Книга 100 великих крылатых выражений - Александр Владимирович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Любопытство Франклина возбудил еще один феномен, который он наблюдал во время поездок. Это северное сияние. Природа его тогда была не ясна. Памятуя о своих опытах с электрической машиной, Франклин предположил, что эти яркие сполохи тоже вызваны атмосферным электричеством. Он – один из первых ученых, кто высказал подобную догадку.
Однако не только физика была интересна ему. Он выдвинул ряд плодотворных гипотез и в области медицины. Так, он одним из первых опроверг расхожее мнение о том, что холод и сырость – причины насморка. Его логика была банально проста. Если бы все дело было только в этом, то моряки, а они вечно ходят в холодной, промокшей одежде, постоянно страдали бы от насморка, а этого же нет!
Потому он предположил, что насморк – это заразная болезнь, которая передается от человека к человеку, когда люди вынуждены тесниться, например, «в небольшой закрытой комнате, в карете», где им приходится вдыхать воздух, выдыхаемый другими. Задолго до открытия вирусов и бактерий Франклин описал механизм передачи инфекционных заболеваний.
Идеи переполняли Франклина, он спешил поделиться ими с людьми. С юности в нем заметен был талант проповедника. Чтобы увеличить свою аудиторию, он прибегал к помощи писем и брошюр, которые писал постоянно. С неизменным остроумием и иронией он отзывался в них на любые злободневные события. В них он убеждал, наставлял, советовал, высмеивал. Эти его сочинения, написанные в форме статей, пользовались громадным влиянием в Америке и даже в Европе.
Именно в одной из таких статей, приучая людей к деловитости, он изрек: «Время – деньги», – а потому призвал тратить его с умом.
В 1748 г. в Филадельфии была издана книга «Американский наставник, или Лучший спутник молодого человека», представлявшая собой переработку книги англичанина Джорджа Фишера «Наставник» – собрания сведений, полезных юношам. В виде послесловия к ней публиковалась очередная статья Франклина «Советы молодому купцу, написанные старым купцом».
Нехитрая деловая арифметика, изложенная «старым купцом» Франклином, стала законом жизни для миллионов людей в XVIII–XX вв. Таковым она остается и сегодня, побуждая людей приумножать и приумножать деньги.
«Помни, что время – деньги (Remember, that time is money). […] Помни, что деньги обладают способностью размножаться. Деньги могут производить деньги, и эти новые деньги могут тоже рождать деньги и т. д. Пять шиллингов превращаются в шесть, которые затем превращаются в семь шиллингов и три пенса и т. д., до тех пор, пока не превратятся в сто фунтов».
Сам Франклин положил начало не только этой философии, но и всему американскому государству. Он – один из отцов-основателей США. Он участвовал в подготовке Декларации независимости в 1776 г. Он возглавлял американскую делегацию на мирных переговорах в Париже в 1783 г. Ему было поручено выдвинуть предложение о принятии американской конституции в 1787 г. Все, за что ни брался Бенджамин Франклин, он делал на века.
После нас хоть потоп!
1757 г.
Она была умна, красива, честолюбива. Она хотела властвовать над королем и его двором – и невольно правила, как играла, судьбами Франции. Всю свою недолгую жизнь маркиза де Помпадур прожила под девизом: «После нас хоть потоп!» По преданию, эти насмешливые слова она бросила, когда до Версаля дошло известие о жесточайшем поражении, нанесенном французам войсками прусского короля Фридриха II.
Того самого Фридриха II, который, как никто другой, умел злить женщин и наживать среди них врагов. У австрийской императрицы Марии Терезии этот «злой человек», как говаривала она, отобрал Силезию. Русскую императрицу Елизавету Петровну сей «Ирод» назвал столь же несведущей в делах политических, сколь и «сластолюбивой». Ну а всемогущую маркизу де Помпадур, некоронованную правительницу Франции в середине XVIII в., он презрительно именовал «шлюхой», «позорным пятном любви» на теле Французской державы (или и того крепче), а короля Людовика XV звал игрушкой в ее руках. Его слова были угодливо переданы маркизе, что сделало ее, как и других разозленных им дам, ярой ненавистницей Пруссии.
Мадам де Помпадур. Гравюра XVIII в.
Всевластие маркизы Помпадур в тогдашней Франции было тем более удивительным, что Жанна-Антуанетта Пуассон (1721–1764) могла стать «повелительницей» короля лишь при фантастическом стечении обстоятельств. И звезды сошлись именно так.
Ее отец, Франсуа Пуассон, был сыном бедного ткача, разбогатевшим на армейских поставках (возможно, настоящим отцом девочки был финансист Ле Норман де Турнем, ставший в 1725 г. ее опекуном). В 20 лет она вышла замуж за богатого откупщика Шарля Гийома д’Этиоля, племянника опекуна. Это замужество стало первой ступенью на пути к блестящей карьере.
Четыре года спустя пробил ее звездный час. Ступени лестницы к славе вдруг промелькнули вмиг. На нее обратил внимание сам король Франции Людовик XV (1710–1774), умный, но безвольный красавец и сладострастник, больше думавший об удовольствиях, чем о стране.
Историки продолжают спорить о том, насколько он был самостоятелен, принимая важные государственные решения, или же он подчинялся во всем чужому мнению. Человек боязливый и недоверчивый, он в глубине души был только рад, когда кто-нибудь брался решать дела, за которые ему давно следовало бы взяться самому. Вот где он точно царствовал, так это в постели. Он произвел на свет 10 законных и как минимум 13 внебрачных детей.
В конце 1744 г. умерла фаворитка короля Мари-Анн де Майи-Нель. А перед этим пришла другая беда: в январе 1743 г. скончался кардинал Флери, фактически правивший Францией. Ум и сердце монарха разом стали пусты. Ничей взор не радовал его больше, и никто теперь не давал ему мудрых, ценных советов. Но госпожа Пуассон была умна и красива, полна энергии и интересных идей.
В феврале 1745 г., во время бала-маскарада, ее представили королю. Выбор был сделан быстро. Госпожа Пуассон, мещанка во дворянстве, стала maîtresse en titre (официальной метрессой). Еще никогда французские монархи «не роняли так низко свое достоинство», опустившись до мезальянса с женщиной третьего (буржуазного) сословия.
Король постарался скрыть порочную тайну происхождения своей фаворитки. В июле 1745 г. она получила титул маркизы де Помпадур, а в сентябре король впервые представил ее двору. В Версале, пишет немецкий историк Петер Хартман, наступила эпоха «власти метресс» («Die Französischen Könige und Kaiser der Neuzeit 1498–1870. Von Ludwig XII. bis Napoleon III» – «Французские короли и императоры Нового времени: 1498–1870. От Людовика XII до Наполеона III», 2006).
Но маркиза де Помпадур выделялась на фоне других фавориток
