Книга Хуторок в степи - Валентин Катаев

Среди ночи внезапно раздался нечеловеческий, душу леденящийвопль, разбудивший всех в доме. Что это было? За окнами метался, как в горячке,черный сад. Скоро вопль повторился. Теперь он был еще ужаснее: в нем слышалсякакой-то скрежещущий, рыдающий хохот. Кто-то пробежал по аллее, размахиваяфонарем. Затем весь дом потряс громкий стук в стеклянную дверь веранды. Напороге стоял Гаврила, размахивая фонарем.

– Барыня, идите скорей, Чиновник подыхает! – услышал Петяиспуганный голос сторожа.

Когда, наскоро одевшись и дрожа с ног до головы, Петяприбежал к конюшне, там уже толпились в дверях тетя, Василий Петрович, кухаркаДуня и Павлик – босой, закутанный в одеяло.

Фонарь Гаврилы зловеще передвигался внутри конюшни, откуда скороткими перерывами вылетали утробные, дрожащие стоны околевавшего Чиновника.Все стояли в оцепенении, не зная, что делать, как помочь беде.

Перед рассветом, в последний раз крикнув особенно раздирающимголосом, полным какой-то сознательной муки ужаса, Чиновник наконец навсегдазатих. А утром откуда-то приехала арба, и его увезли далеко в степь –громадного, костлявого, вороного, с оскаленной мордой и задранными голенастыминогами, на которых блестели старые, потертые подковы.

Глава 45

Вдова с ребенком

Все были так подавлены, что целый день никто не могработать. Смерть Чиновника казалась не только дурным предзнаменованием, но какбы окончательным крушением всех надежд, полным разорением и гибелью семьи.Всеми овладело безысходное отчаяние.

После обеда ветер понемногу стих, но духота стала ещесильнее. Ни одного облачка не было в серебристо-пыльном небе. По всемугоризонту струилась лиловая муть, как обманчивое отражение очень далекой грозы,которая все время где-то накапливалась, собиралась и никак не могла собраться.Впрочем, уже не впервые за последний месяц ожидали грозу. Каждый раз онаобманывала: то незаметно рассеивалась в раскаленном воздухе, то, обойдястороной, оказывалась где-то далеко за горизонтом в открытом море, откудатолько долетали раскаты бесполезного грома.

Так было и сегодня. Гроза проходила далеко стороной. Ввозможность грозы уже больше никто не верил, хотя лишь она одна могла спастигибнущий урожай.

В этот день, измученный бессонной ночью, не зная, куда себядеть, Петя отправился бродить по окрестностям и бродил до тех пор, пока, сделавгромадный круг, не вышел к морю. Хватаясь за камни и корни, он сбежал свысокого обрыва вниз и сел на горячую гальку.

После вчерашнего шторма море еще не вполне успокоилось, новолны, тяжелые от тины, уже не сердито били о берег, а плавно накатывались,оставляя на гальке маленьких медуз и дохлых морских коньков.

Это был дикий, безлюдный кусочек берега, и здесь Петя, весьдень искавший одиночества, чувствовал себя очень хорошо, спокойно и немногогрустно. Он давно уже не купался и теперь, быстро раздевшись, с удовольствиемполез в теплую пенистую воду.

Была особая, необъяснимая прелесть в этом купанье водиночку. Сначала он немного поплавал возле берега, среди скользких подводныхкамней, поросших коричневыми водорослями, потом повернул в море. Он, каквсегда, плыл на боку, по-лягушачьи отталкиваясь ногами и выбрасывая впередруку. Он ударял плечом волну, стараясь вызвать брызги, и тогда ему казалось,что он стремительно несется вперед, хотя на самом деле он плыл не слишкомбыстро. В эту минуту он сам себе очень нравился. В особенности ему нравилосьплечо, которым он рассекал волны, смуглое, атласное, облитое зеркальной водой,отражавшей солнце.

Уже давно прошло то время, когда он боялся удаляться отберега. Теперь он уже смело заплывал в открытое море и там ложился на спину,покачиваясь на волнах и всматриваясь в небо до тех пор, пока ему не начиналоказаться, что он смотрит на него сверху вниз, потеряв вес и каким-то чудеснымобразом вися в пространстве. Тогда для него исчезал мир, и он забывал все насвете, кроме самого себя – одинокого и всемогущего.

Заплыв, по крайней мере, на версту от берега, Петяостановился и уже собирался лечь на спину, как вдруг его поразила перемена,которая произошла в природе, пока он плыл. Небо над головой было по-прежнемучистое, и море вокруг по-прежнему блистало жарко и ослепительно, но теперь этотблеск стал как-то особенно резок, напоминая зеркальный блеск антрацита.

Петя посмотрел в сторону берега и над узкой полосой обрывов,над степью увидел что-то громадное, совершенно черное, поминутно меняющееочертания и, что было самое страшное, безмолвное. Прежде чем Петя понял, чтоэто грозовая туча, она уже приблизилась к солнцу, ослепительно-белому, какгорящий магний, и вдруг с разбегу проглотила его, в одно мгновение погасив всекраски в мире, кроме свинцово-серой.

Петя изо всех сил, и уже кое-как, поплыл назад, стараясьдостигнуть берега, прежде чем разразится буря. Плывя, он видел, как далеко встепи, на фоне аспидного неба, догоняя друг друга, бежали смерчи сухой пыли. Нокогда он выбрался на берег и посмотрел в море, то увидел, что на том месте,откуда он только что вернулся, уже кипит белая полоса шквала и с крикамимечутся чайки.

Петя едва догнал свои штаны и рубашку, катящиеся по берегу.Пока он взбирался вверх по обрыву, вокруг стало темно, как поздним вечером, акогда он добежал до конечной остановки конки, где уже прокладывались рельсыэлектрического трамвая и отливали из бетона новую станцию, полоснула молния,ударил гром, и в наступившей тишине послышался сухой шум бегущего по кукурузеливня.

Петя выбежал на дорогу, и вдруг перед ним как бы распахнулсявоздух, ударило острыми запахами сырой конопли, и сейчас же на него обрушиласьстена ливня.

В одну минуту дорога вздулась, как река. При свете молнийПетя увидел пенистые потоки воды, кипящие вокруг него и сбивающие с ног. Ногискользили и разбегались. Нечего было и думать идти дальше на хуторок. Петяпобежал по колено в воде назад к станции, крестясь каждый раз, когда вспыхиваласовсем близкая молния и сейчас же следом за ней с пироксилиновым шорохом сыпалисьсухие обломки грома. И, только провалившись в канаву, полную воды, Петя вдругпонял, что это именно та самая гроза, тот самый ливень, которых с такойнадеждой ожидало семейство Бачей.

Вокруг бушевала не просто вода, а именно та самая вода,которая должна вдоволь напоить сад, наполнить высохшую цистерну и спастисемейство Бачей от разорения.

– Ура! – в восторге закричал Петя я, уже ничего не боясь,побежал к хуторку.