Книга Водный мир. Осада - Александр Павлович Быченин

туннель аккурат от люка, предусмотрительно прикрытого за собой. — И что же в этой базе?

— Не очень много, сяньшэн, — начал было юлить Толян, но потом махнул рукой — агуэевской, разумеется! — и выложил, как на духу: — База обширная, но понять… вернее, расшифровать пока что удалось всего ничего. По большей части ту информацию, что имеет отношение к обитателям вашей… то есть уже нашей, вселенной. Пространства ПВ. И про гексаподов там достаточно сведений. У меня даже сложилось впечатление, что неведомые творцы Паутины их опасались, и поэтому изучали особенно пристально. Переслать вам расшифровки, сяньшэн?

— Сколько там? — невольно заинтересовался я.

— Мелочь, около двадцати терабайт, — заверил Толик. — В основном тексты.

— Фига се! — присвистнул я. — Ли?

— Не хотелось бы в данный момент отвлекаться на несущественные детали, сяньшэн, — в очередной раз поразил меня «виртуальный помощник».

Старый Лиу Цзяо в такую возможность вцепился бы моментально. И плевать, что не ко времени. А нынешний, гляди-ка, в рациональность ударился! Вернее, даже не в рациональность, любой искин ею руководствуется. А… пожалуй, научился выделять главное и жертвовать второстепенным.

— Ладно, убедили! — буркнул я, снова скосив взгляд на картинку с камеры. — После займёмся!

А там, между тем, разворачивалась очередная драма: Вэнь попал в отсек дезинфекции, и Ли не пожалел ни химического реагента, ни жёсткого излучения. Правда, с заранее предсказуемым, то есть никаким, результатом. У меня даже сложилось впечатление, что Гуанмин над нами посмеялся, дескать, ну что же вы, я от вас ожидал большего! Мало того, ещё и взглядом по потолку пошарил в поисках камеры наблюдения, впрочем, безуспешно. А потому потопал дальше, выломав бронированный люк. Правда, в этот раз ему понадобилось целых три удара, чтобы управиться с укреплённой кислотостойкой панелью. Ну а в том, что он уже догадался о противостоянии, сомневаться не приходилось.

И знаете что? С каждой новой ловушкой, бессильной перед Вэнь Гуанмином, мне всё меньше и меньше хотелось встретиться с ним лицом к лицу. Но и деваться некуда, потому что артефакт, блокирующий «слезу ангела», нужно вырубить. Кровь из носу, а также из любых других частей тела. Да-да, это как раз тот случай, когда приходится действовать, не жалея себя. И лучше пожертвовать частью, но сохранить целое. В общем, я смирился с тем фактом, что заруба предстоит крайне жёсткая, если не сказать жестокая, и лёгкой прогулки не получится. В идеале, вообще бы свалить куда подальше, но… именно Вэнь этому и препятствует. То есть пока я не разберусь с ним, о возвращении на Гессиону нечего и мечтать. Равно как и о любом другом варианте развития ситуации. Пока существует опасность попасть под раздачу столь мощного соперника, даже с той троицей поговорить толком не выйдет. Те будут надеяться на помощь, а я буду то и дело дёргаться, как на иголках. Нет, при таких вводных никаких переговоров не получится. А значит, Вэнь Гуанмина нужно нейтрализовать. Тут без вариантов…

— Осуществлён перехват радиообмена Цзяна Тэнфэя с капитаном объекта «Резонатор», Ван-сяньшэн! — отвлёк меня от почти панических мыслей Ли. — Они собираются пробивать «стенку» «пузыря», до начала попытки осталось около семнадцати минут…

— Нафига? — машинально уточнил я.

— Вероятно, именно столько времени требуется для накачки энергией основного резонирующего контура, сяньшэн, — высказал вполне логичное предположение Лиу Цзяо.

— Да не! — отмахнулся я. — Нафига ты мне об этом сообщил?

— Чтобы вы были в курсе обстановки, сяньшэн, — с недоумением в голосе пояснил мой искин. — На тот случай, если сочтёте необходимым что-то предпринять.

— Предпринять что? — перебил я помощника. — Ли, ты как вообще себе это представляешь? У тебя есть доступ к сети этого самого резонатора?

— Ответ отрицательный, сяньшэн, — отмазался «мини-гекс». — Но, полагаю, я мог бы попытаться… особенно при помощи «единения»…

— Сколько на это уйдёт времени?

— Недостаточно данных для анализа, сяньшэн.

— Тогда забей! — велел я. — В данный момент с этой дурой мы ничего поделать не можем. И передо мной сейчас стоит более актуальная задача — выжить! А потом… собственно, если я выживу и восстановлю функционал «слезы ангела», то проблема резонатора решится сама собой. Я думаю, где-то в течение получаса, край минут сорока.

— У вас есть план, Ван-сяньшэн? — оживился Ли.

— Есть. Вернее, у меня есть мысль, на основе которой можно разработать план. Но он будет бесполезен, пока действует «глушилка»! — отрезал я. — Так что не отвлекайся на мелочи, просто фиксируй всё происходящее.

— Принял, сяньшэн.

— И это… давай уже пену попробуй, чего тянуть?

— Процесс активирован, сяньшэн.

Н-да, это я вовремя подсуетился — как раз впереди у Вэня очередной кусок коридора, причём не такой длинный, как все предыдущие. И створки раскурочить он ещё не успел. Так что Ли снова их активировал, предварительно задействовав последнее средство борьбы за живучесть станции. А именно, ту самую пену, которой забивают все доступные полости, чтобы изолировать тот или иной отсек от смертельного дыхания космоса. Например, когда корпус пополам разломился, или целиком всю стенку вынесли — не важно, ракетой, или просто пропороли при столкновении. Суть в том, что пена впрыскивается за секунды, и за те же секунды… вспенивается, что же ещё? Но вспенивается не за счёт воздуха, а за счёт азота или ещё какого-нибудь инертного газа, не способствующего горению. Вот и сейчас защита сработала выше всяких похвал: как только штатные створки разъехались в стороны, а гильотинная поднялась вверх, Вэнь Гуанмин упёрся носом в ноздреватую бежевую стену. Впрочем, остановило его это ненадолго: для верности ткнув кулаком в препятствие и убедившись, что ударная нагрузка пену не впечатлила, Вэнь на несколько мгновений застыл неподвижно, а затем, как только защитная сфера вокруг него заиграла мелкими оранжевыми всполохами, уверенно попёр вперёд. Да-да, прямиком в толщу ноздреватой массы. И та, что характерно, раздалась перед ним во все стороны, сохраняя в целом полусферическую конфигурацию.

— Как горячий нож сквозь масло! — не сдержал эмоций Толян. — Знаете, такое, сливочное… жёлтенькое,