Книга Нефритовый Грааль - Аманда Хемингуэй

Дом казался притихшим, задремавшим на солнце: ни угрожающим, ни гостеприимным, живописным и совершенно обычным одновременно. Анни подумалось, что в отличие от большинства деревенских жилищ в разгар второй половины дня Дом-на-Реке не производил впечатления действительно уснувшего: ему недоставало личностности, это был скорее вариант «напоказ», чем уютное гнездышко, — лишь фасад и бездушный интерьер. Анни позвонила в дверной колокольчик и стала ждать звука приближающихся шагов: стук сердца гулко отдавался в ушах.

Анни так ничего и не услышала: ни шагов, ни возни с ручкой или замком. Дверь внезапно распахнулась, и на пороге показалась Рианна Сарду.

Секунду — или даже меньше — Анни испытывала неуверенность. Существо выглядело как обычная женщина из плоти и крови, в джинсах и свитере: ногти на ногах были накрашены, темные волосы забраны заколкой, выбившиеся пряди льнули к шее. Анни даже почувствовала себя виноватой. Если перед ней стояла лишь женщина, то с ней поступали нечестно, раня чувства, что бы там Майкл ни говорил о состоянии их брака. Но тут Анни взглянула ей в глаза и все поняла. Под радужной оболочкой и зрачком была чернота — тьма океанских глубин, куда со дня сотворения жизни не проникал свет. Человеческие ноги не ступали столь бесшумно в такой тихий день — босые ноги там, где стоило надеть сандалии, — босые ноги, оставляющие на коврике мокрые следы…

Анни почувствовала, как лицо ее заливает бледность, и поняла, что выдала себя. Она старалась совладать с собой, не броситься бежать. Впрочем, голос ее, когда она наконец обрела дар речи, звучал вполне уверенно.

— Я искала Майкла. Я нашла книгу, которая могла бы его заинтересовать, — по истории викторианского Лондона. Майкл дома?

— Нет, — вполне спокойно ответило чудовище. Быть может, оно не осознало, отчего Анни так побледнела, а быть может, решило, что даже после той погони сможет ее обманывать. — Я скажу ему, что вы заходили.

Потом, совсем иным тоном, дух спросил:

— А как поживает ваш сын?

В вопросе не было угрозы, скорее подавленная дрожь, странная алчность, Анни ощутила внезапный прилив ярости, заставивший забыть все страхи, — древней, примитивной ярости матери, защищающей своего ребенка. Она вспомнила жест, которым Бартелми рассеивал духов в круге, и единственное слово Команды. Забыв, что у нее нет Дара, нет силы, она простерла руку и выкрикнула: «Энваррэ!» Тварь в облике Рианны Сарду отшатнулась, потом заколебалась: сущность ее стала меняться, превращаясь в силуэт из бурлящей воды, который потянулся к Анни. Женщина попыталась было сопротивляться, но сила сродни океанскому течению схватила ее за горло, и жидкие пальцы устремились в нос и рот, и в легкие потоком хлынула вода…

* * *

Анни пришла в себя и закашлялась, извергнув фонтан воды на дощечки причала. Она лежала у самой реки, насквозь промокшая и дрожащая; с выражением облегчения на лице над ней склонился Майкл: несомненно, ему пришлось сделать ей искусственное дыхание.

— Что случилось? — спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Я нашел тебя здесь — в реке. Я услышал крик, а потом обнаружил тебя и испугался, что ты мертва… — Беспокойство Майкла отозвалось в ней волной тепла, почти остановившей дрожь. — Слава богу, что я вернулся.

— Почему…

— Я забыл пачку сочинений. Без них не было смысла ехать. Слава богу…

Он отнес Анни в дом, позаботился о том, чтобы она сняла мокрую одежду, выдал ей банный халат и полотенце; потом принес сладкого горячего чаю.

— Не представляю, куда запропастилась Рианна. Я полагал, что сегодня вечером она будет здесь. А ты что тут делала? Что вообще стряслось?

Анни растерялась. Она больше не могла лгать Майклу — он был в опасности. Но ведь он никогда не поверит в правду! Придется открыть ему лишь часть истины.

— Я п-пришла увидеть Рианну, — заикаясь, проговорила Анни. — Я хотела расспросить… о том случае в Лондоне. Я была совершенно уверена, что видела именно Рианну. Я решила, что если спрошу ее, увижу ее реакцию, то буду знать наверняка. Она открыла дверь и повела себя очень странно. Потом вдруг наступила чернота. Я даже не помню, как оказалась у реки. Она накинулась на меня — и все потемнело… — Анни было противно лгать Майклу даже из чувства сострадания, но больше ей ничего не приходило в голову. Он и так смотрел на нее с недоумением.

— Рианна… Ты хочешь сказать, что Рианна на тебя напала? Но… этого просто не может быть. Только не Рианна. Ей нет до меня никакого дела — по крайней мере не до такой степени. Мы уже несколько лет спим в разных комнатах. Даже если бы она впрямь ревновала, она устроила бы сцену, закатила скандал — но только не стала бы прибегать к насилию. Рианна на такое просто не способна… Что она сказала?

Анни ответила, не раздумывая:

— «Как поживает ваш сын?»

— Что?

— Она спросила: «Как поживает ваш сын?» Майкл… все… дело не в тебе. Я не могу объяснить — я больше ничего не знаю. Но дело не в тебе.

Майкл уставился на Анни немигающим взором. Потрясение и озабоченность постепенно исчезали с его лица; их сменило созерцательное выражение, присущее ученому, что склонился над неразборчиво написанным древним манускриптом. Когда Майкл заговорил, в его тоне появилась незнакомая резкость:

— И что все это значит?

* * *

Анни ничего ему не рассказала — просто не могла, не имея доказательств, которые убедили бы его в невероятном. Майкл не стал настаивать. Анни едва не погибла и пережила большое потрясение, так что он просто отвез ее домой, убедился, что она в порядке, и настоял, чтобы она рассказала о случившемся своему лечащему врачу. Если в поведении Майкла по отношению к ней и появился некий оттенок отчуждения, то уловить его могли лишь самые чувствительные антенны: и у Анни они оказались сверхчувствительными. Он знал, что она рассказала ему не все, и не мог думать о Рианне плохо: все это было ясно без слов. Ее утешало лишь то обстоятельство, что еще некоторое время Натана не будет дома и не придется изобретать для него каких-то сложных отговорок. Она расскажет все Бартелми… когда подвернется подходящий случай. Вечером Анни приготовила ужин, а Натан взял в видеопрокате фильм — мрачный научно-фантастический триллер, который вовсе не поднял его матери настроения. Анни плохо спала и на следующее утро встала поздно. На столе она обнаружила записку от сына, сообщающую, что он уже поел и ушел гулять. Накатила паника: вдруг Натан оказался возле реки и теперь за ним гонится водяной призрак, в чьих глазах отражается пучина? Анни позвонила Бартелми и поделилась с ним своими страхами; тот стал уверять ее, что не видит непосредственной угрозы мальчику, и строго-настрого запретил ей впредь самой пускаться на поиски неприятностей.

— Хорошо, что там оказался Майкл. Вовремя ему пришло в голову вернуться.

— Он знает, что я ему лгу, — смущенно проговорила Анни.

— Не обращай внимания. Женщины всегда лгут мужчинам: это некая часть игры.