Книга Город Костей - Кассандра Клэр

Клэри предприняла последнюю попытку:

– А может, у кого-нибудь из Охотников есть машина?

– В Нью-Йорке? – Ухмылка испарилась с лица Джейса. – Пойми, сейчас все в Идрисе на мирных переговорах. Никто не рвется нам помогать. Других вариантов достать машину просто нет.

На мгновение глаза Клэри и Джейса встретились. В его взгляде читался вызов и что-то еще, словно немая мольба объяснить ее нежелание видеться с Саймоном.

Клэри резко выхватила из рук Джейса телефон и не задумываясь набрала знакомый с детства номер. Она полагала, что говорить придется с матерью или сестрой Саймона, но на втором гудке трубку поднял он сам:

– Алло?

– Саймон?

Тишина.

Клэри зажмурилась, чтобы не видеть пристального взгляда Джейса.

– Это я, – сказала она в трубку.

– Я понял, – раздраженно проговорил Саймон. – Вообще-то ты меня разбудила.

– Прости, что звоню в такую рань. – Клэри нервно наматывала телефонный шнур на палец. – Хочу попросить тебя об одолжении.

В трубке снова повисла тишина, а потом раздался его невеселый смех:

– Издеваешься?

– Нет. Мы поняли, где спрятана Чаша смерти, и хотим вернуть ее. Нам очень нужна машина.

Саймон снова засмеялся:

– Твоим крутым приятелям нужно, чтобы на очередное задание их отвезла моя мама?

– Вообще-то я надеялась, что ты возьмешь фургон у Эрика.

– Знаешь, Клэри…

– Если мы заберем Чашу, я смогу вернуть маму. Валентин не убил ее только потому, что пока не знает, где Чаша.

Саймон со свистом выдохнул:

– Думаешь, он так легко согласится на обмен? Не уверен.

– Я тоже не уверена, но другой возможности нет.

– Это очень могущественная вещь? Я по играм знаю: с такими штуками лучше быть поаккуратнее, пока не выяснишь, на что они способны.

– Мне не нужна Чаша, с ее помощью я хочу вернуть маму.

– Получается нелогично.

– Это не компьютерная игра, Саймон! – Клэри почти кричала. – Жизнь куда серьезнее, чем количество призовых очков! Речь идет о моей маме! А если Валентин пытает ее? Или уже убил? Я пойду на все, чтобы вернуть маму. Точно так же, как недавно, когда помогла тебе.

В трубке повисла тишина.

– Наверное, ты права: мое место в обычном мире… Кстати, куда поедем? Что сказать Эрику?

– Только не приводи его с собой, – быстро проговорила Клэри.

– Естественно. Я не совсем тупой.

– Поедем ко мне домой. Чаша там.

Саймон немного помолчал, переваривая услышанное.

– У тебя дома? Та м же полно зомби.

– Не зомби, а Отреченных воинов. Джейс и остальные разберутся с ними, а я в это время достану Чашу.

– А почему именно ты? – В голосе Саймона сквозило беспокойство.

– Потому что сделать это могу только я. Мы будем ждать на углу. Торопись!

Саймон пробормотал что-то неразборчивое, а в конце прибавил:

– Отлично.

Клэри наконец открыла глаза: вокруг все плыло из-за набежавших слез.

– Спасибо, Саймон! Ты настоящий…

Но он уже повесил трубку.

– Сдается мне, – произнес Ходж, – что вместе с силой всегда приходит необходимость выбора.

– Выбора? – удивилась Клэри.

Они сидели в библиотеке: она на подоконнике, Ходж – в кресле, а Хьюго – рядом на подлокотнике. На краю низкого столика громоздилась гора тарелок с остатками завтрака: липкими разводами джема, хлебными крошками и кусочками масла. Уносить посуду, видимо, никто не собирался. Перекусив, все разошлись, чтобы подготовиться к предстоящим событиям. Первой вернулась Клэри, что было неудивительно: она всего лишь натянула джинсы с футболкой и причесалась, тогда как другим предстояло тщательно отобрать для себя оружие. Кинжал, выданный Джейсом, остался в отеле, поэтому все магическое вооружение Клэри состояло из ведьминого огня, который лежал у нее в кармане.

– Я тут размышлял о твоем приятеле Саймоне, – продолжил Ходж, – а также об Алеке и Джейсе.

Клэри выглянула в окно. Шел дождь, тяжелые капли барабанили по стеклу. Небо затянули плотные серые облака.

– Почему именно о них?

– Безответное чувство порождает в человеке дисгармонию, которую очень легко использовать в корыстных целях. Любовь и ненависть ходят друг с другом об руку.

– Саймон не испытывает ко мне ненависти.

– Возможно, со временем она в нем проснется, если он поймет, что ты используешь его. – Ходж упреждающе поднял руку. – Я знаю, ты не собираешься так делать, но иногда суровая необходимость диктует свои правила. Ваша ситуация напомнила мне один случай… Помнишь фотографию, которую ты взяла? Она у тебя?

– В спальне, но я могу сбегать…

– Не надо. – Ходж погладил иссиня-черные перья Хьюго. – В юности Джослин дружила с одним юношей, совсем как ты с Саймоном. Они были не разлей вода. Их даже по ошибке принимали за брата и сестру. Дети выросли, и всем стало понятно, что юноша влюблен в Джослин, а она совершенно не замечает его чувств. Джослин всегда считала его всего лишь другом.

Клэри уставилась на Ходжа:

– Вы о Люке?

– Да. Люциан не сомневался, что они с Джослин будут вместе. А потом она встретила Валентина – и влюбилась. Люциан не смог этого вынести. После свадьбы Джослин и Валентина он покинул Круг и исчез. Мы думали, что он погиб.

– И за все эти годы он ни разу даже не намекнул… – пораженно проговорила Клэри. – Он бы мог спросить маму…

– А зачем, если ответ известен заранее? – Ходж смотрел мимо нее на залитое дождем окно. – Люциан никогда не тешил себя самообманом. Наоборот, он переборол себя и остался с Джослин в качестве друга, надеясь, что когда-нибудь ее чувства изменятся.

– Но если Люк по-прежнему любит маму, зачем тогда сказал тем двоим, что ему нет до нее дела, и даже не стал спрашивать, где именно ее держат?

– Как я уже говорил: любви без ненависти не бывает, – ответил Ходж. – Долгие годы он страдал из-за Джослин. Она повернулась к Люциану спиной, а он продолжал играть роль верного пса, никогда не спорил, не обвинял, не давил на нее. Возможно, он решил, что настало время поменяться ролями. Пусть теперь страдает Джослин.

– Не похоже на Люка, – откликнулась Клэри, и тут в голове зазвучал ледяной голос Люка, когда он просил ее больше не звонить. Вспомнился его тяжелый взгляд, придавивший Отреченных во время разговора. И все же он не стал бы мстить маме за свою безответную любовь. – Но она любила Люка! – неожиданно вырвалось у Клэри. – Просто по-своему, не так, как он. Неужели этого мало?