Книга Колония - Андрей Ливадный

Во-первых, нас окружает мёртвый космос. Повторю: жизнь — это чудо. Невероятное сочетание факторов, ведущее к возникновению органики, возможно один раз на биллионы биллионов лет. Во всём обозримом и недоступном взгляду пространстве более нет ни одной звёздной системы с живой саморазвивающейся органикой.

Во-вторых, мы не привыкли беречь то, что имеем. Миллионы лет мы росли, развивались, не ведая о своём одиночестве, не думая о конечности всего сущего. Мы сначала износили, а теперь и изнасиловали свою собственную планету, превратив её в пустую изгрызенную нами скорлупу.

Какой вывод следует сделать из этого?

Только один, но самый важный.

Жизнь нужно сохранить и преумножить, несмотря ни на что.

Благо у нас есть куда двигаться — ещё один мир нашей родной Солнечной системы обладает жизнью. Чуть позже я объясню этот феномен, но сейчас нужно думать лишь об одном — как повести себя, чтобы не разрушить единственный во Вселенной заповедник, а взять с его поверхности горсть жизни и рассеять её во мрак, инфицировав органикой миллиарды световых лет пустоты…

Голос учителя бился в возрождённом сознании Эргвина, толкая его к неизбежному выводу — за прошедшие миллионы лет жизнь успела пройти свой эволюционный путь на третьей планете системы, о которой так часто упоминал учитель. Значит, перед ним представитель молодой цивилизации, только ступившей на путь освоения космического пространства. В таком случае он должен знать, что случилось с народом Эргвина.

Механический палец Эргвина потянулся к полу отсека, вычерчивая на покрывающей его желтоватой плёнке ответную схему…

* * *

— Клим, начинаешь действовать, как только колонна покинет зону эффективного сканирования. Выдвигаешься к населённому пункту. Твоя задача захватить транспортные средства для взвода.

— Понял, командир.

Иван терпеливо выждал, пока тяжёлая бронетехника корпорации скроется в туманной дымке хмурого марсианского полудня, и скомандовал:

— Первое отделение, вперёд!

Закованные в тяжёлую керамлитовую броню фигуры поднялись из укрытий на склоне холма.

— Бекетов, ведёшь активное сканирование, Сычов, Зарайский, Горюнов огневое прикрытие, Лисецкий, Реутов — контролируете фланги, я в центре, гражданское население не трогать, наша цель — захват транспортных средств. Всё, приступаем!

С тонким, едва слышным всхлипом заработали сервомускулы, и семь бойцов устремились вниз по склону.

Дорожную насыпь преодолели без проблем, за ней простиралась пятикилометровая пустошь, кое-где терраформированная и возделанная для посева, дальше ещё одна дорога, молодой высаженный ровными рядами хвойный лес и, наконец, посёлок, состоящий из нескольких расположенных особняком усадеб богатых клиентов корпорации.

— Бекетов, почему молчишь?

— Зона сканирования пуста, командир.

— Внимательнее ищи, пусковые установки где-то поблизости.

— Сканеры на пределе. Я работаю.

Климов первым ступил на возделанный участок марсианской земли, представлявший собой небольшое по размерам свежевспаханное поле. Странно было ощущать под ногами бурую липкую грязь. Неужели это и есть та драгоценная плодородная почва, которая растит и кормит сельскохозяйственные культуры?

Внезапно пошёл проливной дождь. До этого с хмурых небес даже не накрапывало, а тут ливень обрушился сплошной стеной, косые струи хлестали по броне скафандров, тонкими змейками стекали по выпуклым забралам гермошлемов, почва под ногами моментально превратилась в густую жижу, и сервомоторы тут же заработали с двойной нагрузкой…

— Энергетическая активность в зоне лесопосадок! — раздался в коммуникаторе голос Бекетова. — Семь термальных всплесков! Ракетный запуск!

Чёрные шлейфы инверсионного следа рванули из-под прикрытия мокнущих под дождём деревьев, мгновенно превращаясь в стремительные росчерки, но ни одной из ракет не суждено было найти цель. Бронескафандр — это не просто ромбовидные сегменты керамлита, приводимые в движение механическими усилителями мускулатуры: тяжёлая экипировка — прежде всего сложный компьютерный комплекс, напрямую соединённый с разумом бойца, снабжённый, ко всему прочему, системой коррекции метаболизма, которая заряжена боевыми стимуляторами.

В тот миг, когда на границе лесопосадок засверкали вспышки ракетных пусков, Иван ощутил резкое замедление времени.

На самом деле секунды не прекратили свой бег, но введение в кровь боевых препаратов мобилизовало нервную систему, позволяя рассудку работать с тем же быстродействием, что присуще кибернетической составляющей комплекса «БКС-12»[12].

Слова мгновенно потеряли практический смысл, речевые команды всё равно безнадёжно опаздывали, сейчас каждый боец действовал самостоятельно, но отделение всё же сохраняло единство, что достигалось путём многократных изнурительных тренировок.

Климов задействовал ранцевые двигатели; резкий импульс реактивной тяги вырвал его ноги из липкой грязи, но он не стал управлять прыжком, предоставив киберсистеме самостоятельно выработать оптимальную траекторию, и пока земля медленно уплывала из-под ног, а с плечевых установок сверкающими болидами срывались ложные тепловые цели, рассудок Ивана сосредоточился на точке запуска, где системы сканирования обнаружили углублённый в почву бронепластиковый бастион.

Правее и ниже ударил неистовый огонь, кустистый султан разрыва медленно вытягивался вверх, поднимая к хмурым небесам несколько тонн дымящейся, сгорающей на лету почвы. Факел реактивной тяги уже работал на торможение, ноги машинально готовились принять неизбежный удар приземления, а глаза по-прежнему цепко держали обнаруженную цель. Правая рука поднялась вверх, словно указывала на замаскированное укрытие, и за миллисекунды до приземления с направляющих, расположенных поверх бронепластин запястья, одна за другой ушли три тактические ракеты с тандемными кумулятивно-разрывными боеголовками.

Удар. Фонтан жидкой грязи, вой сервоприводов, частые вспышки на границе леса — всё это слилось в единое ощущение торжества: жив, приземлился, попал, и тут же время вновь обрело прежний темп, губы сами вытолкнули в коммуникатор короткий приказ:

— Всем, доложить о состоянии!

Живы… Уклонились. Работаем!..

* * *

Суть величайшего открытия состоит в том, что органика зародилась не на конкретной планете, в среде горячих первобытных океанов, как это предполагалось ранее многими поколениями учёных, а в космосе.

Виновник случайного синтеза примитивных органических молекул — Солнце. Светило нашей системы относится к третьему поколению звёзд, то есть оно так же, как все вращающиеся вокруг него планеты, сформировалось из среды газопылевого облака, которое уже было насыщено всеми видами химических элементов. Именно поэтому мы имеем доступ к месторождениям полезных ископаемых, железных руд и т. д.