Книга Время любить - Жюльетта Бенцони

– Не говори этого! – запротестовала Катрин с нежностью. – Мы за тобой будем ухаживать, мы…

– Не надо меня обманывать! Я знаю, и я… я счастлив! Пообещайте мне…

– Все, что ты захочешь.

Он сделал ей знак приблизиться и выдохнул:

– Обещайте… что он никогда не узнает, что произошло… в Коке! Ему будет больно… Это было только… милосердие! Не стоит…

Катрин выпрямилась и сжала горячую руку.

– Нет, – произнесла она с горячностью, – это не было милосердие! Это была любовь! Клянусь тебе, Готье, всем, что у меня есть в мире самого дорогого: той ночью я тебя любила, я отдалась тебе от всего сердца и продолжала бы, если бы ты этого захотел. Видишь ли, – прибавила она, – ты дал мне столько радости, что на миг меня взяло искушение остаться, отбросить мысль о Гранаде…

Она остановилась. Выражение бесконечного счастья осветило измученное лицо Готье, придав ему красоту, мягкость, которой он никогда раньше не обладал. В первый раз после той ночи Катрин, взволнованная до глубины души, вновь прочла во взгляде серых глаз ту страсть, которой она тогда упивалась.

– Спасибо, что ты сказала мне об этом… – прошептал он. – Я уйду счастливым… таким счастливым!

Потом он прошептал еще тише, слабевшим голосом:

– Ничего больше не говори… Оставь меня! Я хотел бы поговорить с врачом… у меня мало времени. Прощай… Катрин! Я любил… только тебя…

Горло у молодой женщины перехватило, но она еще раз она наклонилась и очень нежно, с бесконечной печалью прильнула губами к потрескавшимся губам, потом обернулась к Мари, неподвижно сидевшей в углу носилок:

– Позови Абу!

Весь их кортеж шел шагом, так как на дороге было большое оживление. Видно, это был базарный день. Мари позвала врача, пока Катрин, стараясь спрятать слезы, выскользнула из носилок на землю. Арно ехал верхом в нескольких шагах впереди, рядом с Мансуром. Она позвала его, и в голосе у нее было столько боли, что он немедленно остановился, посмотрел на залитое слезами лицо и, свесившись с седла, протянул ей руку.

– Иди ко мне, – только и сказал он.

Он поднял ее, посадил перед собой и обхватил руками. Молодая женщина спрятала лицо у него на груди и зарыдала. Арно спросил:

– Это конец?

Не в состоянии ответить, она кивнула головой. Тогда он сказал:

– Плачь, моя милая, плачь сколько хочешь! Мы никогда не сможем оплакать в полной мере такого человека, как он!

* * *

В невообразимой толкотне, царящей в порту, среди бесчисленных торговцев рыбой, овощами, разными фруктами, пряностями, которые, сидя прямо на земле, громкими криками подзывали покупателей, отряд Мансура прокладывал путь носилкам, в которых умирал Готье. Они пробирались к стоявшим у пристани кораблям. Среди множества рыбацких лодок всех размеров, нескольких тяжелых рыбацких барок и торговых кораблей два военных корабля походили на гепардов, словно эти хищники прилегли отдохнуть у берега. Мансур показал на них Арно:

– Вот это – мои…

Монсальви улыбнулся. Это были настоящие пиратские корабли, и его охватило беспокойство: мог ли он посадить на такой корабль Катрин и Мари? Кто мог быть уверенным, что, выйдя в море, капитан не направит паруса в сторону Александрии, или Кандии, или, наконец, в Триполи, – словом, на один из больших рынков рабов, где, уж конечно, первой по стоимости рабыней окажется Прекрасная Дама Запада. Близкая и неизбежная смерть Готье многое меняла. В случае необходимости Арно с Жоссом придется защищать двух женщин против целого экипажа. Конечно, Арно не сомневался в доброй воле Мансура, но пират всегда может отказаться от своих слов. Капитан пиратского корабля потом скажет, что выполнил свою миссию, и никто даже не подумает больше беспокоиться о том, что могло случиться с супругами Монсальви…

Охваченный такими мрачными предчувствиями, Арно инстинктивно прижал Катрин к себе, но она не ответила на его объятие. Она смотрела во все глаза на корабль, который как раз в этот момент входил в порт, и все спрашивала себя, не снится ли ей это.

Корабль вовсе не походил на те, что заполняли порт. Это была большая галера с пузатым корпусом, но Катрин пришла в восторг вовсе не от формы корабля, а от знамен, что развевались на ветру. Одно – золотое в серебряных полосах с тремя кораблями святого Иакова по черному геральдическому фону и тремя красными сердцами. Эти геральдические знаки ей многое сказали, ведь Катрин их хорошо знала.

– Жак Кер! – вскричала она. – Этот корабль принадлежит ему…

Теперь Арно тоже смотрел на красавец корабль, но он разглядывал другое знамя, то, что развевалось выше и во всю ширь. И смотрел он на него восторженными глазами.

– Королева Иоланда… – прошептал он. – Этот корабль, безусловно, везет посла.

Радость охватила супругов. На этом корабле они будут у себя дома…

– Я думаю, – сказал Арно Мансуру, – что тебе не придется отдавать нам свой корабль. Вон видишь, тот корабль принадлежит нашему другу и везет, без всяких сомнений, посланца из моей страны…

– Торговец, – заметил бен-Зегрис с некоторым оттенком презрения, но, впрочем, очень скоро поправился: – Но хорошо вооружен!

Действительно, на борту корабля виднелись шесть бомбард, поднимавших раскрытые пасти.

«Магдалена» – так назывался корабль. И он не собирался причаливать. Доплыв до центра портового бассейна, «Магдалена» бросила якорь, с борта спустили лодку, а в это время на набережную сбегались чиновники в тюрбанах и зеваки.

Между тем лодка быстро подплывала к берегу. Кроме гребцов, в ней были три человека, из которых на одном был тюрбан, а на двух других вышитые береты. Но Катрин уже узнала самого высокого из тех, что были в беретах. Прежде чем Арно сумел ей помешать, она соскользнула с его лошади на землю и, работая локтями, добежала до берега, когда лодка приставала к пирсу. Когда Жак Кер спрыгнул на набережную, она почти упала ему в объятия, смеясь и плача одновременно…

Он хотел оттолкнуть от себя мусульманку, которая цеплялась за него, но это длилось только один миг. Он увидел ее лицо, глаза и побледнел.

– Катрин! – воскликнул он, пораженный. – Это невозможно! Вы ли это?

– Да, я, мой друг, именно я… и так счастлива вас видеть! Господи! Само небо посылает вас! Это слишком чудесно, слишком…

Она не очень-то понимала, что говорила, охваченная сильной радостью. Но тут подъехал Арно, спрыгнул с лошади и почти упал, как и Катрин, в объятия мэтра Жака Кера.

– Мессир Арно! – вскричал тот. – Какая невероятная удача!.. Найти вас сейчас же, как я только вступил на землю! Но знаете ли вы, что мне больше здесь и делать нечего!

– Почему же?

– Вы думаете, зачем я сюда приплыл? За вами! Разве вы не заметили королевских гербов на моем корабле? Я прибыл требовать у калифа Гранады господина Монсальви с его супругой… И должен был вернуть ему одного из его лучших командиров, который имел несчастье попасться нам в плен у берегов Прованса. Должен был произойти в некотором роде обмен…