Книга Ураган мысли - Вадим Проскурин

- Хорошо, не буду, - сказал Денис. - Если только начальство не позовет.

- Начальство - это святое. Но если не позовет - не уезжай.

Я залез во внутренний карман за конвертом с деньгами, но Денис остановил мою руку.

- Не торопись, - сказал он. - Я пока ничего еще не сделал. Вот когда сделаю, тогда за все сразу и возьму. И будет это недешево.

- Дешево только таджики работают, - заметил я. - Ладно, Денис, большое спасибо тебе. Я твой должник.

С этими словами я вылез из машины и пошел обратно в здание "Кохинора" радовать шефа.

7.

У шефа шло совещание, из-за этого мне пришлось просидеть в приемной почти полчаса. Наконец, гость из Германии, желающий закупить партию каких-то электронных устройств, был с максимальным почетом препровожден восвояси и Василий Дмитриевич соизволил обратить на меня внимание.

- Что-то срочное? - спросил он.

Я пожал плечами.

- Час-другой можно подождать, - сказал я. - Но до конца дня хотелось бы с вами переговорить.

Василий Дмитриевич взглянул на часы (очень хорошая подделка под "Ролекс") и сказал:

- Подходи к пяти часам.

Я вышел из здания, перешел через дорогу, поднялся к себе в кабинет и до пяти часов гонял на компьютере "кваку". А потом проделал обратный путь.

Василий Дмитриевич был в кабинете один. Он был слегка пьян и очень доволен, хотя и выглядел уставшим. Видимо, немец согласился-таки закупить наше оборудование.

- Что случилось, Дима? - спросил Василий Дмитриевич.

В лучших одесских традициях я ответил вопросом на вопрос:

- Василий Дмитриевич, у нас есть конкуренты?

- В каком смысле конкуренты?

- В таком смысле, чтобы заняться разнюхиванием наших секретов.

- Каких секретов?

- Пока не знаю, - сказал я. - Только что разговаривал с Денисом, он утверждает, что была попытка хакерского проникновения в нашу сеть.

- Насколько успешная?

- Более чем.

Василий Дмитриевич изменился в лице. На долю секунды мне показалось, что его поразили мои слова, но потом я заметил, что он смотрит поверх моей головы. Я обернулся и увидел то, что поразило Василия Дмитриевича.

Дверь в кабинет была распахнута настежь, по обе стороны от нее стояло по омоновцу с автоматами АКСУ и в черных масках, закрывающих лицо. А по ковровой дорожке, ведущей к начальственному столу, шествовал коротко стриженый седоватый мужичок невысокого роста. Выражение лица у него было брезгливое, как будто маски-шоу проводилось не в офисе уважаемой компании, а в незарегистрированном борделе или вообще в наркоманском притоне.

- Господин Цодиков? - поинтересовался он. - Ознакомьтесь.

Василий Дмитриевич взял из его рук бумагу, бегло просмотрел и отдал обратно.

- Предлагайте, - сказал он.

- Что предлагать? - смешался мужичок.

Василий Дмитриевич посмотрел на меня с очень искренним огорчением и сказал:

- Воистину печально, что мне, обвиняемому, приходится объяснять работнику прокуратуры его обязанности. Когда вы предъявляете постановление о производстве обыска, надо обязательно предложить добровольно выдать то, что вы ищете. Что вы, кстати, ищете?

Мужичок скорчил злобную физиономию и ответил:

- Любые вещественные доказательства противозаконной деятельности. Так вы готовы что-то выдать?

- Тут не ведется никакой противозаконной деятельности! - воскликнул Василий Дмитриевич. - И никаких доказательств ее быть не может!

- Посмотрим, посмотрим… - хищно улыбнулся мужичок и крикнул омоновцам, изображавшим статуи у входа в кабинет: - Введите понятых!

Понятыми были двое молодых людей из не помню какого отдела. Одеты они были в безукоризненно сидящие деловые костюмы, белые рубашки и дорогие галстуки, а их лица выражали горячее желание наилучшим образом проявить себя в сложившихся обстоятельствах. Вот только вряд ли они понимали, что сейчас будет наилучшим поведением - честно рассказать все ментам или, наоборот, продемонстрировать верность компании.

Впрочем, их никто ни о чем не спрашивал. Вслед за ними в кабинет вошли еще два молодых человека в омоновском камуфляже и масках, но без оружия. Они быстро и сноровисто заглушили компьютер шефа, упаковали его в черный пластиковый мешок, как для перевозки трупов, только поменьше, опечатали мешок и утащили компьютер из кабинета. Больше в кабинете ничего не искали.

На этом маски-шоу закончилось. Седоватый мужичок подсунул Василию Дмитриевичу несколько бумажек, в которых тот расписался. Я заметил, что одна из них была подпиской о невыезде.

- А вы кто такой? - спросил меня мужичок.

- В цивилизованном обществе принято вначале представляться, а потом уже спрашивать имя собеседника, - заметил я.

Вместо ответа мужичок предъявил мне удостоверение на имя начальника сектора ОБЭП подполковника Жихарева Евгения Ивановича.

- Чертков Дмитрий Львович, - представился я. - Паспорт показать?

- Не надо. Какова ваша должность в компании?

- Никакова, - честно ответил я. - Мы с господином Цодиковым обсуждали перспективы долгосрочного сотрудничества между нашими предприятиями.

Самое смешное, что я сказал чистую правду, с формальной точки зрения дела обстоят именно так.

- И как перспективы? - ехидно поинтересовался Жихарев.

- Хорошие перспективы, - ответил я. - Проблемы приходят и уходят, а бизнес остается бизнесом.

- Ну, не знаю, не знаю, - протянул Жихарев и окончательно потерял ко мне интерес.

Он покинул кабинет, даже не попрощавшись.

- Довыпендриваешься когда-нибудь, - заметил Василий Дмитриевич, когда дверь кабинета закрылась. - Нельзя же хамить ментам так нагло.

- Я не хамил, - возразил я. - Я сказал чистую правду. А то, что он понял из моих слов - это его проблема. На компьютере что-нибудь важное пропало?

- Договор о намерениях с немцем, - печально произнес Василий Дмитриевич. - Но это так, херня. Хуже будет, если следствие не сразу закроется. Позвонить, что ли, сейчас…

Он не уточнял, кому собирается звонить, а я не спрашивал. Да и не интересно мне, у кого именно из высокопоставленных покровителей он собрался просить помощи.

- Лучше попозже, когда они совсем уйдут, - посоветовал я. - А то ввалится еще какой-нибудь клоун в самый неподходящий момент.

- Клоун, говоришь… - протянул Василий Дмитриевич. - Думаешь, клоунада? В принципе, похоже.

Клоунадой называется маски-шоу, которое проводится не с целью кого-нибудь арестовать или что-нибудь конфисковать, а с целью продемонстрировать фирме, что пора скорректировать с учетом инфляции ежемесячный объем взяток. Либо продемонстрировать, что не следует проявлять чрезмерное усердие к тому, чтобы заключить какой-то определенный контракт. Менты изымают компьютеры, опечатывают производственные помещения, но ни в коем случае не арестовывают счета. Руководство фирмы снимает со счетов необходимые суммы, несколько дней длятся переговоры, вначале с собственной крышей, а затем и со второй заинтересованной стороной. В конце концов стороны приходят к консенсусу, заключают необходимые договоры либо устные соглашения и происходит большая пьянка. Запечатанные помещения распечатываются, изъятые компьютеры возвращаются, но не все, часть из них менты оставляют себе, это называется спонсорской помощью.