Книга Зигзаг неудачи - Валентина Андреева

– Прошмандовке! – помогла мне Наташка с выбором подходящего определения. – Заметили, какая на голове у Маэстро шевелюра? Он ею до сих пор свои рога маскирует.

– Я не вижу ничего плохого в том, что Красковская помогла Серафиме Игнатьевне…

Димка собрался с силами и начал было свою собственную партию.

– Конечно, – согласилась Наташка. – Чего ж плохого! Интересно, сколько она с Серафимы содрала? И чего такого, из ряда вон выходящего, чтобы ей нестись сломя голову сюда, вслед за нами, а то и раньше нас из Москвы, а? Захотела поиграть здесь в прятки? Фиг вам! Она прикатила с намерением пойти на преступление!

Все с выжиданием уставились на меня. Я и сама хотела бы услышать из собственных уст что-нибудь толковое. Но лишь промямлила, что могу только предполагать. И что ясно одно: вернуться домой с ребенком на руках Серафима не могла. Скорее всего, девочку, не без помощи Нельки, временно кому-то пристроили. Естественно, за деньги и с намерением через какое-то короткое время удочерить.

– Точно! – обрадовалась Наташка. – Впоследствии Серафима планировала сделать это легально. И попробовал бы Казимир ей возразить! Он и не возразил. Я даже знаю, как эту девочку зовут – Яна Казимировна Лопухова.

– Все бы ничего, да это не укладывается в откровения Маэстро! – возразила Алена. – Забыли, как он распинался о первом появлении Янки у Лопуховых? А ведь Яша в деталях излагал. И что получается? Девочка после смерти матери прикатила к родному отцу, добровольно платившему алименты на ее содержание. Значит, она не считала Серафиму своей родной мамой. Между прочим, и до сих пор не считает. Отсюда законный вопрос: а не могла ли Серафима подавить в зародыше свою материнскую любовь к родившейся малышке и совсем от нее отказаться сразу после рождения? – Алена победоносно посмотрела на всех и изрекла: – Не могла! Если уж свою злыдню сестру с семьей на шею посадила, то дочь-то и подавно села бы ей на голову. Вот мы и пришли к единственно верному выводу: ни фига не понятно!

– И все-таки, я думаю, Наталья кое в чем права.

Мельком взглянув на подругу, я удостоилась от нее благодарного кивка за поддержку.

– Девочку зовут Яна Казимировна Лопухова. Хотя она абсолютно на Серафиму не похожа. Так же, как и на Леонида. Это меня, признаться, озадачило. Я даже решила, что природа немного зазевалась, пошла на уступки, и она действительно рождена от Казимира неизвестной нам женщиной… Ненадолго озадачило! – повысила я голос, заметив усмешку Андрея. – Ведь как я рассуждала: вполне могло случиться, что настоящая дочь Серафимы умерла.

А теперь подробнее о роли Нельки Красковской. Мне опять-таки казалось, что она рассчитывала не только на одноразовый взнос денежных средств из фонда благодарности Серафимы. Ей нужна была постоянная рента. Именно Нелька и сосватала нянечку. Разумеется, за бешеные денежки и с условием, что та будет отстегивать определенную сумму вплоть до решения вопроса об удочерении ребенка родной мамой. А когда с ребенком что-то случилось, наверняка еще в младенчестве, Красковская нашла выход – настоящую Яну заменили другим ребенком. Но вот что ставило в тупик: Серафима не могла не навещать желанную дочь. Причем довольно часто. Положим, нянечке после смерти настоящей Яночки удалось какое-то время морочить Серафиме голову, чтобы не приезжала. Потом достаточно было сослаться на то, что малышка просто подросла и, соответственно, изменилась…

– А что, если бедного ребенка намеренно убили?! – ужаснулась Наташка и на всякий случай приготовилась зареветь.

Меня Наташкин выпад настолько испугал, что я даже подпрыгнула от возмущения.

– Не смей устраивать самодеятельность! – рявкнула подруге. – Такого не может быть… Потому что не может быть, и все!.. Перехожу к тупику. Девочка, подрастая, наверняка бы четко уяснила, что ее мама – Серафима. Второй момент: почему сама Серафима тянула с вопросом удочерения целых шестнадцать лет? Ну и заодно – третий. О нем как раз и сказала Аленка. Девочка считала, что ее мать умерла, а родной отец – не кто иной, как Казимир. Напрашивается вывод: няня вполне могла быть настоящей матерью малышки, унаследовавшей имя и родословную Яночки Лопуховой. Так ведь, Андрей? – спросила я в лоб рыжего детектива.

– Допустим… – многозначительно сказал он, и я его за это поблагодарила.

– Все понятно! – вмешалась так и не заревевшая Наташка. – Да какая мать позволит навсегда отдать свое ненаглядное чадо в другие, пусть даже и сверхнадежные руки? Только алкоголичка или больная на голову! Каждая женщина стремится получить свою личную порцию обид от родного дитяти по мере его взросления. Закон природы!

– О! – подняла я указательный палец. Родная мать девочки и не собиралась ее ни с кем делить. Просто надеялась дотянуть до какого-то возраста, безбедно существуя на чужие денежки, а затем скрыться в неизвестном направлении. Естественно, пришлось все-таки обращаться за советом и помощью к Красковской.

Нелька сумела найти подходящий для всех выход. Объявила горюющей Серафиме, что няня погибла, ребенка случайно удочерили. Остается ждать, пока та подрастет и примет решение обнять родительницу.

– Ирина! Ты отдаешь себе отчет в том, что несешь? – перебил меня Димка. – Андрей Константинович! Нельзя ли прервать этот бразильский сериал?! Во-первых, у него не меньше четырехсот серий, во-вторых, чушь собачья!

В подтверждение его слов оглушительно чихнула Денька. За ней сам Андрей.

– Вам не кажется, что пахнет газом? – неуверенно спросил он. И, не дожидаясь ответа, слетел с кресла и унесся на кухню. Следом, толкаясь и наступая друг другу на пятки, неслись мы. Запах газа казался невыносимым и немного странным.

– Все нормально. Показалось, – появляясь из кухни, заявил лидировавший в гонке Андрей.

– Нет, не показалось! Сидим, как в общественном туалете, – упрямо заявила Наташка и сразу направилась к кладовой, не дав всем прийти в себя.

Андрей еще раз чихнул и двинулся следом. На подходе к помещению он насторожился, тихо и отчетливо произнес: «Всем стоять!» – и впечатался носом в дверную щель. Было такое впечатление, что не может нанюхаться – удушливый запах проникал из гаража.

– Ща как рванет! – предположил Вячеслав. Вроде бы тихо сказал, но все разом отпрянули в стороны.

Я машинально пересчитала присутствующих – одного не хватало. Лешка понесся в столовую и выволок оттуда ничего спросонья не понимающего Ванечку. Ребенок, устав принимать активное участие в судьбе киногероев, прилег отдохнуть прямо на полу.

Эвакуация прошла организованно. Если не считать легкой борьбы за право спуститься в гараж вместе с Андреем, Дмитрием и Борисом.

Оказавшись за каменным забором в относительной безопасности, все почувствовали серьезное беспокойство за судьбу родных. В результате потихоньку стали подтягиваться обратно к дому.

– Мы по уши в дерьме! – мрачно изрекла Наташка.

И оказалась права. Через пару минут открылись (надо же!) ворота гаража и оттуда вылетела лихая тройка.