Книга Санктус. Священная тайна - Саймон Тойн

— Приехали, — объявил Габриель.

Разжав обвивающие его талию руки, Лив соскочила с сиденья. Она как раз пыталась привести в порядок растрепавшуюся на ветру прическу, когда дверь офиса распахнулась и на пороге возникла элегантная, привлекательная женщина. За ней стоял бойкий старичок в летном комбинезоне. Не обращая внимания на Лив, женщина подбежала к Габриелю, который ставил мотоцикл на упор, и крепко обняла его. Глаза женщины закрылись, шелковистые темные волосы рассыпались по его груди. Лив почувствовала неловкость и странный прилив ревности. Она отвернулась и взглянула старику в лицо.

— Меня зовут Оскар де ла Круз, — вежливо улыбнувшись, произнес он.

Отступив, старик мягко добавил:

— Прошу вас, входите.

Бросив взгляд на обнимающихся Габриеля и незнакомую женщину, Лив переступила порог офиса.

В помещении было тепло, пахло кофе, а успокаивающее бормотание телевизора создавало иллюзию домашнего уюта.

— Хотите кофе? — предложил Оскар.

Темные глаза старика сверкали на загорелой коже.

— Или вы предпочитаете что-нибудь покрепче? — заговорщическим тоном добавил он. — Между нами говоря, у меня в куртке осталась фляжка виски.

— Лучше просто кофе, — сказала Лив.

Она села на стул возле стола. На столе лежала стопка бумаг и стоял компьютер.

Вошел Габриель. Лив слегка повернула голову. Его рука обнимала женщину за талию. Наклонив голову, он что-то тихо говорил ей на ухо. На лице — выражение крайней сосредоточенности. Когда Габриель умолк, женщина прикрыла за ними дверь и, подойдя к столу, села напротив Лив.

— Я рада, что теперь вы в безопасности, — улыбнувшись, сказала она. — Меня зовут Катрина. Это я отправляла вам предупреждения на мобильный. Сын только что ввел меня в курс последних событий.

Глаза девушки перебегали с Габриеля на Катрину.

«Ее сын?!»

Габриель придвинул два стула, стоявшие возле другого стола, и уселся рядом с матерью. Сбросив с плеча черную спортивную сумку, он открыл змейку. Видя их рядом, Лив пришла к заключению, что они и впрямь очень похожи, хотя женщина выглядела слишком молодой, чтобы быть матерью Габриеля.

Габриель вытащил из сумки рюкзак Лив и протянул его девушке. Та улыбнулась, радуясь его предупредительности. Возвращение рюкзачка символизировало воссоединение с кусочком прежней, нормальной жизни. Во внешнем карманчике Лив нашла конверт, вытащила его и вынула оттуда фотографии. На верхней были запечатлены она и Сэм.

— Выражаю вам соболезнования, — сказала Катрина. — После смерти брата вы многое пережили. Жаль, что вам пришлось через все это пройти. Наша древняя борьба — не для посторонних, но судьбе было угодно втянуть в нее и вас.

К ним подошел Оскар. Старик поставил кружку черного кофе на стол перед Лив, а потом уселся на единственный свободный стул. Когда Оскар оказался рядом с Габриелем и Катриной, девушка увидела в них определенное сходство.

— Ваш брат был членом древнего монашеского ордена, — придвигая к ней стул, сказал старик. — Их единственная цель — охрана Таинства. Мы думаем, что его смерть — это акт высочайшего самопожертвования. Ваш брат хотел, чтобы мир узнал правду о Таинстве.

Оскар внимательно посмотрел на девушку ясными глазами. Обилие морщинок вокруг них указывало на то, что за долгую жизнь старик много смеялся.

— Еще мы считаем, что его послание предназначалось вам.

Лив вытащила блокнот и положила его на стол. Она раскрыла блокнот на второй странице — там, куда переписала буквы с яблочных зернышек.

— Это все, что передал мне брат, — сказала она, придвигая блокнот поближе к Оскару. — Я переставляла буквы, тщетно пытаясь понять, что Сэмюель хотел мне сказать, пока не отправилась на встречу с доктором Анатой. На месте гибели брата я нашла вот это.

Девушка вытащила лежавшую между страницами блокнота открытку и показала собравшимся.

Т

MALA

MARTYR

— Отталкиваясь от прочитанного, я переставила буквы таким образом.

Лив показала последнюю запись:

Т+?

Ask Mala

— А потом приехали вы.

Девушка повернула голову и уставилась в глаза Габриелю. Он слегка улыбнулся. Лив отвернулась, почувствовав, что краснеет.

— Вы — мала, — переведя взгляд на Оскара, сказала она. — И теперь я у вас спрашиваю: что значит это «Т»?

Глаза старика вдруг наполнились грустью и усталостью.

— Когда-то Таинство принадлежало нам, — произнес он. — Даже знак Тау называли «маланским Т». Вот только сейчас уже никто не помнит, что это такое.

Девушка уставилась на старика, не веря ушам.

— Но вы должны знать! — воскликнула она. — Мой брат пожертвовал ради этого жизнью. Зачем ему посылать меня к вам, если вы не в состоянии мне помочь?

— А если вы что-нибудь не так поняли? — покачал головой Оскар.

Лив опустила глаза на записанную в конце блокнота фразу. Она уже перепробовала все возможные комбинации. Кроме последнего варианта — ничего подходящего. Девушка потянулась к блокноту и перевернула лист.

— Смотрите, — сказала она, указывая на схематический рисунок тела с выжженной на руке буквой Т. — У него на теле был этот знак и… другие шрамы. Может, все дело в них? Может, это какое-то послание?

Неожиданный шелест снимаемой одежды привлек ее внимание.

— В шрамах нет никакого скрытого смысла, — сказал Оскар, распахивая застежки-липучки на летном комбинезоне. — Они являются всего лишь знаком принадлежности к ордену. Ритуалы, связаны с Таинством, но о его природе они ничего не могут сказать.

Старик вытащил руки из рукавов комбинезона, под которым оказался белый свитер с высоким воротом. Сняв свитер, он задрал рубаху. Лив уставилась на его тело. Морщинистая кожа цвета красного дерева была усеяна темными линиями старых, давно затянувшихся шрамов. Глаза девушки метались от одного знакомого очертания к другому. Все шрамы — аккуратные, явно умышленно нанесенные и как две капли воды похожие на шрамы ее мертвого брата.

101

Звон колокола разносился эхом по темным коридорам Цитадели. Отец Томас прошел в большую библиотеку. Звон означал завершение вечерней молитвы и начало ужина. Большинство монахов направляются сейчас в трапезную. В библиотеке останутся всего несколько человек.

Вторая дверь открылась, выпуская отца Томаса в передний зал. Он осмотрелся. В темноте перемещалось несколько столбов света. В центре каждого, словно готовый вылупиться из икринки головастик, двигался монах. В основном это были библиотекари в черных сутанах, наводившие порядок в залах после дневной работы. Отец Томас увидел сидящего у входа брата Малахию. Главный библиотекарь поднял голову и, заметив священника, поднялся со своего места. Хотя отец Томас предполагал, что может застать Малахию в библиотеке, вид шагающего навстречу главного библиотекаря, серьезного и сосредоточенного, наполнил его сердце страхом. Томас не умел притворяться, не умел хранить свои секреты от посторонних.