Книга Больше, чем мы можем сказать - Бриджид Кеммерер

глаза такие же, как

и у Деклана. Его потрясенное выражение идентично тому, которое застыло на лице

Деклана.

Конечно же, он больше не кажется таким высоким. Мы не видели его с тех пор, как

нам было тринадцать лет.

Мы все замираем на месте. Никто не двигается.

Охранник Маршалл произносит позади нас:

– Ваш заключенный не имеет права отходить от стола. Любой физический контакт

– не более трех секунд. Держите руки над столом. Можете сесть, когда будете готовы.

Ваш заключенный. Это звучит так близко, и так отчужденно.

Но слова приводят Деклана в движение. Он скользит вперед и я следую за ним. Мы

проскальзываем мимо других посетителей, и останавливаемся у стола, напротив отца

Деклана.

Я держусь чуть позади, потому что не знаю, что будет делать Деклан. Обнимет его?

Пожмет руку? Накричит на него?

Очевидно, Деклан тоже не знает, что делать. Он так и сказал об этом в машине.

Пока что они просто стоят так, сморят друг на друга.

– Мерфи! – рявкает охранник у стены.

Оба, Деклан и его отец, подскакивают и оборачиваются. В любое другое время это

было бы забавно.

– Тебе и твоим сопровождающим нужно сесть, – говорит охранник.

Мы все занимаем места за столом. Стол холодный и металлический, привинченный

к полу.

Отец Деклана, кажется, не может перестать таращиться на нас. У них с Декланом

это общее. Но если честно, я тоже не могу перестать смотреть.

Весь этот момент такой... нереальный. Я думал, что почувствую что-то знакомое, но

этот человек – чужой. Он худее, чем я помню, его взгляд более настороженный. Мы с

Декланом стали лучшими друзьями с семи лет, и мои воспоминания о его отце очень

четкие. Кэмпинг на заднем дворе, страшилки при свете фонарей и поджаренный на костре

зефир. Поедание хлопьев на диване и игры на приставке до полуночи, пока мама Деклана

не спускалась вниз и не начинала качать головой, отчитывая нас. Пикники на заднем дворе

в кругу семей, и наши отцы, суетящиеся вокруг гриля с парой бутылок пива.

Я помню, когда отец Деклана выпивал больше, чем пару – тройку.

Воспоминания Деклана об этом, должно быть, еще более яркие, переплетенные с

менее радостными. Он отчасти винит себя в смерти своей сестры. Всегда винил. Хотел бы

я знать, чего он добивался – конца или начала.

– Привет, – наконец говорит он. Его голос хриплый и тихий, как будто он не

уверен, что готов говорить. – Папа.

Его отец прикладывает кулак ко рту, затем опускает руку, чтобы вытереть ладони о

брюки, прежде чем вернуть их обратно на поверхность стола. До этого момента я не

замечал, что его руки дрожат.

– Привет. Деклан. – Его голос слегка дрожит. – Я не был готов... – Он

откашливается. – Ты стал настоящим мужчиной.

Деклан, кажется, удивлен.

– Мне восемнадцать.

– Знаю. Я знаю. – Он переводит взгляд на меня. – И... Рев?

Я киваю.

Дыхание мистера Мерфи дрожит.

– Я так... я так рад, что вы, парни, все еще дружите.

– Конечно, – говорит Деклан неуверенно.

Они замолкают, просто смотря друг на друга. Воздух с обеих сторон наполнен

нервной энергией. Я хочу отойти от стола, чтобы оставить их наедине, но не хочу

оставлять Дека, когда все это до сих пор кажется непредсказуемым.

Его отец делает глубокий, дрожащий вдох.

– Когда мне... когда мне сказали, что ты здесь... – Он прижимает ладонь к глазам. –

Я думал, это шутка.

У Деклана в глазах тоже стоят слезы, но он фыркает.

– Это была бы дерьмовая шутка.

Его отец усмехается сквозь слезы.

– Ты прав. Была бы. – Он протягивает руку и кладет ее поверх руки сына. – Я так

рад, что ты здесь. Я скучал по тебе... – Его голос срывается. – Так сильно по тебе скучал.

У Деклана перехватывает дыхание, но он переворачивает ладонь, чтобы сжать

ладонь отца.

– Я тоже по тебе скучал.

– Мерфи! – орет охранник. – Три секунды.

Они отпускают друг друга. Убирают руки. Напоминание того, что это не обычное

воссоединение отца с сыном.

Но эта заминка, кажется, помогает им побороть слезы.

– Твоя мама знает, что ты здесь?

Деклан качает головой.

– Я думал... – Он медлит, будто не был готов к этому вопросу. – Я думал, это ее

расстроит.

Его отец кивает и волна эмоций проскальзывает на его лице.

– У нее все хорошо?

– Она... – Деклан делает глубокий вдох, и его заминка полна тех вещей, о которых

он не хотел бы говорить. Ее замужество с Аланом. Ее беременность. Я знаю это, потому

что он говорил обо всем этом в машине. – Да. У нее все в порядке.

Его плечи напряжены. Он беспокоится, что его отец станет расспрашивать, и весь

визит пойдет прахом.

Но его отец не настаивает. Он снова тянется, чтобы взять Деклана за руку, как будто

не может пересилить себя.

– Я должен... должен сказать тебе, как сильно я сожалею. Как сильно я сожалею о

том, через что заставил тебя пройти. Как сильно я сожалею о бедняжке Керри. – По его

лицу скатывается слеза.

Деклан кивает.

– Мне тоже жаль. – Он убирает руку, затем смотрит на охранника. – Не хочу, чтобы

они снова на меня орали.

Его отец улыбается сквозь слезы и снова трет лицо.

– Они орут на меня.

– Ох.