Беркби умер в 1959 году. Чарли Уэйн Трампер умер в 1959 году. В каком месяце Беркби погиб в аварии? В мае. Чарли Уэйн пропал тогда же.

Вот как?

Я соединила их карточки.

Эдна Фаррелл умерла в 1949 году. Кажется, за день до ее смерти утонул еще один человек?

Шелдон Броди, профессор биологии Аппалачского государственного университета. Тело нашли. Тело Эдны Фаррелл – нет.

Я изготовила карточку для Броди и положила ее вместе с карточкой Эдны Фаррелл.

И сидела, не сводя глаз с трех пар. Что это, алгоритм? Кто-то умирает своей или не своей смертью – и через несколько дней происходит другой случай со смертельным исходом? Они умирали попарно?

Я приступила к списку вопросов.

Сколько лет было Эдне Фаррелл?

Женщина, утонувшая ранее. Земляничный пирог. Возраст? Дата смерти?

От чего умер Такер Адамс?

Джеремия Митчелл – в феврале, Джордж Эдер – в сентябре. В какие месяцы года произошли другие случаи?

Номер заливал свет восходящего солнца, через закрытое окно доносилось пение птиц. Прямоугольник яркого света лег на стол, озаряя мои вопросы и небрежно нацарапанные пометки.

Я смотрела на сложенные попарно карточки, чувствуя, что за этим кроется что-то еще. Нечто важное. То, что мое подсознание не успело поместить в коллаж сна.

Когда я появилась в закусочной на Эверетт-стрит, Ласло с аппетитом поедал сухарики с подливой. Я заказала пекановые оладьи, сок и кофе. За едой Ласло рассказал о конференции, на которой собирается побывать, – в Университете Северная Каролина в Эшвилле. Я поведала о том, что Кроу так и не удалось получить ордер.

– Надо же, какие скептики эти сельские парни, – заметил он, кивком дав понять официантке, что закончил есть.

– И девчата. Генеральный прокурор округа – женщина.

– В таком случае это вряд ли тебе поможет.

Он извлек из дипломата лист бумаги и вручил мне. Пока я читала, официантка налила нам по второй порции кофе. Закончив чтение, я подняла взгляд на Ласло.

– В основном отчет совпадает с тем, что ты говорил в понедельник у себя в лаборатории.

– Верно. Кроме части, которая касается концентрации капроновой и энантовой кислот.

– О том, что эта концентрация необычно высока.

– Угу.

– Что это значит?

– Повышенное содержание длинноцепочечных ЛЖК, как правило, означает, что труп долгое время пробыл на холоде либо испытал период пониженной активности насекомых и бактерий.

– Это как-то повлияет на твое предположение о времени смерти?

– Я по-прежнему считаю, что разложение началось в конце лета.

– В чем тогда важность этого факта?

– Не знаю.

– Это обычное явление?

– Не совсем.

– Потрясающе. Так мы обратим всех неверных.

– Может, от этого будет больше проку.

Ласло достал из дипломата пластиковый пузырек.

– Я нашел эту штучку, когда фильтровал остатки образца почвы, который ты привезла.

В пузырьке лежал белый осколок размером не больше рисового зернышка. Я открутила крышку, вытряхнула содержимое на ладонь и внимательно осмотрела.

– Это фрагмент корня зуба.

– Именно так я и подумал, а потому не стал его ничем обрабатывать, только снял грязь.

– Твою мать.

– Абсолютно согласен.

– Под микроскопом смотрел?

– Конечно.

– И как пульповая камера?

– Полнехонька.

Мы подписали акт о передаче вещественного доказательства, и я положила отчет вместе с пузырьком в дипломат.

– Окажешь еще одну услугу?

– Сколько угодно.

– Если моя машина готова, поможешь вернуть ту, на которой я езжу сейчас, а потом добраться до мастерской, где ремонтируют мою?

– Конечно.

Я позвонила в «П&Т» – и случилось автомобильное чудо. Ремонт закончен. Ласло проводил меня до «Дома на холме», отвез в мастерскую и отправился на свою конференцию. После недолгого разговора о насосах и шлангах то ли с «П», то ли с «Т» я оплатила счет и села за руль «мазды».

Прежде чем уехать из мастерской, включила мобильник, открыла список контактов, выбрала нужный и нажала «звонить».

– Криминалистическая лаборатория департамента полиции Шарлотт-Мекленбург.

– Можно поговорить с Роном Гиллмэном?

– Кто спрашивает?

– Темпе Бреннан.

Рон отозвался почти сразу:

– Бесчестная доктор Бреннан!

– Уже знаешь?

– Еще бы. Будем тебя регистрировать и брать отпечатки пальцев?